Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу


Снег (СИ)

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Снег (СИ) - "Сельман Зик" - Страница 31


31
Изменить размер шрифта:

  Чёрт, я убью его, если увижу. Убью, лишь бы не мучаться.

  Но, конечно, я согласился. Я не мог отказать сестре, которая во мне

  нуждалась. Какой бы сволочью я тогда был? Эгоистичной сволочью, погрязшей в жалости к самому себе.

  - Молодой человек, вы собираетесь выходить?

  Женщина за спиной посмотрела на меня, как на истукана, преградившего

  путь. Через секунду двери вагона раскрылись с лёгким шипением. Я ничего не ответил, просто вышел и направился к эскалаторам. Воздух подземки давил своей тяжестью. Я бежал по эскалатору, пока не вырвался на улицу. Вдохнул морозный воздух и зашагал к офису. Там были люди, и там была работа. Я

  надеялся, что они помогут мне не думать о нём. Как я ошибался...

  Я отпросился домой пораньше, пообещав шефу, доделать работу дома. Он не возражал, потому что знал: обещал - значит, сделаю.

  В вагоне было тепло и уютно. Прямо как тогда... Я не вспоминал тот день,

  пока электричка не опустела. Сам вид пустых лавок и луна, мелькающая за окном вернули меня к тому моменту, когда моя жизнь превратилась в сплошной

  кошмар. Или сказку? В любом случае, в этот раз его не было рядом.

  Я вышел в тамбур и закурил. Я думал о том, как проведу эти выходные. Что буду делать. Я понимал, что вряд ли захочу кого-то видеть. Буду сидеть

  дома, уткнувшись в компьютер. Поговорю с сестрой, постараюсь её успокоить.

  Может, позвоню Мишке, спрошу, что случилось. Постараюсь их помирить. Сделаю доброе дело. Может, даже получу от этого удовольствие. Может, мне стоит подумать о ком-то еще, кроме себя? Может, тогда мне станет легче?

  Мы проговорили с сестрой всю ночь. Когда я перешагнул порог квартиры, она бросилась мне на шею и поцеловала. Потом забрала сумку и принялась щебетать о том, как рада меня видеть. Я глупо улыбался и радовался, что приехал домой. Светкин голос отвлекал меня от грустных мыслей. Она была похожа на крохотную птицу, скачущую с ветки на ветку в поисках уцелевших ягод. Я словно наблюдал за ней из-за стекла, покрытого инеем, но сам при этом находился в тепле. И это было... не знаю, уютно что ли. Я был дома. Здесь меня ждали. Здесь я был нужен.

  Она рассказала о ссоре с Мишкой. Сказала, что уже много раз звонила ему, но он не брал трубку.

  - Ну и пошел он, козёл! - отрезала она, с ногами забираясь на разложенный диван. - Пускай катится ко всем чертям!

  Я успокоил, что скоро они обязательно помирятся. Она нахмурила

  лоб, делая вид, что ей наплевать, но я-то видел, что она благодарна мне

  за эти слова и за ту уверенность, с которой я их произносил. Она на самом

  деле любила Мишку. Такие вещи видно невооруженным глазом.

  Мы достали из холодильника пиво и улеглись перед телевизором. В этот

  момент я почувствовал, как же хорошо - иметь семью, которая принимает тебя

  таким, какой ты есть.

  Разговаривая с сестрой, я был абсолютно свободным. Это ни с чем не

  сравнимое чувство. Оно почти так же хорошо, как любовь.

  - Слушай, Серег, - она сделала небольшую паузу, будто решая, стоит

  говорить дальше или нет, и продолжила: - мне тут твой Леха звонил...

  Я напрягся, словно к горлу приставили огромный нож.

  - Он все спрашивал твой московский адрес. Я ему сначала говорила, что не помню. Потом он меня так достал, что я даже орать на него начала, чтобы

  отстал.

  Господи! Я же совсем забыл!!!

  - Оооо! Молодец, что напомнила, - пробасил я, поднимаясь.

  - Чего? - удивилась Светка.

  - А ничего! По кой хер ты сказала ему мой адрес?! А я-то все никак не мог вспомнить, о чем хотел тебя спросить! Заболтала меня своими проблемами!

  Сестра сделала виноватый вид.

