Пятнадцатый камень (СИ) - Колоскова Елена Леонидовна - Страница 75

"Надеюсь, у него не анафилактический шок". Не хватало только смерти инопланетного гостя в результате отравления!

— Все в порядке? — спросила я.

— Да.

Посол поморщился, глядя на подчиненного. Что-то происходило. Пришельцы не стали спрашивать, а я — объяснять. Отвечу позже, если вдруг зайдет речь.

— Не желаете начать? — спросил дедушка.

— Что нужно говорить? — уточнил Хаоли.

— Слово, лучше всего понятное собеседнику, — при этих словах дедушка смерил нас с братом взглядом. — А он предлагает свое, пока все слова не кончатся. Последний выиграл.

— Одежда, — сказал посол.

— Животное, — отозвалась я. Теперь мой ход. — Собака.

— Другое животное.

Мы с братом покатились со смеху, а дедушка сделал каменное лицо. Думаю, ему было так же смешно, как и молодежи.

— Не подходит, — сказала я. — Если вариантов нет, я выиграла. Не хотите попросить о помощи?

Я посмотрела на Эши Этти. Посол поощрительно кивнул.

— Самка животного, — как послушный ученик, сказал Эши. — Это не животное, это больше.

Оу… Что-то в этом было.

— Сука, самка собаки, — ответила я.

— Э-м… кобель? — продемонстрировал свой словарный запас посол.

Недаром он после схватки Шейда с секретарем выспрашивал у меня все о собаках. Кстати говоря:

— Шейд!

Я исчерпала варианты и развела руками.

— Тень, да-да. Я заметил, что имя — как другое слово на спаншлиш, — улыбнулся посол. — Странно называть животных чем-то посторонним. Кажется, я выиграл. Знаете, у нас тоже есть подобная игра. Но правила немного отличаются.

— Хельга, хей! — сказал брат. — Он тебе "омовасий" или "имавасий"?

— Прекрати, ради всех богов, — замахала я на него рукой.

Как неудобно! Эрик подкалывал меня.

Желанный мне или отвратительный? Кто теперь для меня посол? Чужак или свой? Да, я обиделась и смутилась. Дедушка неодобрительно кашлянул, и брат заерзал на месте, изображая пай-мальчика.

— Все в порядке, Хельга? — спросил посол. — Могу я спросить, о чем вы говорили?

— Можете, только я вряд ли сейчас отвечу.

— Ах… Ваше приоритетное право, — улыбнулся он.

Понятно, что ничего непонятно. Но спрашивать не будет. Он признавал за мной право на маленькие женские слабости, так воспользуемся этим!

— Не желаете ли еще чаю? — спросила я у Эши, который залпом осушил чашку.

Тот молча помотал головой. Ну и ну! Первый отказ. Обычно он радовался, когда его кормили с рук.

— У нас есть пословица, которую мы позаимствовали у Цинь, — вдруг сказал дед и прочитал вслух две строки.

Разумеется, чужаки ничего не поняли, но я тут же вклинилась в беседу.

"Мужчина подобен ореху: твердый снаружи и мягкий внутри.

Женщина подобна персику: мягкая снаружи, твердая внутри",

— перевела я на спанглиш общий смысл.

— Как интересно! — воскликнул посол, отрешившись от ритма и рифмы. — Персик и орех? Это что?

— Такая еда. Растения.

— А, понятно. Думаю, это больше всего подходит…

— …вашему "секретарю"! — закончила я за него и рассмеялась.

Эши Этти выглядел недовольным и взъерошенным. Одеяло с него сползло. Татуировки опять ползали по коже вдоль линии волос, но чешуей он не спешил обрастать, к счастью для дедушки.

— И вам тоже, Хельга. Подходит.

— Возможно, возможно.

— А что такое "цинь"? — спросил Хаоли у деда.

— Ах, вы же не знаете! — смутился тот и начал извиняться. — Мое упущение. Это древняя цивилизация, у которой мои предки многое позаимствовали.

— Вы мне потом расскажете об этом?

Дед сделал паузу.

— Безусловно, если вам интересно, — нейтрально-вежливо ответил он. — Расскажу и покажу.

"Если мы выживем этой ночью", — прочла я между строк.

