КК 9 (СИ) - Котова Ирина Владимировна - Страница 95

Профессор удовлетворенно кивнул, бросив рассеянный взгляд на ее запястье, и, по-прежнему погруженный в свои мысли, внезапно легко скользнул подушечкой большого пальца по ее коже — в одну сторону, в другую и обратно. Как погладил.

Алинка замерла. По телу вдруг плеснуло мягким удовольствием, заставившим крылья дрогнуть, а губы приоткрыться в горячечном выдохе.

— Собирайтесь. — Тротт поднялся, ничего не замечая и отворачиваясь к реке.

Пятая Рудлог пораженно посмотрела на него, потом на свое запястье — и почувствовала, как неудержимо, стремительно краснеет.

— Мы набираем высоту, поэтому можете чувствовать слабость, — говорил профессор: он снова взял холстину, подошел к воде и сейчас обтирался мокрой тканью, стоя спиной к Алине. — Здесь меньше кислорода, поэтому, если почувствуете головокружение, сразу же зовите меня.

Принцесса, не моргая и почти не понимая, о чем он говорит, широко раскрытыми глазами смотрела на его спину, крылья и плечи, на ложбинку позвоночника, уходящую вниз под пояс штанов, и мысленно ужасалась от осознания того, что сейчас ощущает.

— Сегодня у нас самый тяжелый перелет, — он показал рукой в сторону склона и продолжил обтираться, — мы облетим эту гору, а за ней будет высокогорное седло, которое придется преодолеть. За ним скалистое ущелье, там нет ни воды, ни топлива, и нередки обвалы, поэтому останавливаться в нем опасно. К тому же там зона сильных ветров, придется тепло одеваться. Полетим дальше, еще через один перевал. Иначе никак, несмотря на то, что горы в целом невысокие, на нашем пути параллельно идут два хребта, поэтому пики не облететь по основанию, как облетали до сих пор. — Лорд Тротт склонился, сполоснул ткань. — Участок, через который я вас поведу, и так самый низкий, там, по моим прикидкам, около полутора тысяч метров. И, скорее всего, мы не успеем опуститься достаточно низко до темноты, поэтому ночевать придется в пещере, которая расположена куда выше, чем мы сейчас. В темноте, несмотря на ночное зрение, я вас над склоном не поведу, там сильные ветра, а мы будем уже вымотаны. — Тротт обтер шею и обернулся. Нахмурился. — Алина, что с вами? Вы вся красная.

— П-правда? — промямлила Алинка и с силой потерла щеки ладонями. — Солнце, л-лорд Тротт. Сог-грелась. Н-наверное, нужно умыться.

— Поторопитесь, — сказал он настойчиво, посмотрел на холстину в своих руках и опять поморщился. — Нет, это невыносимо. Я все же пойду ополоснусь. А вы не вздумайте лезть в воду. Ближе к долине будут горячие источники, потерпите до них.

— Хорошо. — Принцесса поспешно выбралась из одеяла, вставая, быстро-быстро обошла Тротта и бросилась умываться к реке.

А потом она усердно жевала сухари и остатки вчерашней похлебки, старательно не глядя туда, где в отдалении, раздевшись и зайдя по колено в ледяную реку, мылся лорд Макс, скрытый деревьями.

Почти скрытый.

— Но это же профессор Тротт, — пробормотала она испуганно и все же покосилась через плечо — сквозь папоротниковые листья было видно, как инляндец, склонившись, умывает лицо, плещет крыльями воду на обнаженные бедра. Алина отвернулась, снова краснея.

Как, как она не понимала и не замечала этого раньше?

Но она же уже ощущала подобное — в ночь после того, как она увидела их с Далин. Только почти забыла об этом.

— Профессор Тротт, — жалобно повторила Алина. Посмотрела на ложку с похлебкой, поставила ее обратно в котелок и прижала ладони к лицу.

— Какой кошмар, — то ли засмеялась, то ли застонала она. — Какой кошмар.

"Ну прекрати, — внезапно трезво подумала принцесса с незнакомыми самой себе взрослыми интонациями. Так могла бы говорить Марина или Ангелина, но не она. — Уже признайся себе. Он тебе нравится".

— Нет, — застонала она, мотая головой.

"Тебе всегда нравилось его слушать. И смотреть на него. Еще в университете нравилось. Ты все время хотела, чтобы он тебя оценил. И спать рядом нравилось".