  - Он не отставал! Знаешь, как вцепился! - взвизгнула сестра, обиженно скривившись. - В чем я виновата-то?! Если он такой дурак?!

  Я сидел с бутылкой в руке, уставившись в телевизор и не видя ничего

  вокруг. Что-то гораздо более интересное происходило в этот момент где-то глубоко в моем сознании.

  - Ты слышишь? - Сестра заглянула мне в лицо. - Вот я и сказала, чтобы отстал. Я уж думала, он мне угрожать начнет. Так что я тут вообще пострадавшая. А ты орешь!

  - Что? - спросил я, чтобы хоть как-то отреагировать.

  - Что-что! Не ори, говорю!

  - Хорошо.

  Наверное, я был похож на ребенка-дауна или на наркомана, который явно

  переборщил с дозой. Стеклянные глаза, застывшее выражение лица с легким налетом безумия и монотонный голос, произносящий простые слова.

  - Значит, вцепился...

  - Представь себе. Как собака. Я ему говорю, мол, да пошел ты. Еще адрес тебе. А карту, говорю, не нарисовать? А он, как начал орать.

  Не замечая реакции с моей стороны, Светка начала беситься. Она поставила бутылку на пол и повернулась ко мне.

  - В следующий раз сам разбирайся со своими трахарями, козёл несчастный!

  Она пружинисто вскочила и вылетела из зала, словно я был виноват во всех её несчастьях. Словно это я поссорил её с Мишкой. Все мои мысли в тот момент были заняты только одним. Я судорожно размышлял над простым вопросом: "Почему он так хотел узнать мой адрес?". Нет, оно, конечно, понятно, но все-таки...

  Самое страшное - я боялся ответа на этот вопрос. Наверное потому, что он мог оказаться совсем на таким, на какой я втайне рассчитывал.

  18

  21 января, суббота

  Я проснулся от прикосновения тёплых рук. Они погладили щеку,

  растормошили короткую челку, а потом игриво щелкнули по носу. Похоже, за ночь у сестры кардинально изменилось настроение. Я открыл глаза и спросил:

  - Что еще случилось?

  Она улыбнулась, словно ждала именно этого вопроса.

  - Мишка только что звонил. Просил прощения.

  - Поздравляю, - буркнул я, - и отвернулся к стене, натягивая на себя одеяло.

  - Серег, - произнесла она с осторожностью, - прости меня, пожалуйста. Я не хотела вчера...

  - Да ладно. Ты права была. - Я снова повернулся к ней. - Слушай, а он не говорил, зачем ему мой адрес?

  - Он вообще мало говорил. Только требовал и всё. Но, похоже, он ему позарез был нужен. У него голос был, как у бешеного. Он даже к нам домой приходил, когда я трубку перестала брать. Заявился поздно вечером, маму напугал. Она подумала, что это мой новый парень. Только у него вид был такой - испугаться можно. Как будто он три дня не спал и не ел.

  - Ясно.

  - В общем, я не выдержала... Извини, ладно?

  - Ладно.

  - Надо было наврать, но я даже не догадалась. Обалдела от его поведения. Только потом дошло.

  - Не переживай. Я с ним сам как-нибудь разберусь. Одного не понимаю, зачем ему всё это?

  - Ага, как же! Не понимает он! - Она бросила на меня испытующий взгляд.

  Конечно, я не был тупым идиотом, чтобы не понимать, что он хотел встретиться со мной. Тайной оставалось другое - почему он хотел меня

  увидеть.

  - По-моему, всё очень просто, - продолжила сестра, не замечая моих душевных метаний.

  - Да? И что же тут простого?!

  - Думаю, он хочет тебя... - Сестра сделала вид, будто зевает, - увидеть.

  Неужели она читает мои мысли? Или всё написано у меня на лбу? Естественно, он хотел со мной трахнуться. Но неужели только это? Господи, ну

  почему обязательно надеяться на что-то большее?

  В комнате повисла неловкая тишина. Мы слышали, как на кухне суетятся родители. Они собирались ехать к бабушке. Мама гремела посудой. Отец что-то говорил ей, но разобрать слова было невозможно.

  Я очнулся, когда на кухне засвистел чайник.

  Светка наблюдала за мной с плохо скрываемым интересом. Её взгляд был полон сочувствия. И это стало последней каплей.