Рейс - Лойко Сергей Леонидович - Страница 37

Зал был пуст, если не считать шумной компании из четырех коротко стриженных среднего возраста «братков», одетых и выглядевших, как «братки», и двух проституток, выглядевших и одетых, как проститутки.

Алехин сел за столик в противоположном углу, как можно дальше от динамиков, из которых неслось надрывно-разухабистое:

Люблю ходить, в карманы руки, не спеша,

В слепые окна посвистеть…

А ту, которая с другим, – но хороша! –

Глазами, и не только, догола раздеть!

Появился официант. Алехин, объясняясь не столько словами, сколько жестами, попросил его первым делом убавить звук хотя бы наполовину и принести ему бутылку холодного «Боржоми» и меню. Официант закивал и поспешил в служебное помещение.

Через пару минут мощь шлягера снизилась до менее убойной, о чем Алехин тут же пожалел. Компания за столиком у противоположной стены общалась между собой не менее истерично и преимущественно матом. По долетавшим до него репликам и междометиям Алехин узнал, что «у Вована днюха, а он морду воротит». Девушки то визгливо смеялись, то просили налить, то нестройно подпевали голосу уральского соловья. Все они были заметно пьяны и вели себя соответственно.

Увесистое меню, которое принес официант, насчитывало более ста наименований блюд, в том числе такие диковинно звучащие, как «Салат оливье тре деликат под соусом провансаль» и «Борщ из гусиных копченостей с разными капустами и босторферными яблоками».

Уточнив, что копчености и капусты, равно как и яблоки, название которых мгновенно вылетело у него из головы, являются ингредиентами самого обыкновенного борща, Алехин сделал заказ и попросил принести также сто граммов водки – неважно, с каким названием, лишь бы очень холодной, а еще лучше ледяной.

Записав заказ в блокнот, официант двинулся в сторону кухни, но Алехин окликнул его и спросил, есть ли в ресторане вай-фай. Получив утвердительный ответ вместе с листком из блокнота с надписью Nadezhda-net пароль 666, Сергей достал айфон и вошел в Интернет. Набрав в поисковике «военный билет ростов-на-дону срочно», подумав, добавил «дорого», потом последнее слово стер и нажал на Enter.

С деньгами у Алехина, как известно, проблем не было и в этом столетии не предвиделось. До вербовочного пункта он посетил с десяток банкоматов, где отоварил шесть имевшихся у него кредитных карт в общей сложности на двести тысяч рублей. Все карточки, кроме одной, работали, и это было хорошо. Военный билет мог стоить приличных денег.

Яндекс выдал сто сорок восемь вариантов. Проглядев первые тридцать, пока не начались повторы, Сергей выбрал «Справки на вождение, оружие, свидетельства о рождении, больничные листы, трудовые книжки, охотничьи и военные билеты, дипломы круглосуточно» и записал указанный телефон. После чего взглянул на часы, а затем – на дверь, ведущую в служебные помещения ресторана. Официанта со своим заказом он не увидел.

Между тем за столиком у изрядно разогретых соседей назревал скандал.

– Саша, ты, б...дь, меня б...дью называешь? – визгливо вопрошал женский голос. – После всего, что было?!

– Да иди ты на х…й, Таня! Выпила, б...дь, лишнего, гражданка Николаева. Веди себя…

– Это ты, б...дь, лишнего ширнул, енот поганый! – гражданка Николаева, словно только и дожидавшаяся, пока ее пошлют в указанном направлении, взвилась еще пуще. – Всю, б...дь, жизнь мне испоганил, козел!

– Ты посмотри на себя в зеркало! – повысил голос Саша. – Ты, сука, на вокзале сосала, как последняя б...дь! Я ей жизнь испортил? Из говна, б...дь, вытащил, дуру немытую, трепак простил, пристроил в культурный бизнес. Нет, б...дь, видали?! А?!

Таня резко вскочила со стула. Покачиваясь, размахнулась сумочкой и влепила Саше со всего размаху по уху. Пока его компаньон и вторая девушка продолжали смачно закусывать жирной селедочкой с луком, давясь от смеха, Саша медленно поднялся, выкатил глаза на пунцовом лице и вкатил Тане профессиональный боковой в челюсть. Удар был такой силы, что девушка пролетела метра полтора по залу, выбила из рук у подвернувшегося на траектории полета и тщетно пытавшегося увернуться официанта тарелку с алехинским борщом из гусиных копченостей и грохнулась, раскинув руки, на пол. При этом угодила она не просто на пол, а в лужу того самого борща, который кроваво-красными ручейками мгновенно начал растекаться из-под ее головы во все стороны.

