Норби (сборник) - Азимов Айзек - Страница 107

Джефф, вспомнивший о том, что у Олбани имелась как копия, так и ожерелье с настоящими бриллиантами, попробовал представить себе реакцию придворных на неожиданное появление «Марии-Антуанетты». Он пожал плечами.

– Осторожнее, друзья мои, – предостерег Марсель. – У этих стен есть уши. Охранники часто подслушивают разговоры заключенных, когда те забывают, где они находятся. Даже Франклин не сможет спасти вас, если вы действительно украли драгоценности, принадлежащие королевскому двору.

– Уверяю тебя, Марсель, мы не крали драгоценностей, – быстро сказал Джефф. – Но мы не можем объяснить, что произошло на самом деле. Никто нам не поверит.

Отсутствие новостей от Франклина начинало беспокоить его. Американский посол жил всего лишь в нескольких милях от Бастилии, но в конце концов, это была Франция XVIII века. Современных средств передвижения еще не существовало. Паровой двигатель уже был изобретен, но пока что использовался лишь на кораблях и локомотивах. Разумеется, не было ни бензина, ни ядерной энергии, а об антигравах и гипердвигателях никто и помыслить не мог. Во Франции времен Людовика XVI человек, собравшийся в путешествие, либо шел пешком, либо ехал на лошади или в повозке, запряженной лошадьми.

Джефф уже решил, что никто не придет – а если и придет, то слишком поздно, – когда в замке заскрежетал ключ тюремщика.

– Франклин? – Фарго, никогда не терявший оптимизма, резво вскочил на ноги, но Марсель покачал головой.

– Боюсь, это всего лишь знамение моего рока. Сейчас меня поведут на казнь. Видите палача за спиной тюремщика? Он носит черную маску, чтобы его не могли узнать в обществе. Это позорная работа, хотя и необходимая.

– Ты хочешь сказать, он собирается сделать это прямо здесь? – в ужасе спросил Джефф.

– Не хотим заливать кровью свое уютное маленькое гнездышко, а? – ухмыльнулся второй тюремщик – не тот, который отправился с посланием. Во рту у него не хватало нескольких зубов, и уцелевшие резцы казались клыками. – Нет, мы поведем приговоренного на плаху. Наш палач, Маленький Пьер, – он ткнул большим пальцем в сторону массивного силуэта за своей спиной, – он хочет взглянуть на двух шпионов, которыми он займется на днях. Он у нас очень добросовестный работник.

– Но мы не шпионы! – в отчаянии воскликнул Джефф. – Мы честные американцы!

Тюремщик пожал плечами.

– Называйте себя как хотите. Вы будете казнены как шпионы.

Марсель дернул Джеффа за рукав.

– Друг мой, бесполезно спорить с тюремщиком. Давай лучше попросим его об одной услуге… Послушай, тюремщик, могут эти американские джентльмены пойти во внутренний двор и помолиться за меня, когда меня будут казнить? Вы ведь не откажете умирающему в его последней просьбе?

Тюремщик снова ухмыльнулся.

– Ты хочешь, чтобы эти преступники посмотрели на твою казнь и заменили тебе священника? Почему бы и нет? Так ты скорее попадешь в ад.

– Но Марсель, мы этого не вынесем… – начал было Джефф.

– Пожалуйста, друзья мои, – Марсель умоляюще вскинул руки. – Ваше общество скрасило последние часы моего земного бытия. В вашей компании мне будет легче умереть. Вот только жаль, что я так и не увижу твой автомат, Джефф…

Плаха палача была заляпана жуткими потеками засохшей крови. Джеффу хотелось оказаться где-нибудь подальше отсюда, хотя холодный воздух немного прояснил ему голову. Если бы он только мог вызвать Норби, тогда бы еще оставалась какая-то надежда, – но сейчас он мог думать только о бедном, дрожащем Марселе, которому предстояло пройти между двумя рядами вооруженных солдат, выстроившихся перед эшафотом.

По какой-то непонятной причине Марсель заулыбался.

– Мне отрубят голову! – воскликнул он. – Как замечательно!

– Замечательно? – ошарашенно повторил Джефф.

– Разумеется! Мой отец гордился бы мною, если бы знал об этом. Обезглавливание – казнь для аристократов, а несчастных вроде меня обычно просто вешают. Я вижу здесь руку нашего милосердного короля. Он не пожелал, чтобы достойного часовщика вздернули на виселице, словно последнего разбойника. Значит, он все-таки слышал обо мне!

