Погребальная похоть - Блиденберг Саид - Страница 58

— Да! — восторжествовала и засмеялась Света.

— Да, — утвердительно скрипнула Кристина.

Поезд набирал скорость после очередной незаметной остановки. Кристина спрашивала о всяком разном, касательно их знакомства, и трио общалось, умаявшись к концу поездки. Юз незаметно выключил фейкофон, извлёк симку и сломал на мелкие кусочки, позже высыпанные под платформу.

Девушка была малость смущена. Йусернаме не стал ей противен, она даже оценила всю его бессердечную деликатность и стремление быть честным. Света, на её взгляд, оказалась неожиданно очень приятной девушкой, совершенно спокойной, искренней, невинной и открытой; впечатление создавалось подозрительно очаровательное. Эгоистичным краем сознания, задетым, что её не спросили и не предупредили, она копалась в ситуации и пришла к выводу, что даже если они пара, а он всё лжёт и хочет поиметь её, как какую-то дурную игрушку – это всё равно лучше, чем одиночество в проклятых четырёх стенах. Но это выглядело так черезчур гнусно и маловероятно, что скорее было придумано, чтоб больше обрадоваться иному положению. В какой-то момент её сознание даже поделилось на два лагеря. Белая Кристи, женщина с инстинктами и без пяти минут дезертир установленных сверху античеловеческих идеалов, вчера закусила удила и решилась на эту поездку с определённой целью впервые в жизни остаться с парнем наедине и хорошо проводить время... Тайно надеясь, если повезёт, даже спасти его душу, спасая и свою – во имя тупого выживания и общего будущего. Теперь же она не понимала, какова здесь её роль. А Кристина Чёрная, вечная одиночка, никогда ни на что не претендовавшая, гордо-эфемерная гостья бренного мира; пришедшая вчера просто из любопытства попить пивка, и закрывшаяся с ним ради острых ощущений, сейчас легко выбирала компромисс. Всё-таки, парень был условлен общим, учитывая, что никакой слепой и сильной любви, в самом её капризном виде меж ними не было, посему здесь и быть не могло никакого предательства, оскорбления. Холодная логика брала своё.

«Просто можно же было предупредить меня, — вопрошала она в размышлении, — хотя согласилась бы я тогда?... Нет... Или да? Согласилась бы. Сама же сказала, что всё будет, как он захочет. Ведь он прекрасен. Ну чего ради было отказываться – да и как я вообще посмела бы?». Кристи сошлась на предположении, что Юзернейм не стал спрашивать заранее, опасаясь отказа, поэтому так рискуя всей затеей провел профилактическую беседу – и всё же до конца не был уверен, полагая, что она могла занять непримиримую позицию, а это выглядело очень мило и означало, что он всё-таки с ней считается. Утешив на этом свой ноющий эгоизм и спокойно заскучав, девушка заметила за окном очередную промелькнувшую сельскую платформу. Поезд неумолимо приближал их во что-то интересное.

Хоть облака и сплыли, было не жарко, но умеренно тепло. Выйдя с вокзальчика в типичный провинциальный городок, они зашли в ближайший супермаркет и закупились деликатесной провизией и чистой водой в трёх пятилитровых баклажках, на всякий случай. От города до дачи было целых шесть километров, которые они, разумеется, преодолели на такси. Точка назначения находилась в самом конце деревенского проезда, вдоль коего были хаотично разбросаны как покосившиеся домишки за дощатыми заборами, так и уверенное полноценное жильё за металлическими или хотя бы жестяными оградами. Проехать совсем незамеченными не удалось – то на одной, то на другой стороне начинали брехать собаки.

Дом за добротным дощатым забором тоже был деревянным, из цельных брёвен, двухэтажный, с чердаком. Также на территории шести соток стоял изъеденый ржавчиной ни то сарай, ни то гараж; отдельными домиками на небольшом расстоянии соседствовали сортир и изрядно проржавевшая душевая; поодаль наличествовал колодец. Замок калитки не задержал их, а вот на пороге дома пришлось столпиться, хозяйка немного провозилась со старым, несмазанным механизмом.