Алехин встал, подошел к суетящемуся официанту, сунул ему стольник в нагрудный карман, перешагнул через бесчувственную проститутку и направился в сторону веселой компании. Боксер Саша уже успел сесть на место. Поймав движение Алехина мутным взглядом, он приподнялся и полез правой рукой за пояс брюк сзади. Остальные, вытирая салфетками липкие, лоснящиеся рты, молча наблюдали за развитием событий.

Алехин прошел мимо, не скосив и глаза, и вышел в холл.

– Пора полицию вызывать, – сказал он проснувшемуся и протирающему очки охраннику.

– Какую полицию? – печально хмыкнул охранник. – Они полиция и есть…

– Нюх потерял, – Алехин произнес это вслух, оказавшись на улице. – Простите, Таня. Сейчас, честно, не могу ничем помочь. В следующий раз, гражданка Николаева. Мне еще правду узнать надо, – тут же осознав по ходу движения, что последнее предложение было не просто фразой, а цитатой из какого-то до боли знакомого кинофильма. Но не смог сразу вспомнить, из какого.

Отразившись от купола собора шаровой молнией, солнце мгновенно ослепило его.

«Вспомнил! – воскликнул уже про себя и для себя зажмуривший глаза Алехин. – “Свой среди чужих…”»

Рядом с отелем Алехин зашел в «Макдональдс» и поужинал картошкой фри с кетчупом и куриными крылышками с соусом барбекю, запил это дело приторно-сладкой кока-колой со льдом.

«С американской не сравнить, – подумал он. – То, что не могут не воровать при производстве, это факт. Это не обсуждается. Значит, Coke39 должен быть менее сладким. Но он более сладкий, чем американский. Значит, они туда добавляют сахар. Зачем? Чтобы скрыть недостачу того, что украли. Не сахар же, раз добавляют? А что тогда?»

Продолжая решать про себя эту логическую задачу, он добрался до гостиницы и поднялся в номер на третий этаж.

Как только Сергей закрыл за собой дверь, телефон на столе моментально зазвонил.

– Добрый вечер, – запело сопрано, одновременно выдыхающее сигаретный дым, на другом конце провода. – Не хотите сегодня отдохнуть? Замечательные девушки. Не пожалеете.

Алехин повесил трубку. Посмотрел на часы. Было 21.16. В Ростове время московское. Набрал номер, выуженный из Интернета. Ответил мужской голос. Разговор был короткий. Незнакомец прервал его на полуслове, сказав:

– Подробности при встрече.

Договорились на одиннадцать утра. В Парке культуры и отдыха имени Октябрьской революции. У пруда с черными лебедями. От гостиницы на такси – пять минут.

Сбросив кроссовки, Алехин, не раздеваясь, рухнул на неразобранную двуспальную кровать и мгновенно забылся мертвым сном.

* * *

– Сережа, я волнуюсь, – Лена говорила тихо, чтобы не разбудить девочек, которые спали вдвоем на соседней кровати в номере. – Может быть, не надо туда ехать?

Сергей лежал на спине с открытыми глазами, закинув левую руку за голову, а правой обнимая Лену, которая лежала вплотную рядом с ним на боку, привычно обхватив его рукой и положив свою теплую ногу поверх его. Ее голова покоилась у него на груди. Он перебирал пальцами ее волосы, гладил плечо. Она скользила рукой по его щетинистому подбородку, медленно спуская руку вниз и теребя пальцами волосы у него на груди. От ее волос пахло свежестью. И любовью.

– И что? – спросил Сергей полушепотом.

От шепота у него садился голос. В детстве он много орал и громко пел. Однажды сорвал голос. Так, что даже говорить не мог. Получалось сиплое бормотание. «Ухо-горло-нос» прописал лечение и запретил говорить шепотом. А орать – наоборот, разрешил. Столько лет прошло, а он неукоснительно следовал советам врача, как будто работал не ментом, а оперным баритоном. У них дома была гитара. Лена любила слушать, как он поет. Он редко пел в компаниях, а вот дома делал это с удовольствием.