Пятнадцатый камень (СИ) - Колоскова Елена Леонидовна - Страница 74

Посмотрев, что делаю я, гости тоже разулись, прежде чем залезть на помост. Согнувшись, я протиснулась внутрь. Да, давненько у меня не было такой практики. За два года отвыкла. Хаоли повторил мой маневр, а вот Эши в силу его роста пришлось нелегко. Он резко выдохнул; кажется, его взбесило происходящее. Я тихонько фыркнула, чуть не испортив момент истины. Дед, прекратив помахивать веером над углями, обернулся к гостям и поприветствовал их на спанглиш.

— Добрый вечер. Приветствую гостей в этой скромной обители.

Гостей. Он сказал "гостей"! Дедушка непроницаемо смотрел на меня темными глазами. Пара секунд — и отвернулся, продолжив приготовления. Он молча достал бамбуковый черпачок и грубо сработанную глазурованную чашу. Отмерив нужное количество чайного порошка, в тусклом освещении казавшегося черным, как порох, он поместил его внутрь. Вода уже пела в горшке, но еще не кипела.

Жар от бездымных древесных углей поднимался вверх, под низкий потолок, окутывая сидящих рядом приятным теплом. Теперь я поняла замысел. Будь кровля выше, мы бы давно продрогли до костей.

Эррги поздоровались. Хаоли передал мне одеяло и только потом закутался сам. Однако я обратила внимание, что Эши хотел помочь мне, просто посол перехватил сверток. Ткань пахла чистотой без признаков моющих средств. Воздух был напоен ароматами природы. Я наконец-то согрелась.

Пришельцы с нескрываемым любопытством осматривались. В стороне послышались чьи-то шаги и мелькнул темный силуэт, который скрадывали деревья. До боли знакомый голос произнес:

— А вот и я!

Эрик все-таки пришел. Пришел!

Одеяла ему не нашлось, но он был тепло одет в уличный комбинезон. Дедушка неодобрительно нахмурился, но промолчал. Я кивнула: "Спасибо". Спасибо, что пришел. И жаль, что это вышло такой ценой. Из-за брата Эши Этти пришлось потесниться и пересесть ближе к деду, по правую руку от меня.

Вода полилась в чашу. Метелка-кисть из рассеченной плоти бамбука зашелестела, взбивая чай в густую пену. Тон-тон-тон-тон-тон…

Чаша пошла по кругу. Трубка мира, зарытый топор войны. Разделенный ячменный хлеб и козий мюсост. Чай. Вот то, что нас сейчас объединяет. Разницы нет, главное то, что внутри.

Чтобы ничего не объяснять, дедушка начал по праву старшего. Не думаю, что он хотел оскорбить гостей, начав с себя. Лучше всего показывать на своем примере. Он обернул сухую морщинистую руку шелковым отрезом, обхватил чашу и сделал три вдумчивых глотка. Потом почтительно протянул чай послу. Он вопросительно посмотрел на дедушку, и тот с улыбкой кивнул:

— Это ни к чему не обязывает. Просто чай. Прошу вас, примите.

Хаоли повторил действия деда. Я заметила, что он не стал использовать свой анализатор пищи. Помнил этот запах и вкус еще со станции? Отпив, он протянул чашу мне, а я приняла. Тем не менее, он — не мой сеньор, а я — не вассал. Не трэль. Не "трофей". Не жена, но возлюбленная, не так ли? Так ли? Третий глоток — самый горький.

Я повернулась к сидящему ближе Эши Этти:

— Пожалуйста, примите. Это ничего не значит.

— Это… значит все, — обронил он.

Мужчина поднес чашу к лицу и принюхался, прикрыв глаза. Потом пригубил и слегка поморщился от резкого вкуса.

— Так и должно быть, — утешила я. — Вкус горький, немного терпкий.

— Так и должно быть, — передразнил он и добавил. — Благодарю вас.

Таким тоном не благодарят. Звучало как заученная фраза. Если бы он был человеком, я бы подумала, что это сарказм. Я немного растерялась от этой выходки. Однако, когда он возвращал чашу, то вдруг улыбнулся, светло и радостно. Я поклонилась:

— Нет, это я благодарю вас.

Секретарь, неумело мне подражая, сделал ответный жест. Кланяться он не привык. Я опять низко согнулась, коснувшись руками пола.

— Нет-нет, прошу вас! — я приняла у него остывающую чашу и передала брату. — Теперь ты.