Внутри царил какой-то особый запах, Кристи сказала, что наполовину это аромат мышиных фекалий. Первый этаж состоял из коридора от прихожей до лестницы, из коего в обе стороны находились проходы без дверей – слева была кухня с круглым столом и русской печью, справа комната для гостей. Электричество ожидаемо отсутствовало, да и из техники наличествовали только старый толстый телевизор и скромный рефрижератор, в коий оказалась спрятана посуда в числе комплекта из двенадцати тарелок. трех чашек и трех гранёных стаканов на двести грамм. На втором этаже расположились две спальни, почти одинаковые, если б не стол в одной. Также над обеими комнатами гнило дерево – чердак был аварийном состоянии. Юзернейм поднялся по лестнице и раскрыл вход – в паре мест крыша сияла небом, пол был завален птичьими перьями, и залазить туда не стал. В остальном же, припоминая слово "полуразъёбаный" он удивлялся и пришел к выводу, что здесь можно было бы серьёзно выживать. Его внимание привлекла белокаменная печь, ибо до сего момента в реальности он таких не видал. Это была громоздкая постройка, и благодаря не самому низкому потолку на первом этаже, забравшись на оную можно было даже встать на полусогнутых, что было забавно. Он даже подумал, что будь сейчас время года похолоднее, следовало бы расположиться на ней. Решено же было базироваться здесь, в кухне, и из соображений комфорта для этого сюда были притащены одноместные кровати из соседней комнаты и объединены в одну.

Кристина принесла со всего дома подсвечники, две керосиновые лампы с горючим, и собрала все имеющиеся свечи – вкупе с новыми, такого количества должно было хватить надолго. Банда собралась за столом. Юзернейм хотел есть, но что-то в его подсознании тормозило и требовало размышления, и он просто задумавшись сидел. Кристи не угорала по диетам, и вовсю нарезала аппетитные бутерброды, а Светочка обошлась скромным салатиком. Юзернейм, поглядев на травоядную, достал из рюкзака тщательно спрятанный стафф и купленную для этих целей бутылочку минералки, разлил содержимое по чашкам и смастерил третью за последние дни уточку. Хозяйка удивилась и отказалась от курения, сказав, что ещё подумает, а Света выкурила одну хапку. Йуса же наконец осенило внезапное осознание того, что если будет вершено то, зачем он сюда явился – возможно, в последствии будет он чувствовать себя уже не достаточно хорошо, чтоб отваживаться на психоделические путешествия, а билетики-то были с собой и всё ждали! Но лишь возможно. Впрочем, бэдтрип нельзя было исключать и сейчас – всё в его существовании было перевёрнуто, а как известно, для душевных опытов нужна гармония. Впрочем, вещества он любил, и был уверен, что и они его не обидят, ибо даже при всех невзгодах в его некогда успешной жизни никаких "плохих путешествий" никогда не случалось. Как приверженцу хардкора во всём, внутренний голос подсказывал ему ничего не бояться и упарывать полторы марки. Припоминая, что шестьсот единиц нбома почти любой разновидности являются уверенно сильной дозировкой, поднять её ещё выше было можно, но только осторожно! Он взял рюкзак, достал и другую нычку, изъял квадратик из фольги и снял сотню слоёв. Девчата обратили внимание и смотрели, словно любопытствующие кошки. Юм сосредоточенно владел своим верным лезвием. Кристи спросила:

— А это ещё что?

— Это кладётся под язык на какое-то время, а затем проглатывается.

— Хуяссе! А это не опасно?

— Ну, смотря кого кормить. Тебе, может быть, и опасно. А может и напротив, полезно. Зависит от твоей уверенности в себе, самоконтроля, и главное – позитивного настроя. Не могу сказать, что обладаю сейчас всем этим в полной мере, но мне не впервой... Я знаю, чего ожидать, и уверен, что всё будет хорошо.

— А что будет в худшем случае?

— Ох, лично я, слава яйцам, до сих пор не испытал. А некоторых бросает попеременно и в жар и холод, в страшные и неприятные чувства, мысли, и это становится таким большим, сплошным и вязким кошмаром. Но мне, правда, и представить сложно.

— А в хорошем? — прямо таки с детским интересом спрашивала она.