Государь - Браун Саймон - Страница 46

Когда он вернулся к себе в покои, то обнаружил там ждущую его Коригану.

– Ты все еще бодрствуешь? – спросил он, закрывая за собой дверь и оставляя часовых снаружи.

– Я о многом думала. И удивилась, обнаружив, что ты не только бодрствуешь, но и отсутствуешь. – Она похлопала рукой по постели.

Линан сел рядом с ней и поцеловал ее.

– Мне требовалось немного поработать.

– В скриптории.

– А откуда ты знаешь? – нахмурился он.

Она взяла его за правую руку и повернула ее ладонью вверх.

– Чернильные пятна, – указала она и потерла одно из них. – Свежие. А также вот это.

Прежде чем он успел среагировать, ее рука метнулась к нему за пазуху и извлекла сложенную бумагу. Он попытался выхватить ее, но Коригана оказалась слишком проворной и отступила от постели, помахивая перед ним листами, как приманкой.

– Письмо к какой-то прежней возлюбленной?

– Нет у меня прежних возлюбленных.

Теперь настала ее очередь нахмуриться.

– Ты серьезно?

Линан кивнул.

– Ты хочешь сказать, что был… ну, сам знаешь…

– Мне же всего восемнадцать, – принялся оправдываться он.

– А мне было всего пятнадцать, – парировала она, а затем пожала плечами. – Ну, может, вы в городе поздно развиваетесь.

– Думаю, это вы, четты, рано начинаете. Должно быть, это связано с сексом, который вы видите вокруг. Как этим занимаются быки с коровами. Кони с кобылами.

– Наши родители.

– Ну… да, но вы же не видите… – Она улыбалась ему с самым невинным видом. – Ты ведь не всерьез?

– Родители обучают нас всему. У нас нет ни школ, как у вас на востоке, ни домашних учителей, какие были у тебя.

– Такому не обучают ни в какой школе на востоке.

– А домашние учителя?

Он покачал головой.

– К сожалению, тоже.

– Так, значит, я была у тебя первой?

– Да.

– Я польщена.

– Хорошо, – ровно промолвил он. – А теперь можно мне получить мою бумагу обратно?

– Личная тайна, да?

– Не от тебя, – признал он. – Но я предпочел бы не повредить ее. Писать его мне пришлось долго и не хотелось бы начинать все заново.

– Можно мне прочесть?

– Да.

Коригана уже собиралась развернуть письмо, а затем передумала и вернула его Линану.

– В общем-то нет смысла, если я не узнаю что-то, чего мне не полагается знать.

– Как ни странно, тут нечто такое, о чем тебе СЛЕДУЕТ знать. Это письмо королю Томару.

– И что в нем?

– Излагается моя версия истории об убийстве Береймы и последующих событиях.

– С целью?

– В конце я прошу его присоединиться ко мне или, по крайней мере, не оказывать сопротивления, когда я двинусь через его территорию.

– Значит, ты решил идти на Кендру через Чандру?

– Это самый очевидный путь.

– Как, несомненно, считает и Арива.

– А поскольку это самый очевидный путь, нам нисколько не повредит, если Арива будет полагать, что, по мнению Томара, я приду именно этим путем.

Коригана сузила глаза.

– Ты либо очень умен, либо очень глуп. Не могу решить, что именно.

– Тогда разреши мне успокоить тебя. Я очень умен. Либо Томар присоединится ко мне, и в таком случае письмо это вполне стоило потраченного на него времени, либо отвергнет мое предложение, и в таком случае он обязан будет уведомить Ариву о содержимом письма.

Коригана потерла подбородок.

– И в таком случае время все равно было потрачено не зря. Но ведь не ожидаешь же ты, что Арива поверит, будто ты действительно намерен идти через Чандру?

– Покуда она постоянно выходит из равновесия, неважно, с какой стороны, на ее взгляд, я приду.

– А, понимаю, – беспечно рассмеялась Коригана. – Ты и сам еще не знаешь, какое выберешь направление.

– Тебе слишком легко удается увидеть меня насквозь, – пожаловался он.

– Когда ты так легко поддаешься, я знаю, что слышу отнюдь не правду, – фыркнула она.

– Ага. Возможно, я как раз этого и добивался…

– Ах, прекрати, – перебила она и быстро наклонилась поцеловать его.

Он обнял ее и ответил на поцелуй. Внезапно вернулось непрошенное воспоминание о недавнем сне, и он отстранился. Увидев выражение его лица, она поморщилась.