— Но я не думала… — прошептала она в панике.

"Что? Что это неудобно? Что он не только наставник и защитник, но и мужчина? Взрослый мужчина? Не думала. Теперь думаешь".

— Но я не хочу, — печально пробормотала Алина, от нервов снова хватаясь за ложку. — Я хочу как раньше.

"Не будет уже как раньше. Все давно изменилось. Когда ты их увидела. Ты уже тогда все поняла".

Алина с ожесточением доела похлебку. Затем вскочила, побежала к воде — оттереть котелок, занять руки, занять мысли — только чтобы избавиться от ужасной растерянности. Но отвлечься никак не получалось. В голове всплывало, как он обнимал и утешал ее ночью, как она кусала его, как ревновала к оихар. И ведь он тогда сказал про ревность. Вдруг он все понимает и знает, и какой смешной она тогда ему кажется.

Раздались шаги. Принцесса заморгала, обнаружив себя застывшей над сложенной сумкой. Очищенный котелок стоял рядом, костер был потушен и прикрыт дерном. Она подняла глаза на Тротта, который надевал поверх полотняных штатов плотные кожаные, и снова почувствовала, как начинают гореть щеки. Может, потому, что она уже была тепло одета.

Профессор, потянувшись за курткой, что аккуратно была повешена на папоротник, кинул на спутницу недоуменный взгляд.

— У меня ощущение, что вы сейчас сквозь землю провалитесь, — сказал он чуть ехидно, и она едва не застонала от благодарности за этот тон и за привычный его сарказм. — Что случилось, Алина? Опять солнце? Или вы ухитрились расколотить хитиновый котелок?

— В-все в поряд-дке, — буркнула она, не поднимая глаз и чувствуя, как заливается краской по самые уши.

— Я вижу, — откликнулся он с иронией и огляделся. — И все же в чем дело? Что вы натворили?

Алина открыла рот, чтобы ответить, но ничего не придумывалось — и она в отчаянии выпалила малую часть того, о чем думала:

— Мне с-стыдно, что я в-вас покусала, лорд Макс.

Тротт поднял брови, помолчал немного, внимательно глядя на нее, и вдруг усмехнулся.

— Понятно, — проговорил он спокойно, надевая куртку и пропуская крылья в прорези. — Отложенная эмоциональная реакция. Не переживайте. Это было бодряще, но в таком состоянии простительно. Не забивайте себе голову глупостями, принцесса.

— И правда, — пробормотала она, изо всех сил желая, чтобы он переключился на что-то еще. Но лорду Максу, казалось, вообще не было дела до ее переживаний. Он, обматывая лицо тканью, кинул взгляд на небо, повернулся туда, куда предстояло лететь, а затем снова к Алине.

— Дождя точно не будет. Собрались? — Он, подойдя к ней, привычно проверил, как прилегают к телу сумки, подождал, пока принцесса тоже обмотает голову и нижнюю часть лица, и одобрительно кивнул. — Полетели.

Они находились за каменным, выветренным горным седлом, соединяющим две горы и обрывающимся в пропасть, в нескольких часах лета от того места, где ночевали, когда над ними зашумело, заревело, и раздался чудовищный грохот, будто кто-то в гигантской кузне изо всех сил ударил молотом по наковальне.

Высоко над головами разбежалась паутина сияющих лиловым трещин, обрисовав огромный купол, накрывающий горы. Испуганная Алинка увидела, как швырнуло вниз рванувшегося к ней Тротта, который летел немного выше ее, когда ее саму ударило волной спрессованного воздуха и понесло в бездну, вдоль отвесной каменной стены.

Крылья вывернуло, и она суматошно молотила ими по воздуху, задыхаясь от скорости, с которой падала. Снизу приближались острые скалы ущелья, и она зажмурилась, почти потеряв сознание от страха, когда ее перехватили со спины, прижав к себе и дернув вверх, а затем аккуратно опустили на крошечный — в три шага шириной — уступ стены.

Лорд Тротт повернул принцессу к себе — тяжело дышащий, бледный — ощупал ее крылья.

— Целы? — спросил он резко.

Алинка закивала, испуганно цепляясь за него и стараясь не глядеть на дно ущелья, которое находилось несколькими сотнями метров ниже.

— Крылья целы? — уточнил он, и в этот момент раздался повторный удар. Тротт дернул ее к стене, закрывая своим телом, и их вжало в камень, оглушив грохотом.