КК 9 (СИ) - Котова Ирина Владимировна - Страница 94

— Да у меня перед глазами все мутится, — пробормотала она и повалилась на спину, раскинув крылья. — Как хорошо же. И тело как желе. Вы думаете, я смогу встать после такого? Да еще и драться?

— Ну я же могу, — ответил он непонятно, почему-то с силой потер лицо рукой, покачал головой и направился к речке.

— Вы все можете, — крикнула она ему вслед. — Вы могли бы стать отличным массажистом, лорд Макс.

— Спасибо, — донесся его голос из сумерек. Там плескало. Алинка приподнялась, присмотрелась: профессор ожесточенно и долго умывал лицо, и она следила за ним с недоумением. — Какая жалость, что я подался в маги.

Она встала, с наслаждением покрутила головой, крыльями — тело все еще ныло, но эта боль ни в какое сравнение не шла с той, что была ранее.

Инляндец вернулся к костру с красными от ледяной воды лицом и руками. Тяжело склонился к сумке — достать холстину, чтобы вытереть руки, — и Алина с сочувствием подумала, что все же ему тоже больно.

— Я тоже могу вас промять, — предложила она застенчиво. — Хотите? Правда, я не умею как вы, но буду очень стараться.

Тротт дернул крыльями и выпрямился, сжимая в руках светлую ткань. И несколько секунд молчал, глядя на нее мерцающими зелеными глазами.

— Как же вы еще невозможно юны, — сказал он почти зло. Алинка не успела удивиться или обидеться на это замечание невпопад — Тротт вытер лицо и приказал уже спокойно:

— Берите нож, принцесса. Раз уж хотите помочь мне разогреться, постарайтесь меня хотя бы задеть.

Пятая Рудлог оскорбленно фыркнула и потянула оружие из ножен.

Задеть ей его так и не удалось. Но прошлые тренировки не прошли бесследно: она стала более ловкой и на каменный берег не упала ни разу.

Хотя, возможно, лорд Макс просто берег ее спину от соприкосновения с галькой.

Спать они легли, как и все последние дни, по разные стороны костра, разложив сумки-одеяла на огромных папоротниковых листьях, которые после тренировки срезал с деревьев Тротт. Потрескивал костер, подкормленный дровами, плескала речка, а Алинка вертелась на неудобном ложе, то глядя сквозь кроны в небо, где уже поднялись две лорташские луны, то поворачиваясь к огню, за которым спокойно лежал, отвернувшись, инляндец. Принцесса привыкла спать рядом с ним, но лорд Макс в первый же день после вылета из поселения лег отдельно. И она не решилась просить. В конце концов, он ей не отец. Но засыпалось теперь куда труднее.

— А здесь не может быть лорхов? — тихо спросила она, отчаявшись найти удобную позу.

Тротт зашевелился, лег на спину, закинув крылья за голову.

— Инсектоиды не любят прохладу, — сказал он, — и, хотя способны переносить низкие температуры, предпочитают селиться там, где тепло и сыро. Здесь нужно больше еды, да и паутину сплести затруднительно: часты сильные ветра. Поэтому в горы они могут забраться только по ментальному приказу. Так что не бойтесь, принцесса. Спите спокойно.

— А других хищников тоже нет? — с сомнением продолжила Алина.

— Есть, но они недостаточно велики, чтобы нападать на людей. Даже стаей. Спите, — попросил он устало. — Здесь вам ничего не грозит.

Он закрыл глаза, и принцесса, устыдившись, не стала дальше задавать вопросы. Она даже постаралась не сильно вертеться, замерев на боку лицом к костру и прикрывшись крылом. И сама не заметила, как заснула.

Кошмар вернулся вместе с паническим, удушливым страхом. Снова переживала она плен в твердыне Аллипа, наемников, забавляющихся с ней как с животным, свою беспомощность и отчаяние, отрубленные крылья лорда Макса и его окровавленное тело, свист кнута, безумные жестокие глаза тха-нора Венши, руки, касающиеся ее, мнущие, причиняющие боль, срывающие одежду… Кошмар давил каменной плитой, отнимал силы, заставлял беззвучно кричать и биться — и начал уходить, истаивая дымом, когда ее сжали другие руки, а в сознание проник настойчивый голос:

— Это сон, Алина. Дыши, девочка, это всего лишь сон. Он сейчас уйдет. Я рядом. Ты в безопасности.