– Ты снова видел ее сегодня ночью?

Он кивнул, не желая произносить это имя.

– Она становится сильнее, – отметила Коригана, а затем взяла его лицо в ладони. – Но ведь я не Силона. Я Коригана, королева четтов и твоя возлюбленная. – Она взяла его испачканную чернилами руку и сунула ее к себе под рубашку, между грудей. – Вот мое сердце. Оно принадлежит тебе.

Она снова поцеловала его, и на этот раз он прижал ее к себе и не отпустил.

Через десять дней после отъезда из Даависа Эйнон повел свою колонну через ущелье Алгонка. Налетающий с вершин гор Уферо холодный ветер заставил его задрожать, когда он остановился на самой высокой точке перевала. Ему удалось различить на самом краешке горизонта первую светлую зелень буйной растительности Океанов Травы, а затем мимо рысью проехали первые воины, поднимая пыль и загораживая обзор.

К нему присоединился Макон. Они долгое время ехали молча, а затем Эйнон спросил:

– Что у тебя за вопрос?

Макон непринужденно улыбнулся. Месяцы, проведенные ими вместе в Океанах Травы, сперва в атмосфере взаимной подозрительности, смешанной с уважением, означали, что оба читали мысли друг друга с большей легкостью, чем нравилось любому из них.

– Я еще не разобрался, какой мне нужен ответ.

– Тогда давай я задам вопрос за тебя. В какую сторону мы двинемся, выйдя в степь? – Он взглянул в сторону Макона, и тот кивнул. – И следует нам сперва направиться к Суаку Странников или же к традиционной летней территории моего клана?

– Да, – признал Макон.

– Как и ты, я склонен как можно быстрее добраться до своей территории, но – несомненно, как и ты – думаю, что все, кто уцелел из клана Лошади, к этому времени наверняка уже добрались до Суака. Или, по крайней мере, туда дошло известие о случившемся.

– Я больше склоняюсь к последнему.

– Чем ближе время, когда мне придется принять решение, тем больше я склоняюсь к тому же.

– Разумеется, окончательное решение за тобой.

– Естественно. Я же Эйнон, вождь клана Лошади. А ты – Макон, командир шести десятых моей маленькой армии.

– Трех десятых, – поправил его Макон. – Я отвечаю за Красноруких. А уланы поступили под твое непосредственное командование.

Эйнон рассмеялся, показывая, что оценил шутку.

– Давай не будем себя обманывать, Макон. Ты мне нравишься. И я тебе нравлюсь. Именно потому Линан и захотел, чтобы ты отправился со мной. Но ты служишь Линану, а не мне.

– Линан совершенно недвусмысленно приказал мне следовать твоим распоряжениям.

– Какими бы они ни были?

– Какими бы они ни были, – серьезно ответил Макон.

Эйнон неожиданно обнаружил, что верит ему. Тем не менее…

– До тех пор?

– До тех пор, пока не будет выполнена твоя задача.

– А кому решать, когда это может произойти?

– Это мы решим вместе, – непринужденно обронил Макон.

– На совете всегда полезно иметь нечетное число участников, на случай, если голоса разделятся поровну.

– Если сложится такое положение, я склонюсь перед твоим опытом.

– Да, – теперь серьезным сделался Эйнон. – Ты так и сделаешь.

Тут уж настала очередь Макона рассмеяться. Эйнон установил правила, по которым будут складываться их отношения, и будет придерживаться их. Они оба понимали – не видя нужды говорить об этом, – что в конечном итоге мнение Макона будет определяться тем, что лучше всего послужит интересам Линана. Покуда они совпадают с интересами Эйнона, не будет никаких сложностей. Когда же интересы эти разойдутся, понадобится установить новые правила. А до той поры Эйнон был вождем, а Макон – его подчиненным.

Еще до наступления вечера они достигли конца ущелья. Степь ияла в лучах заходящего солнца, словно золото, и при виде нее у четтов стало легче на душе. Оставшиеся позади них горы Уферо отмечали границу между их миром и тем новым миром, который они отправились завоевать для своего нового короля и славы своего народа. Все четты знали, что если они не погибнут в грядущей войне с саранахами, то вернутся на восток завершить завоевание; но даже если все провинции на востоке падут перед армией Белого Волка, и он сможет по праву занять все города, села и фермы, для четтов всегда был и будет только один настоящий дом – и домом этим являлись Океаны Травы.