Странствия Шута (ЛП) - Хобб Робин - Страница 52

Я отвернулся от её болтовни и еще раз пробежал по коридорам своего дома. Сердце громко стучало в ушах, в горле пересохло, но не было времени остановиться и выпить воды. Я был в западне, в отвратительном запутанном кошмаре, ужасном драконьем сне, в котором ничто не имело смысла, и я не мог проснуться. Комната Пчелки была пуста, огонь в очаге погас, и камни давно остыли; её шкаф стоял открытым, а маленькие туники были разбросаны по комнате. Я заглянул под кровать, безнадёжно выкрикивая её имя. Я не мог вдохнуть в лёгкие достаточно воздуха. Не мог привести свои мысли в порядок. Я внезапно отчаянно захотел просто свернуться в клубок на её кровати и поспать. Не думать обо всем этом.

Нет. Дальше.

Я нашел в комнате леди Шун такой же хаос, как и всегда. Я не мог сказать, рылся ли кто-то в её вещах. Ее кровать была холодной, на ней явно никто не спал, половина постели сползла на пол. Одну штору полностью оторвали. Я пошёл дальше. В моей спальне царил такой же беспорядок. Мне было всё равно. Где мой ребенок? Я покинул спальные коридоры и, не обращая внимания на сонных испуганных слуг, побежал через холл к классной комнате и смежным с ней покоям писаря. Я распахнул дверь в комнату Фитца Виджиланта и почувствовал невероятное облегчение, когда он сел в кровати.

— Что такое? — осведомился он, бледный и с широко открытыми глазами. - О, Баджерлок. Вы так быстро вернулись?

— Хвала Эде! Лант, где они? Пчелка и Шун? Что случилось с конюшнями?

Постепенно на его лице нарастала растерянность, и мне захотелось его ударить.

— Конюшни сгорели в Зимний праздник. Думаю, кто-то был неосторожен с лампой. А «Пчелкаишун»? Что это?

Я судорожно хватал воздух.

— Леди Шун. Моя дочь, леди Пчелка, моя маленькая девочка. Где они? Погибли во время пожара?

— Хозяин Баджерлок, успокойтесь. Я не знаю леди, о которых вы говорите. У вас есть падчерица - леди Неттл, Мастер Скилла в Баккипском замке.

Он медленно и мучительно сел, одеяла спали, и я увидел, что его грудь туго перебинтована. Я вздрогнул.

— Что с тобой случилось? — резко спросил я.

Он широко распахнул глаза, на мгновение его зрачки стали такими большими, что мне показалось, будто я смотрел в черноту внутри его головы. Он потёр лицо руками и только потом опять посмотрел на меня и улыбнулся болезненной неловкой улыбкой.

 — Так стыдно признать. Я слишком много выпил накануне Зимнего праздника. Меня нашли после пожара. Каким-то образом я получил колотую рану. Может быть, от вил. Кажется, ничего важного не задели, но если учесть, что я только начал выздоравливать после других травм, это снова вывело меня из строя. Я должен извиниться перед леди Неттл за то, что не мог выполнять свои обязанности учителя.

Я доковылял до кресла и опустился в него. Комната кружилась. Лант посмотрел на меня с глубоким беспокойством. Я не мог вынести его глуповатого сочувствия. Я хотел собственными руками избить его лицо до кровавого месива. Я закрыл глаза и обратился к королевскому кругу Скилла.

Я оказался в воющих бурях, где крик превращался в шёпот, двигался через безликое море в сером тумане, недоступном для человеческих глаз. Это всё, что я нашёл. Мой Скилл был погашен, бесполезен, как сырые поленья, которые не станут гореть, независимо от силы пламени. Я сфокусировался, направил свой Скилл в одну точку размером с иглу, а затем бросил его широко в небо. Ничего не произошло. Я был заточён в своём теле. Я не мог позвать на помощь. Вдруг я спросил себя, уверен ли я, что не нахожусь в драконьем сне? Уверен ли, что не потерялся в Скилл-колонне, и это не моя собственная безумная иллюзия? Как я мог это проверить?

— Где Ревел? — требовательно спросил я Фитца Виджиланта. В который раз он беспомощно вытаращил глаза. — Я сказал слуге разбудить тебя и Ревела и ждать меня в моем личном кабинете.  —  Наверное, было неразумно предполагать, что они стали бы искать меня здесь, в комнате Ланта. Я поднялся. — Вставай, Лант, ты мне нужен.

