Скифы - Никитин Юрий Александрович - Страница 88

Крылов поинтересовался:

– А что, есть и другие поджоги?

Майор замешкался с ответом. Крылов вдруг с холодком понял, что в самом деле что-то есть еще. Если не поджоги, то что-то еще, такое же активное. Именно активное, ибо на простые лозунги милиция обращает не больше внимания, чем на рекламу пепси.

– До свидания, – поблагодарил майор. Он захлопнул блокнот. – Благодарю за сотрудничество.

– Увы, ничем помочь не мог, – ответил Крылов. – Еще пишете? А то мне показалось, что огонек в вашей пуговице так и не погас…

Под смугловатой кожей майора, явно южанин, вздулись желваки, тут же исчезли. Так же погас и злой огонек в прищуренных как для выстрела глазах. Майор вежливо поклонился и ушел.

Крылов некоторое время старался унять сильнейшее сердцебиение.

А потом, сразу после ухода этого якобы майора якобы из милиции, неожиданно ввалился Алексей. С широкой улыбкой, заранее вытянутой для рукопожатия рукой он пошел через весь кабинет, и Крылов невольно подумал, что это от общения с дебилами, у них все замедленное, им надо за сутки показать, что им предлагается сделать: улыбнуться в ответ или пожать руку.

– Привет!.. Круто ты устроился. Нет, в самом деле, клево. Это же какие бабки надо вложить… Сколько за аренду отстегиваешь?

– Пятьсот баксов, – ответил Крылов.

Было неловко, все-таки Яну увел на трое суток. Правда, она разок позвонила прямо из постели, предупредила, что она жива и у Крылова, но все равно чувства неловкости и в то же время гаденькой радости сталкивались в груди с силой встречных поездов.

Алексей присвистнул:

– В сутки?

– В месяц, – ответил Крылов.

– Шутишь?

– Честное слово!

Алексей покачал головой:

– Этого просто не может быть. Как тебе удалось?

Крылов рассказал про эпопею со снятием офиса, благоразумно умолчав про полмиллиона. Алексей слушал, играл бровями, улыбался. Лицо его стало наконец торжествующе злое и одновременно – завидующее.

– Ты так и не понял, – обронил он с полным превосходством. – Так и не понял…

– Чего?

– А что это все был сценарий.

– Какой сценарий?

– Один из, – ответил Алексей. – Один из сценариев. Сценарий по всучиванию тебе этого офиса. Халявного офиса! В этом районе один день аренды стоит баксов триста, а в этом здании – все пятьсот, если не больше! Еще не понял?

Крылов похолодел. Смутные подозрения, которым он не давал ходу из-за постоянной занятости, начали обретать форму.

– А зачем было, – пробормотал он, – всучивать нам дорогой офис за копейки?

Алексей смотрел на него с тем же оттенком насмешки и зависти.

– Кому-то вы понадобились, – сказал он покровительственно. – Кто-то в вас готов вложить бабки. Пока вот так, себя не афишируя. Голову даю о заклад, что у вас тут «жучки» всюду. А то и телекамеры! Ты проверял?

Крылов сказал совсем убито:

– Даже в голову не приходило.

Алексей фыркнул:

– Тоже мне, политик!.. Да тебя и куры заклюют. И всех ваших скифов лапами загребут. Младенцы… На что вы рассчитываете? Эрпэгэшники!.. Ладно, я хотел спросить о Яне. Она мне позвонила в офис, что уже едет. Я перезвонил в квартиру через часок, она уже там, отсыпается… Понравилась?

Крылов не мог встречаться с ним взглядом, что-то в Алексее прямее, откровеннее, что теперь называют – честнее, хотя совсем недавно для этой честности было совсем другое название.

– Сам знаешь, – ответил он наконец без охоты. – Это настоящая женщина. Все остальные, что заполнили мир, только ее отражения.

Алексей хохотнул, затем без перехода широко улыбнулся:

– Точно. Эта провинциалочка стоит много… Из-за таких в старину случались войны. Сейчас не воюют, но разборки бывают… Измельчал народ! Нет, иногда все же из-за таких создаются империи, только уже не государственные, а финансовые или мафиозные. Все только бы завоевать или отвоевать такую вот, нестандартную…

Крылов хмуро сопел. Алексей не дурак, но, став главой движения дебилов, сможет ли долго оставаться веселым и раскованным? Его дебилы умом не искрятся, оригинальные мысли не выдают, не шутят, многие даже смеяться не умеют. Но эта смена имиджа ему предстоит потом, а сейчас он умен и весел, опередил… для многих их незримое состязание выглядит как соперничество из-за женщины, идиоты, хотя, если честно, так оно и есть, у Алексея уже быстро растущая партия, сторонники, спонсоры, он умеет пользоваться всем нагромождением этой глупости, называемой общечеловеческими ценностями, в то время как он, Крылов, старается весь этот горный хребет нелепостей вбить в землю до основания…

– Да, – ответил он вынужденно, – она того стоит.

Алексей сказал весело, блестя глазами, живой и подвижный:

– Ладно, давай так. Тупые быки бьются на ринге, но мы ведь интеллектуалы, верно?.. А в любых боях высший приз – женщина. Пусть наша схватка пройдет честно и открыто. Наш ринг – просторы страны. Условия победы – кто создаст крепкую партию… Нет, я верю, что и ты что-то сумеешь создать… хоть и хиленькое. Офис все-таки уже есть, ха-ха! Пусть победит тот, чья партия окажется действующей, а не мертворожденной, и добьется наибольших успехов!

Сердце Крылова стучало часто. Внезапно прихлынула злость, иногда мутилось перед глазами. Он чувствовал, как горячее дыхание обжигает горло.

– Принимаю, – ответил он хрипло. Голос был сдавленным. – Принимаю!.. Но ты в самом деле веришь, что она предпочтет лидера дебилов?

Алексей цинично улыбнулся:

– Но я-то не дебил?.. И ты это знаешь.

До празднования великой победы над Зорапионом остались считаные дни. Крылов воспрянул духом, велел спешно объявить скифам, что все услуги фирм, обещавших бесплатно предоставить пирожки и мороженое, будут оплачены.

В одной из комнат поставили мощный аппарат экспресс-кофе, там постоянно жужжало, оттуда катили возбуждающие запахи, пахло свежими булочками.

Трое молоденьких девушек разносили скифам кофе и бутерброды. В первый день они пробовали обнажиться, но, к чести скифов, никто не клюнул, а грубый Тор сказал сразу, чтобы эти замашки Литинститута оставили за порогом. Мол, скифы сами могут сорвать одежду. И вообще, как там, предпочитают смирять рабынь и ломать хребты… или крестцы, черт его знает, что это – коням ретивым.