– Было бы милосерднее, если бы он освободил тебя, – заметил Фарго.

Марсель пожал плечами.

– Вы слишком многого хотите. Австрийская королева и ее фавориты никогда не допустят этого. Они имеют слишком сильное влияние на нашего доброго короля…

– Пошли, – проворчал тюремщик. – Я не собираюсь выслушивать твои излияния. Я занятой человек, и палач тоже. Другие пусть ждут своей очереди. На колени перед плахой, преступник!

Но в этот момент Джефф услышал звук торопливых шагов. Во внутреннем дворе появился молодой человек в штатском, сопровождаемый отдувающимся толстяком, увидев которого тюремщик и палач почтительно поклонились, а солдаты отдали честь.

– Я внук Бенджамина Франклина, – сказал молодой человек на превосходном французском языке. Осмотрев заключенных, он обратился к Фарго: – Я тоже Бенджамин, но обычно меня называют Бенни. Лейтенант Бастилии разрешил мне допросить вас и выяснить, действительно ли вы являетесь американцами.

– Соединенные Штаты выступают в качестве союзника Франции, – напыщенным тоном произнес лейтенант. – Следовательно, если вы американские граждане, то я передам вас на попечение мистера Франклина. Однако если драгоценности не найдутся и ваше участие в краже будет доказано, то вас казнят, американцы вы или нет. Королевское правосудие справедливо и не делает различий между людьми.

– Лейтенант, мы ничего не крали, – сказал Фарго. – Мы знаменитые братья Уэллсы, американские актеры и фокусники. Мы приехали в Париж, чтобы дать здесь представление.

Лейтенант хмыкнул.

– Тогда что вы делали в аппартаментах Бемера и Боссанжа? Устраивали представление с летающими бриллиантами?

Фарго лучезарно улыбнулся ему.

– Нет, лейтенант. Я уверен, что ювелиры вскоре сами обнаружат пропажу, что бы они ни говорили. Дело в том…

Джефф затил дыхание. Он сам ненавидел вранье и так плохо умел лгать, что давно перестал пробовать, но сейчас он поневоле восхищался беспардонным нахальством Фарго.

– Дело в том, что сегодня мы собирались дать свое первое представление, – спокойно продолжал Фарго.

– Где же, мсье Фокусник?

– В лесу возле Трианона. Мы собирались развлечь королеву.

– В лесу? В середине зимы?

– Мы, американцы, выносливые люди, а я родом из северных провинций. Мы надеялись, что королева будет смотреть на нас из окна.

– А вы, без сомнения, будете глазеть на придворных дам? Неужели все американцы похожи на вашего Франклина?

– Прошу вас с бoльшим уважением говорить о моем отце, лейтенант, – раздраженно сказал Бенни.

– Уверяю вас, сир, я восхищаюсь им, – лейтенант усмехнулся. – Он так популярен у дам, несмотря на свой возраст…

– И поэтому мы с братом искали портного, без которого наше представление было бы немыслимо, – продолжал Фарго.

– Зачем вам понадобился портной?

Фарго молча повернулся спиной и наклонился. Джеффу было совершенно ясно, что эта демонстрация произвела сильное впечатление на лейтенанта.

– Мы спросили, как пройти к ближайшему портному, и какой-то болван дал нам неправильный адрес. Он посоветовал нам постучать в заднюю дверь, что мы и сделали. Дверь открылась, и мы обнаружили мсье Бемера лежащим на полу без сознания. Возможно, его и ограбили, но это сделали не мы. Когда он очнулся, то обвинил нас в краже.

– Звучит убедительно, – заметил Марсель.

Лейтенант мрачно взглянул на него.

– Не убедительно, а надуманно. Сначала вы должны убедить нас в том, что вы действительно американцы. У вас странный акцент.

– Эти джентльмены знают слова моего деда, обращенные к тем, кто подписывал Декларацию Независимости, – вмешался Бенни. – Но, возможно, нам потребуются дополнительные доказательства. Вы говорите по-английски так же хорошо, как и пишете?

Фарго прочистил горло.

– «Когда в течение человеческой истории одному народу становится необходимо расторгнуть политические узы, связывавшие его с другим народом…»