10 фотографий (СИ) - Северный Георгий "Гебриел" - Страница 7

— Любишь? — хриплым, напряжённым голосом спросила она. — По-твоему, все братья, любящие своих сестёр, их насилуют?!!

— Энни, я… — растерявшись, брюнет хотел что-то сказать, но брюнетка ему попросту не давала.

— Если бы ты правда любил меня, ты бы не сделал со мной всех этих ужасных вещей! Чем я заслужила такое?!

— Энни…

— Я тебя ненавижу! Лучше бы ты вообще не рождался!!! — сложно описать выражение лица Марка. Представьте себе религиозного, искренне верующего в Бога человека, которому на старости лет сообщили о том, что атеисты всегда были правы. Такая вот в его взгляде читалась реакция на сказанные на эмоциях слова. Он вдруг сильно охладел, взгляд стал озлобленным. Энни это заметила и хотела от него отскочить, но не успела. Марк схватил её за руки, больно заломив запястья. На гримасу боли он никак не отреагировал, и девушке стало по-настоящему страшно. Она мигом растеряла весь свой пыл. — Т-т-ты чего? Я же… Я же это не всерьёз! Ну, прости!

— Пойдём-ка, пообщаемся по-семейному, — сверля девушку пронизывающим насквозь взглядом, близнец вдруг потащил её в свою комнату. Энни уже сожалела о том, что распустила язык… По крайней мере, в переносном смысле ей этого делать точно не следовало.

====== Часть 4 ======

Писалось под Defiler – Cryomancer

Рывком Марк втащил сестру в свою комнату. Он швырнул её на кровать, с такой силой, что не будь перина столь мягкой и пружинящей, девушка запросто могла бы получить серьёзные ушибы. Она боялась пошевелиться или хотя бы открыть рот, в попытке успокоить рассвирепевшего близнеца, уж слишком страшен он был в это мгновение. Его глаза пылали от злобы, в них виделось желание причинить боль, уголки плотно сжатых губ подрагивали, как и кулаки, которые он, кажется, в любую секунду готов был пустить в ход. Не было больше той издевательской ухмылки, игривости, трепета. Энни с ужасом осознала, что её брат, кажется, наконец стал тем, кем ему было суждено стать по всем параметрам. Беспощадным маньяком-насильником.

— Не вставай, — прохрипел Марк. Тут даже угрозы никакой не потребовалось, чтобы пришпилить девушку к кровати словом, как бабочку булавкой. Интонация сама по себе выражала всевозможные угрозы.

Не сводя взгляда с брюнетки, парень подошёл к комоду, на ощупь нашёл ручку второй полки и резко потянул на себя, полностью вытащив её из комода и высыпав кучу хранившихся в ней носков на пол. Энни, не понимая, к чему всё это, вздрогнула, когда близнец с силой ударил полку о стену. От удара фанерное дно полки отвалилось, и из неё с шумом посыпалось тайное содержимое: наручники, кляп с поблёскивающим красным шариком, прищепки-зажимы, моток кожаной верёвки, какие-то странные пластмассовые киндер-сюрпризы разных цветов, с длинными тонкими проводками, на концах которых были пульты. До сего момента брюнетка подобную атрибутику видела только в БДСМ-порнухе. Затем, Марк поднял с пола один из носков, внутри которого явно что-то было, и вытащил из него маленький пузырёк с жидкостью без этикетки. Отыскав белоснежный носовой платок, он плеснул на него немного жидкости. Сразу же запахло эфиром.

А вот это уже совсем не хорошо. Что бы Марк ни собирался делать, Энни это в любом случае не сулит ничего хорошего. Пока брюнет отвлёкся, она решила рискнуть и рванулась к двери. Заперто! И когда близнец успел?

— Я же велел тебе не вставать, — едва девушка обернулась, брат прижал к её лицу платок. Силы её моментально оставили, земля ушла из-под ног. Она бы упала, если бы Марк вовремя не подхватил её безвольное тельце. Выглядело это так, словно в ходе бального танца юноша внезапным движением опустил свою партнёршу до самого пола, готовясь впиться в губы страстным поцелуем. Но намерения близнеца, разумеется, были куда менее романтичными.

