Вопрос веры (СИ) - Криптонов Василий - Страница 20

- Уснул? - крикнула Вероника сверху. - Подай мусор, я выкину.

Почему-то от этих слов стало легче. Стараясь думать о мертвом солдате как о мешке с мусором, я взял его за грудки и потянул вверх. Вероника подхватила его подмышки сверху и, зарычав от напряжения, вытянула наружу.

Усевшись за руль, я бросил взгляд на монитор и увидел в пугающей близости освещенную прожектором палатку. Руль в сторону, сцепление, тормоз... Транспортер чуток тряхнуло, и он встал.

Заглушив двигатель, я откинулся на спинку и закрыл глаза. Сердце постепенно успокаивалось, в ушах перестало звенеть. Как же быстро все произошло...

- Эй! - Вероника просунула голову в люк. - Ты чего, закаляешься? Комбез застегни, дурень.

Говорит все так же бодро, как обычно. Будто и не убила только что троих человек из своего дома. Я застегнул "молнию", с удивлением отметив, что руки не дрожат, хотя моего эмоционального двойника буквально колотило.

- Ты зачем под пули кинулся? - спросила Вероника.

- Джеронимо... Палатка...

- По-твоему, я начала бы перестрелку, не будучи уверенной, что справлюсь? - Она вздохнула. - Слушай, Ник... За рулем от тебя, может, и есть какая-то польза, но и только. Давай ты больше не будешь лезть в чужие дела, хорошо?

- Да, как скажешь.

Она, кажется, насторожилась.

- Ты чего это?

- Ничего. Буди брата. У нас теперь есть транспорт с обогревом и синтезатором воздуха. Можем вернуться в дом Альтомирано.

Вероника покачала головой.

- Иногда тебе в голову приходят мудрые мысли, но никогда - вовремя. Мы поедем к Толедано. Мне очень нужно побеседовать с отцом, и теперь я бы хотела, чтоб во время разговора между нами было несколько сот километров, на всякий случай. Жди, я за братом.

Прежде чем уйти, Вероника сбросила вниз три автомата, отобранных у поверженных воинов. Потом исчезла, оставив меня наедине со своими демонами. Вернее, с одним демоном - равнодушия. Почему я бросился под пули? Потому что так требовалось по правилам игры, вот и все. И теперь, когда инстинктивный испуг прошел, не осталось ничего. Кроме, разумеется, очередной дозы. Тысячу раз прав отец. Я, Николас Риверос, бездарь, моральный урод и безнадежный наркоман в придачу.

Я прильнул к прицелу, увидел белую фигурку Вероники, шагающую к палатке. Рука легла на джойстик. Где-то снаружи шевельнулся пулемет, и фигурка оказалась точно в перекрестье. Палец коснулся кнопки. Одно нажатие, и...

Вероника остановилась, повернулась к бронетранспортеру, будто почувствовав. Стоит, смотрит, ждет.

Я вспомнил нашу первую встречу: на ней был этот же белый комбинезон. Она искала брата и, должно быть, бегала по улице, не зная, чего от него ждать - побега? самоубийства? теракта? Она плакала, чтобы сбить меня с толку и разжалобить, и у нее это получилось лишь потому, что слезы были настоящими.

- Ба-бах, - шепнул я. - Нет, малышка. Ты - слишком драгоценный экземпляр.

Может, отец и прав, но чего же он от меня ждет? Чтобы я в одночасье изменил свою природу?

Я нашел микрофон и, включив репродуктор, проорал на всю равнину:

- Прием, как слышно? Хватит на меня пялиться. Николас Риверос бьет только в спину и никак иначе. Возобновите движение к палатке, дабы получить очередь между лопаток.

Вероника подняла руку с выставленным средним пальцем, и лишь такой старый упырь как я мог уловить в этом жесте облегчение. Она скрылась в палатке, и я, отпустив джойстик, принялся считать секунды. Внутренние часы, запущенные в тюрьме, судя по часам на панели, пока работали бесперебойно. Половина четвертого утра.

- Мне снилось яркое солнце, нудистский пляж и загорелые обнаженные красотки! - прохныкал Джеронимо, плюхнувшись рядом со мной на сиденье. - Чем, скажите на милость, я заслужил возвращение в этот чудовищный мир, где меня будит страшная престарелая дьяволица с душой, черной, как... Ай!

Вероника немного не рассчитала с подзатыльником, и Джеронимо стукнулся маской о приборную панель.

- Карга! - прошипел он, ощупывая маску. - Сломаешь - не будет у тебя больше брата. Ну? Что сидишь? - Он уже обращался ко мне. - Давай, умчи меня в свою страну оленью!

- Он всегда такой спросонья? - поинтересовался я у Вероники.

- О, да, - вздохнула та, задраивая люк. - Иногда приходится колоть карфентанил.