Принцесса просыпалась с трудом, задыхающаяся, мокрая от пота, закаменевшая и ледяная от пережитого страха. Но она не плакала — просто лежала, постепенно отогреваясь и расслабляясь, и слушала ровное дыхание человека, который обнимал ее и касался губами уха. Он тоже молчал, грея ее своим телом и не шевелясь.

— Это когда-нибудь кончится? — спросила она хрипло.

— Да, — пообещал он, чуть разжимая руки, но не отодвигаясь. — Со временем вы победите и воспоминания, и кошмары, Алина. Они будут возвращаться все реже. Раз в несколько лет максимум.

— Откуда вы знаете? — принцесса облизала сухие губы и закрыла глаза. И уснула, не дождавшись ответа.

Шестое апреля по времени Туры

Утром она проснулась одна, отдохнувшая и выспавшаяся, в таком блаженно-спокойном состоянии, какого никогда на Лортахе не испытывала. Несмотря на солнце, выглянувшее из-за склона, было очень свежо, небо казалось даже не стальным — серо-прозрачным, и Алина сильнее укуталась в одеяло, нежась. Тело побаливало после перелетов, но совсем немного, да и ночной кошмар отдавался глухими укольчиками страха, слишком слабыми, чтобы испортить ей утро.

Рядом коптил костерок, на котором стоял котелок с остатками вчерашней похлебки. Лорда Макса видно не было. Ночью инляндец почему-то ушел от Алины и лег по другую сторону костра — она даже ворчала что-то обиженное, но слишком хотела спать, чтобы настоять на своем. И где же он сейчас?

Алина, повернувшись к реке, успокоенно улыбнулась, потянулась крыльями — Тротт тренировался на другом берегу, метрах в семи от нее. Было очень тихо. Только изредка сквозь плеск воды слышалось шуршание гальки — когда он прыгал и разворачивался, — хлопанье крыльев и свист рассекаемого клинками воздуха. Профессор опять был без сорочки, и солнце золотило его кожу, черные крылья и волосы — иногда в движении они казались рыжими, и Алина щурилась, с удовольствием следя за бликами от воды, что скользили по его коже. Все же рыжим он ей нравится больше.

Интересно, на Туре у него так же развито тело? Принцесса вспомнила, как они танцевали на свадьбе и как украдкой, со смесью удивления, неловкости и возмущения, она, прижатая к инляндцу, разглядывала его шею, ухо и рыжие волосы. Его плечи под ее ладонями ощущались такими же крепкими, как здесь. Конечно, на Лортахе он пошире, но разница почти незаметна.

А еще он тогда показал ей токи стихий, и это было самым красивым, что она видела за всю свою жизнь.

Алина, мечтательно вздохнув, села и подтянула ноги к груди, обхватив их крыльями и закутавшись в одеяло с головой. Так было теплее, да и обзор стал гораздо лучше — потому что лорд Макс убрал клинки и опустился на землю отжиматься.

Через несколько минут профессор поднялся, отряхивая руки. Пятая Рудлог застенчиво помахала ему рукой — он кивнул и, расправив крылья, одним прыжком перелетел через речку.

— Вас знобит? — поинтересовался он, хмурясь.

— Неееет, — удивилась Алина, пытаясь сообразить, почему он об этом спрашивает.

Тротт достал из сумки холстину, несколькими резкими движениями обтер лицо, шею и тело. Втянул носом воздух, брезгливо поморщился и, покосившись на реку, подошел к принцессе.

— Тогда почему вы до сих пор в одеяле, а не умылись и не позавтракали?

— Простите. — Алинка, покраснев, послушно задрала голову и подставила лоб под его ладонь. Подтянула на плечи сползающее одеяло и смущенно продолжила оправдываться: — Так просто уютнее, лорд Тротт. Здесь прохладно.

— Дальше будет еще холоднее. — Инляндец, пальцами подняв ей подбородок, заглянул в глаза. — Каждые сто метров в горах воздух охлаждается на шесть десятых градуса, а нам придется преодолевать полуторатысячный перевал, по моим прикидкам, конечно. Там температура не выше пяти-десяти градусов. — Он присел на корточки и взял ее руку, чтобы проверить пульс. Тротт смотрел куда-то в сторону, беззвучно шевеля губами, а Алина смотрела на него, затаив дыхание и чувствуя непривычное стеснение в груди. Волосы у него были мокрыми после тренировки, щетина сильно отросла за прошедшие дни, и пахло от него потом и дымом. А на плечах виднелись едва заметные синеватые следы от ее зубов.