Стертая - Терри Тери - Страница 48

— Что так? — спрашивает он. — На тебя не похоже.

Медлю, но все же отвечаю.

— Мне нельзя выглядеть так, будто я бегала. Мне сейчас положено гулять с Эми. — Я не говорю, что не смогу больше бегать с ним, что это запрещено. Что не произнесено вслух, того как бы и не существует.

И вот мы с Беном легонько трусим по тропинке. Вдоль живой изгороди, кустов и полей. Начинается лес, под ногами бугрятся корни деревьев. Бен в этих местах впервые. Тропинка уходит вверх, а серое небо словно опускается нам навстречу; капельки тумана ложатся на волосы, цепляются за кожу. Сырость и холод просачиваются в кости. Дождя нет, но белесые щупальца приближаются, кружат.

На вершине я останавливаюсь возле лежащего дерева.

— Наблюдательный пункт. Отсюда вся деревня видна.

— Без тебя не разберусь. — Бен тоже останавливается. — Куда смотреть-то?

Я поворачиваю его в нужном направлении, и он смотрит вниз. Из облегающего холм тумана высовываются кое-где неясные, призрачные верхушки самых высоких деревьев. Поля и дома полностью скрыты белой дымкой.

— Вот уж да. Впечатляющее зрелище.

Шлепаю его по руке.

— Обычно так и бывает. Отсюда даже виден наш задний двор.

— И что теперь? — Он улыбается ленивой улыбочкой, как бы намекая, что мог бы предложить кое-что в этом отношении.

— Подождем, пока Эми и Джазз подтянутся. Или, может, спустимся? Какое удовольствие гулять в такую погоду?

— Постоим здесь. — Он снова улыбается и приближается ко мне на шаг.

Сегодня я не сижу на заборе, а Бен намного выше. Он наклоняется, но я не поднимаю лицо навстречу, а тычусь ему в грудь. Его объятия спасают от холода.

— Вот почему папа и мама не хотят, чтобы мы с тобой оставались наедине, — вздыхаю я.

— Что? Не может быть.

— Может.

— Но сейчас же они не видят.

— Мы же вроде бы договорились, что будем послушными и примерными. Пока нам не исполнится двадцать один год.

— Целых пять лет без поцелуев? Не думаю, что так пойдет.

Бен — бунтарь. По крайней мере, в том, что касается поцелуев.

И я уступаю.

— Ладно. Но только один.

Мир вокруг нас меркнет, отступает и исчезает. «Опаснее то, чего не видишь».

Но в тот момент, когда я поднимаю голову, а Бен наклоняется с улыбкой, неподалеку с хрустом ломается веточка.

— Ну-ну, что это у нас здесь?

Мы оборачиваемся и видим его. Уэйна Беста.

— Кайла, да? — ухмыляется он.

Я отступаю на шаг.

— Откуда вы знаете, как меня зовут?

— Ну как же, ты ведь навещала моего брата. И даже, как я слышал, лично познакомилась с его песиком, Зверем. — Он хохочет. — Не представишь меня своему другу?

— Меня зовут Бен. — Бен улыбается — он-то ничего не знает и ни о чем не догадывается.

— Привет, Бен. — Уэйн протягивает руку. Нет, Бен, не надо! Но уже поздно. Бен тянется вперед, и Уэйн видит «Лево» и роняет руку. — Еще один Зачищенный! Да вы что, на деревьях растете? — Он плюет на землю. — А я-то собирался предупредить, чтоб не шлялся здесь с такими вот зачищенными шлюшками.

— Подождите-ка. — До Бена наконец доходит, что Уэйн отнюдь не Мистер-Приятно-По-знакомиться.

— Заткнись! — рычит Уэйн и толкает Бена. — Сиди и помалкивай. Мне надо... поболтать с Кайлой.

Бен снова делает шаг вперед. Злость у него на лице вытесняет растерянность, и я качаю головой.

— Подожди. Все в порядке. — Поворачиваюсь к Уэйну. — О чем?

— По-моему, мой братец слишком быстро тебя выгнал. Что ты хотела сказать матери Феб?

Значит, о моем разговоре с ней они не знают. Не знают, что Феб тоже зачистили.

Смотрю на него и не знаю, что сказать, но понимаю, что только не правду. Если мать Феб решила не откровенничать с ними, то, наверно, не без причины. А раз так, то и мне лучше помолчать. «Бен, держи себя в руках», — мысленно молю я.

— Язычок-то могу и развязать, есть приемчики. Может, даже понравится. А может, и нет.