На панели довольно скоро загорелась зеленая лампочка, и мы сняли маски. Я запустил движок и направил могучую машину к дому Толедано. Нас приятно покачивало на пригорках, и я довольно быстро развеселился. Чего нельзя было сказать о моих спутниках. Вероника чистосердечно клевала носом, а Джеронимо продолжал брюзжать:

- Одна из них, блондинка, попросила меня намазать ей спину кремом. До сих пор помню это волшебное чувство, этот контраст - раскаленная на солнце кожа и прохладный крем. А над морем кружили с криками чайки...

- Ты еще маленький, чтобы думать о таких вещах, - пробормотала Вероника.

- Ладно, - не стал спорить Джеронимо. - Чаек убираем. Так вот, когда мои руки опустились ниже спины...

- Слушай, а ты вообще в курсе, что чуть не погиб во сне? - перебил его я.

Джеронимо поперхнулся словами, посмотрел на меня, как на сумасшедшего.

- Бронетранспортер, в котором ты сидишь - он, по-твоему, откуда?

Джеронимо огляделся, и до меня дошло, что по-настоящему он просыпается только сейчас.

- Вероника спасла тебе жизнь, а ты вместо "спасибо" ей грубишь.

Видимо, мои слова прозвучали очень впечатляюще, потому что даже Вероника прекратила засыпать и покраснела. "Как круто! - прошептал мой эмоциональный двойник. - Давай еще!"

Джеронимо насупился.

- Подумаешь, - буркнул он. - Она постоянно так делает. Если бы я говорил "спасибо" каждый раз, как она спасает мне жизнь, у меня не было бы времени выучить другие слова.

Я не ответил. Вероника тоже. Джеронимо сидел между нами, косясь то на меня, то на нее. Минут через пять он не выдержал и, стукнув сестру по плечу, воскликнул:

- Молодец, старуха, так держать! Горжусь. И, если говорить откровенно, ты на этом пляже уделала бы всех вчистую. Я серьезно! Они были даже без оружия.

Вероника рассмеялась и, обозвав Джеронимо дураком, взъерошила ему волосы.

- Ну, - сказал он, убедившись, что мир восстановлен, - расскажете мне, что я проспал?

Вероника помрачнела.

- Этот БТР в собственности СОБР. Парни, если надо, стремительно приходят, убивают и уходят. Ник с ними хорошо знаком. С доном Толедано у нас мир, поэтому единственная мишень тут - мы. Не знаю, почему, но отец отдал приказ на уничтожение.

Поглядев на спидометр, я обнаружил, что он никуда не торопится и переключил скорость. Полетели с ветерком, правда, немного пошвыривало из стороны в сторону - свежий снег не успел слежаться.

- Все очень просто, - оставался невозмутимым Джеронимо. - Он прикинул, что будет, когда взойдет солнце и подпалит его радиоактивную задницу.

Вероника лишь отмахнулась, а я задумался, пытаясь в мыслях проникнуть на запретную территорию. Вспоминал все, что слышал о Ядерном Фантоме, прокручивал вновь и вновь наш единственный разговор. Кто же он такой, этот монстр в свинцовом гробу?

- Что вообще дает ему это... облучение? - вслух спросил я.

Джеронимо тут же ответил:

- Да ни черта! Нет, он, конечно, сильный и неуязвимый, но толку - чуть. Фон такой, что весь дом насмерть пережарится, приоткрой он крышку своего гроба. Его штатные мудрецы высчитывали, что только следующее поколение будет готово к облучению, он и давай таскать к себе в койку всех подряд девок.

- Джеронимо! - воскликнула Вероника.

- Что? Не мешай! Видишь, я показываю другу семейный фотоальбом и делюсь приятными воспоминаниями? Так вот, как уже было сказано выше, репродуктивная функция у папаши оставляла желать лучшего, но, наконец, усилия увенчались успехом. И - о, великий бог обломов! - родилась девчонка. Правда, как сказали мудрецы, идеально подходящая. Вот если Вероника пройдет облучение - это будет адский ад. Она весь мир в коленно-локтевую опрокинет, не задумываясь, да и период полураспада у нее будет - лет двести минимум. Сможет управлять радиацией, расщеплять атом на расстоянии. Целая уйма развеселых плюшек! И все - девчонке, которая не продолжит род! Разумеется, дон Альтомирано взбесился, и койка его заскрипела с утроенной энергией. Четыре года напряженных трудов - и вот он я! Чудо! Мальчик! Без малейшей предрасположенности к облучению, да еще и "ботаник". То-то же папа взбесился! Говорят, рыдал, как сучка, дней десять подряд. А потом психанул и облучился сам. Теперь у дома Альтомирано есть собственное пугало, чертик в табакерке.