Дедушка пошел на уступку, заведомо зная, что обещание он не исполнит. Легко обещать, если есть уважительная причина для отказа.

С другой стороны, что мешает мне? Это будет весьма познавательный экскурс в Терранскую историю. Лучше обсуждать это, чем текущую политику.

Я только порадовалась, что дедушка согласился, а не вежливо послал их куда подальше в своей излюбленной нихонской манере. А он вполне мог, учитывая его консервативные взгляды. Вдруг эта встреча заставит его переменить свое мнение?

Еще я поняла одну вещь.

Я превратила таинство в типичное "дзасики", посиделки. Почти как те, что люди устраивают у костра в летнем лагере, с поправкой на место, тему и возраст. И расу.

Кажется, сбылась еще одна мечта. Я никогда не ездила с братом в горы, не сидела вот так у костра, развлекаясь и рассказывая истории. И тем более я никогда не думала, что проведу так вечер с дедом и своим мужчиной.

Если боги раздают столько подарков сразу, что же они возьмут взамен, что отнимут?

* * *

Угли прогорели дотла. Фонарь, однако, еще мерцал и освещал нам обратный путь. Когда я споткнулась, Эши Этти деликатно поддержал меня, совсем как тогда, у флаера. В этот раз я почему-то смутилась, когда соприкоснулась с ним. Может, оттого, что ощутила тепло через одежду? Или потому, что его силуэт в ночи напомнил мне Улафа? Не знаю. И тогда, на станции, тоже был он, а не Улаф.

— Спасибо.

— Не за что.

В ресторане я посмотрела на таймер. Оставалось меньше часа до светопредставления.

— Господин посол, — сказала я. — Сегодня вам лучше оставаться в вашем челноке. Если есть что-то ценное, возьмите это с собой.

Если будет землетрясение, на корабле безопаснее, чем в здании. Определенно.

— Что-то должно случиться?

— Да, скоро.

— Что-то плохое?

— Возможно, — кивнула я.

Я была готова к худшему. И одновременно я отчаянно надеялась, что это не так.

* * *

Над городом ревела сирена. Звуки разносились по окрестностям, оповещая о стихийном бедствии. Тень на небесах промелькнула слишком быстро, чтобы я что-то поняла, но трясло знатно. Впрочем, обошлось без разрушений.

И на этом все.

Мы на некоторое время покинули дом, где было небезопасно оставаться. Шейд лаял и все порывался куда-то бежать. Должно быть, слышал стон измученной земли. Собачьи уши чувствительней людских. Мне стоило большого труда его успокоить.

Там же, на улице, мы умяли остатки ужина и лакомства из коробочек, прихваченных из ресторана.

— Ваша бабушка Аоки готовила вкуснее, — сказал дед. — Мне нравилась ее стряпня.

— Я скучаю по ней, — ответила я. — Но иногда забываю, как она выглядела.

— С тех пор прошло много времени.

Да, конечно. Но это не оправдание забвению. Только старые фотографии и голограммы напоминают теперь о бабушке. Она ушла, но незримая связь еще оставалась. Однако она, к сожалению, становилась все более зыбкой. Предки живы, пока мы помним о них и чтим.

— Я часто думаю о ней, — сказал он и тяжело вздохнул.

В новостях показали, как побережье лизнуло еще одно цунами. Волна не добралась до населенных пунктов, так что не страшно. Кажется, мы отделались малой кровью. Потянулись долгие минуты ожидания.

Наконец выступил с заявлением король Харальд. Как и ожидалось, он объявил о введении военного положения, разрыве дипломатических отношений с метрополией и об основании отдельной династии. Послов Фрейра отзывали с планеты. Остаток времени до открытия врат они проведут на орбите с ограничением в передвижении и общении. Они теперь нежеланные персоны.

Наша колония де факто откололась от объединенного Норэгра и стала независимой. Вряд ли на Фрейре сразу примут этот факт, но им придется смирится с тем, что свершилось по их вине.

Потом монарх передал слово министру, и Вилья доложил о событиях ночи. Все прошло по плану. Те, кто пришел к нам с недобрыми намерениями, попали в свои же сети. Начинался новый виток переговоров на наших условиях.