Бен становится между нами. Его «Лево» громко вибрирует, а лицо побелело и исказилось от злости. Нет, Бен!

— Назад.

Уэйн смеется.

— А что ты сделаешь? Уж лучше сиди и смотри. — Он толкает Бена, который пытается ударить его, но лишь вздрагивает и валится на землю.

— Не трогай его! — кричу я и с силой выбрасываю ногу, но попадаю только в ногу Уэйну.

— Ууу! Ах ты, дрянь! Ладно, забавнее будет. — Он идет ко мне, а я не могу убежать. Не могу бросить Бена. Мне страшно, но злость перевешивает страх. Внутри меня что-то бьется, лягается и рвется наружу.

Но тут Уэйн смотрит мне за спину, поворачивается и пускается наутек.

— Кайла? Кайла?

Джазз бежит вверх по тропинке, Эми старается не отстать.

— Это ты кричала? — спрашивает он. — Что случилось?

Не говори.

— Бен. — Я опускаюсь на колени рядом с ним. — Ты в порядке?

Его «Лево» снова вибрирует.

— Сколько у него? — спрашивает, отдуваясь, Эми.

Я беру его за руку, смотрю на запястье.

— 3.2.—Ужас сжимает грудь.

— Ох господи.

— В рюкзаке, — бормочет Бен. — Быстрее. Таблетки.

Таблетки? Роюсь в рюкзаке — бутылка воды, запасные носки... Натыкаюсь на пузырек, достаю. На этикетке написано — таблетки от головной боли.

Смотрю на Эми — она пожимает плечами.

— Хуже не будет.

— Быстрее. Давай, — хрипит Бен.

Я протягиваю ему таблетку, и он проглатывает ее, не запивая. Обнимаю его, повторяя про себя: только бы выкарабкался. Эми садится рядом, гладит по руке то Бена, то меня. Джазз стоит чуть в стороне, готовый, если понадобится, бежать за помощью. Но дрожь уже прошла, щеки начинают розоветь, уровень повышается.

Он шепчет что-то про таблетки Эйдена.

«Пилюли счастья».

Не сразу, но Бен поднимается. А ведь едва не отключился. И виновата я. Прошу Джазза и Эми пройти вперед, чтобы мы могли поговорить. Вместе с тем стараюсь не выпустить их из поля зрения.

Бен идет медленно, положив руку мне на плечи и немного горбясь.

— Извини, — шепчет он.

— За что?

— Хотел защитить тебя. И не смог.

— Это не твоя вина.

— Но мне вот что непонятно. — Я морщусь от неприятного ощущения в желудке. Так и знала, что он до этого доберется. — Почему у тебя с уровнями полный порядок?

Пожимаю плечами.

— Честно? Сама не знаю. Так быть не должно. Только не говори никому, ладно? А иначе мне крышка.

Несколько секунд Бен молчит, переваривая услышанное, потом кивает.

— Почему ты ничего не рассказала Эми и Джаззу? О нем нужно сообщить, он опасен.

— Нет, нельзя. Тогда станет известно, что я рассказала матери Феб о том, что ее дочь зачистили.

— И что?

— Тихоням так себя вести не положено. Ты еще не забыл, что за мной наблюдают? Если они начнут разбираться в том, что случилось, то могут найти кое-что такое, что придется им не по вкусу.

— Ладно, — говорит наконец Бен. — Но пообещай, что никогда не будешь гулять по этой тропинке в одиночку. Никогда. Обещаешь?

Я обещаю.

Джазз отвозит Бена домой — это всего лишь в нескольких милях от нашего дома. Дом кирпичный, с большим садом и стоит особняком. К стене прислонены велосипеды, у входа собака. Зовут ее Скай, и она совсем не похожа на Зверя. Скай — прелестный, непоседливый золотой терьер, который прыгает вокруг нас, радостно виляя хвостом. Родители подарили Бену щенка, когда он только-только начал жить у них.

Из гаража выходит в комбинезоне мама Бена. Она симпатичнее и моложе, чем я думала, — ей лет тридцать, у нее длинные, завязанные сзади темные волосы.

Бен представляет нас, и глаза ее вспыхивают.

— Кайла? Я так рада с тобой познакомиться. — Она ведет нас — меня, Джазза и Эми — в мастерскую, заполненную оборудованием, металлоломом и скульптурами. Показывает почти законченную сову: скрученные металлические петли — когти, гайки — глаза, подшипники вместо глаз, лопасти вентилятора — перья. Выброшенный за ненадобностью металлический мусор превратился в лесное существо, которое выглядит так, словно вот-вот взмахнет крыльями и улетит.