Что-то блеснуло в его глазах. Я думал, что он начнёт ныть и возразит, что ранен, и что на дворе поздняя ночь. Вместо этого я, наконец, мельком увидел человека, которым он был, по словам Неттл и Риддла.

— Дайте мне минутку, — тихо сказал он. — Я буду. В вашем личном кабинете?

— Просто в кабинете, — поправил я.

Пока он медленно и неуклюже вставал с кровати, я его оставил. Звук моих шагов отчетливо был слышен в коридорах, пока я шел обратно к своему кабинету. Раз за разом я видел отметины, подтверждавшие, что в моём доме были вооружённые захватчики. Длинная борозда на стене - будто кто-то парировал удар мечом и задел ее. Сломанный канделябр.

Двойные двери в кабинет стояли широко открытыми. Внутри комнаты меня уже ждал поднос с горячим чайником, нарезанным мясом, хлебом и сыром. Портьеры, висевшие на дверях в сад, были порезаны, ковёр испачкан чем-то тёмным. Во мне проснулся волк. Я внюхался в комнату. Старая кровь. На полу моего кабинета была кровь. Волк во мне припал к земле, и все мои чувства внезапно усилились. Здесь все ещё было опасно.

Замри, веди себя тихо и наблюдай.

Диксон, помощник Ревела, пришёл с бренди на подносе.

— Так приятно снова видеть вас дома, сэр, даже так внезапно. Я был в вашем личном кабинете, но когда не нашёл вас там, принёс еду сюда. - Он говорил любезно, но его тон выражал совсем другое. Диксон был низкорослым крепким мужчиной, безукоризненно одетым даже в столь поздний час. Он улыбнулся мне.

Сдерживаться. Время сдерживаться. Всё, что я чувствовал, сжалось в холодную каменную коробку. Мне были нужны ответы.

— Спасибо. Поставь на стол и садись, Диксон.

Я ждал, пока он неуверенно устроился в кресле. Он осмотрелся вокруг и тихо вздохнул с неодобрением. Обиженный слуга, которого поздно ночью вызывает ничего не стоящий хозяин. Наблюдая за ним каждой клеточкой своего существа, я спросил:

            — Где сейчас управляющий Ревел?

Я увидел то, чего боялся. По его лицу прошла тень смятения, зрачки расширились, он замялся и ответил:

— Сэр, я не знаю, о ком вы говорите. Я управляющий Ивового Леса. Или я настолько огорчил вас, что вот так вы сообщаете, что хотите заменить меня?

— Нет, разумеется, Ревел был управляющим до тебя. Теперь ты вспоминаешь его?

Снова смятение и проблеск страха в глазах. Затем его лицо смягчилось.

— Прошу прощения, сэр, боюсь, нет. Я думаю… может быть, он уехал до того, как Вы наняли меня?

— Леди Шун хорошо о тебе отзывалась.

Смятение перерастало в панику.

— Сэр, я не знаю…

— И маленькая леди Пчелка, - я слепо давил, не зная, что ищу, но желая расколоть этого человека, как орех, и найти все сведения, в которых я нуждался.

— Пчелка…

— Кто поджёг конюшни?

Он издал звук без слов.

— Кто напал на поместье? Они забрали леди Пчелку и леди Шун? Убили их? Что случилось?

Голова мужчины покачнулась, его грудь вздымалась. Его губы втягивались и вытягивались вместе с громким дыханием. Он раскачивался туда-сюда в своём кресле, беззвучно повторяя какие-то слова. В уголке рта начала появляться пена.

— Хозяин Баджерлок! Сэр, пожалуйста! — пронзительный молодой голос, полный тревоги. - Сразу же другой голос в коридоре возмутился:

— Ты, мальчишка, иди сюда! Не смей туда заходить!

Я отвернулся, как раз когда Диксон упал на пол. Он судорожно дёргался и дрожал. Припадок. Я пережил много таких. Во мне зашевелилась совесть, но я заглушил её и оставил на полу, когда повернулся посмотреть, что меня прервало.

Это был сын Таллермана. Мальчик-конюх с необычным именем. Его лицо было бледным и напряжённым, и он осторожно прижимал одну руку к груди. Он рванулся ко мне, когда разъярённый Бален распахнул дверь. Слуга Ланта, очевидно, одевался в спешке, и его рубашка была наполовину расстёгнута.

— Прошу прощения, хозяин Баджерлок. Мальчишка болен и наполовину безумен, и вот как он благодарит нас за заботу! Юный сэр, немедленно за мной, или утром тебя выставят за дверь.