Очнувшись на постели Марка, Энни открыла глаза, но ничего не увидела перед собой. На глазах была повязка из тёмной ткани, из-за чего брюнетка понятия не имела, что сейчас делает брат, и в комнате ли он вообще. Она попробовала успокоиться и сконцентрироваться на своих ощущениях: во рту чувствовалось лёгкое онемение, привкус металла, а во всём теле была такая слабость, что даже если бы Энни могла, далеко она бы не ушла. А учитывая то, что пока она была в отключке, близнец её связал, да так, что не шевельнёшься, побег и вовсе невозможен. И речь шла не о каких-то там связанных руках и ногах, всё её тело в хитрых сплетениях сковывал самый настоящий бандаж. А в какую позу Марк её поставил! Руки связаны за спиной, колени плотно сведены вместе, бёдра высоко подняты, а голова наоборот, прижата к постели. Говоря простым языком, девушка стояла раком.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Ну, как ощущения? — голос прозвучал откуда-то справа. В нём была озлобленная издёвка, угроза. Как же Энни сейчас хотелось его увидеть, понять, что он собрался делать. Без этого знания она чувствовала себя совершенно беззащитной. — Жмёт верёвка? Хорошо. Значит, у меня всё правильно получилось, — Энни не знала что сказать в ответ, пока не заметила кое-что.

— …Я голая, — прошептала она, сгорая от стыда. До сего момента, что бы Марк с ней ни вытворял, ей никогда не приходилось полностью перед ним обнажаться.

— Не нужно стесняться. Мы же близнецы, как-никак, — эти слова зажгли в Энни такую ненависть, что на мгновение страх отступил, и она дала волю эмоциям.

— И это ты мне говоришь?! Что-то ты не помнил о нашем родстве, когда меня мучил! Проклятый извращенец! Ненавижу!!! — внезапно нечто со свистом разрезало воздух и с силой хлестнуло брюнетку по попке. Секунду девушка не понимала, что только что произошло, а затем громко взвизгнула, почувствовав жгучую боль от того, что к красной полосе, оставленной на бёдрах, приливает кровь. Она попыталась выгнуться, но лишь сильнее натянула верёвку, отчего та впилась в особо нежные места.

— Не смей говорить такие ужасные вещи своему любимому брату! — новый шлепок со всей силы, за которым следует. На этот раз, стало ясно, что Марк порет её ремнём. – Я так ради тебя стараюсь, и не получаю никакой благодарности взамен! Может быть, это тебя проучит?!

— Благодарности?! Да о чём ты… Ахиии!!! — не будь её руки связаны, Энни бы зажала себе рот ладонями, лишь бы не визжать во весь голос, как поросёнок на убое.

Энни всегда была чувствительным ребёнком, вулканом эмоций, и родителям достаточно было просто её побранить, чтобы вызвать слёзы и хоть какое-то раскаяние. Отец отлупил её ремнём лишь однажды, и тот случай она на всю жизнь запомнила, и с тех пор всегда боялась этой меры наказания. После нескольких ударов ремнём, слёзы у неё уже текли ручьём, брюнетка шмыгала носом, извивалась в истерике. В довершение ко всему, верёвка от резких телодвижений натирала промежность. Смесь боли, унижения, беспомощности и стыда образовывала какой-то неописуемый коктейль ощущений, среди которых было и постепенно разгорающееся порочное возбуждение.

— В последние годы ты только и делала, что оскорбляла меня! Унижала! Поливала грязью!!! — Марк говорил с неподдельной обидой, накапливавшейся годами, при этом не переставая терзать попку девушки, уже и без того красную, словно спелая клубника. — А я всё это терпел, так старался вернуть наши прежние отношения! Мы ведь были так близки в детстве! Знала бы ты, как это больно, видеть презрение в глазах любимого человека!

Девушка и сама не помнила, с чего началось строительство этой великой стены, которую она воздвигла между собой и братом. И, если честно, сейчас ей было уже всё равно. Хотелось только одного: чтобы эта пытка прекратилась. Давясь слезами, она отчаянно закричала:

— Я поняла! Ай! Н-ну, честное слово! Я больше так не бу… Ай! Идиот, мне больно!!! — Марк вдруг хлестнул её посильнее.

— Не знаю! Я не знаю никакого идиота! Это не моё имя!!! — и тут, на Энни снизошло осознание, от которого она, неожиданно для самой себя, почувствовала вину. Она уже очень давно не называла брата по имени, обычно вместо этого используя различные оскорбления. Может быть, если она сделает это сейчас, он остановится? Едва ли от этого станет хуже.