Он младший в семье, по умолчанию ниже гостя, так что последний. Кажется, я выступила посредником. Ритуал с самого начала шел не так, как надо. Но и гости — не совсем люди, так что немудрено. Это нас всех оправдывает.

Дедушка забрал пустую чашу и ополоснул ее. Они некоторое время беседовали с послом об игре в Го. Кажется, Хаоли удалось заинтересовать деда.

Эрик, чтобы не скучать или разрядить обстановку, спросил Эши Этти о боевых искусствах. Тот сразу оживился. Завязался косноязычный разговор об айкидо. Брат как мог описал концепцию. За объяснениями он запутался в одеялах и едва не упал.

— Так-то ты быстр на татами, — улыбнулась я. — На словах все горазды!

Эрик не обиделся на подколку. А "секретарь" вдруг похвастался, что вызвал меня на поединок. Брат растерялся и не знал, как реагировать на такое высказывание.

Позже я помогла приготовить обычный чай и разлила всем в полукруглые фаянсовые чаши, явно старинные и ручной работы. Горечь ушла. Теперь легче пить, во всех отношениях.

Пошли разговоры о том, о сем. В том числе и о блокаде. Гости, которых я не предупредила, задавали неудобные вопросы. Пусть даже их новостной канал был с цензурой, они не могли не понять: что-то затевается.

Брат взял мою руку и предложил угадать, что он напишет. Палец скользил по ладони, выводя знаки.

— "Голова дракона, хвост змеи".

Мы переглянулись. Враги бодро начали, но их ждал бесславный конец. Даже если все пойдет не так, и наши люди погибнут, мы их посрамим. А я уже чертила ногтем на ладони у Эрика ответное послание.

— "Голова барана — мясо собаки", — прочитал он и рассмеялся.

Кажется, я одержала маленькую победу в этом состязании по остроумию.

Показушник — вот что я хотела сказать. Говорил при гостях на непонятном им языке и выбрал неприличную игру для посиделок. Как невоспитанно! То-то дедушка опять сердился, хоть и не показывал виду.

Ведь мы с братом были невежливы, разговаривая при гостях по-нихонски. Я, не дожидаясь порицания, извинилась и пояснила смысл сказанного, а посол взял с меня слово научить его языку.

Про собак Хаоли знал, но пришлось объяснять, что такое баран и змея. И вообще смысл пословиц. Когда дошло до дракона, я зашла в тупик. Посол не понимал, что такое "несуществующее животное". Если мы о нем знаем и можем описать, значит, оно должно быть. Третьего не дано.

Для эрргов "животные" были чем-то особенным, не то, что для людей.

Ладно… Ладно. Биоматериал дракона я не могла пообещать, но вот овцы или змеи — запросто! Посол был удовлетворен.

Я выдохлась и все ждала, когда же мне помогут. Дедушка пришел на выручку. Он вдруг, словно в ответ на мои мысли, хлопнул в ладоши и сказа на спанглиш:

— Думаю, будет более уместна другая игра.

— Какая? — заинтересованно спросил посол.

Дедушка предложил детскую игру.

— Эрик, покажи, — велел дедушка.

Пока он и дед выбрасывали руки, играя в "камень-ножницы-бумага", я подлила из бадьи еще воды в горшок. Угли еще не прогорели дотла, но скоро, скоро…

Не отличавшийся многословием "секретарь" с видимым удовольствием поучаствовал в забаве. Кажется, брат ему понравился. Он не держал камня за пазухой.

Быстро утомившись от этой забавы, мы играли в слова.

— Асгард, — начала я.

— Мидгард, — отозвался брат и кинул в ответ. — Сэхримнир!

— Не наешься, — засмеялась я. — Слейпнир!

— Не ускачешь! Есть что-то побыстрее, — улыбался он. — Скидбладнир.

— Нагльфар, — сорвалось с губ.

Верхний и тварный мир. Вепрь, способный прокормить тысячу воинов, легкий как ветер божественный конь и небесный корабль. И сделанная из ногтей мертвецов погребальная снекка нижнего мира, плывущая к месту последней битвы. Рагнарёк.

Я выиграла? Можно ли считать это пророчеством, хотя я не приносила жертвы и не бросала кости и кишки, пытаясь разглядеть, что будет?

Эши Этти странно на меня смотрел. Он переводил взгляд с одного на другого, пока мы перебрасывались словами. Дышал он часто и через рот.