Телохранитель - Каммингс Мери - Страница 29

Уже начало смеркаться, но Ри все теребила его, тянула дальше — ей непременно хотелось дойти до фонтана Треви, чтобы Рэй бросил туда монетку: по примете, человек, бросивший монетку в этот фонтан, обязательно снова приедет в Рим.

Домой они вернулись лишь в десятом часу. Первое, что сделал Рэй, добравшись до своей комнаты — это отправился в душ; выкрутил воду посильнее, встал под теплые колкие струйки и даже зажмурился от удовольствия.

Нога ныла — походить сегодня пришлось изрядно, и было приятно ощущать, как теплая вода мало-помалу смывает, снимает боль и усталость. Он прислонился к стене, вытянул ногу так, чтобы струя падала на колено и стекала по щиколотке вниз, глубоко вздохнул и только тут, по какой-то непонятной ассоциации, вдруг вспомнил, что забыл спросить у горничной, не звонил ли ему кто-нибудь.

Кто-нибудь — то есть Луиза…

Он всю неделю ждал ее звонка, но она так и не перезвонила. Похоже, его отъезд разозлил ее куда сильнее, чем он думал. Придется завтра самому звонить и мириться. При мысли об этом заранее стало неприятно, но делать нечего — придется… И наверняка придется снова спорить, объяснять, что вернуться в Ричмонд он сейчас не может, и не станет, и плевать ему на то, что Балкин может его «обскакать»!

Рэй аж замотал головой, так не хотелось ему втягиваться в эти мысленные препирательства. Завтра, все завтра! А сегодня — мирный вечер в уютной гостиной этажом выше…

У Ри он пробыл недолго. Они начали было смотреть детектив по кабельному каналу, но на поверку фильм оказался нудноватым, да и Ри зевала так заразительно, что Рэй не выдержал, сказал:

— Ну, ты как хочешь, а я спать пойду.

— Ну и иди, — сказала она вроде бы обиженно. — А я вот назло тебе досмотрю, мне интересно, чем там кончится! — Рэй подозревал, что на самом деле уже через четверть часа телевизор будет выключен, а Ри будет досматривать десятый сон.

Он тоже заснул почти сразу, едва коснулся головой подушки… и проснулся, казалось, всего через несколько секунд — от стука в дверь. Включил свет, взглянул на часы — начало первого.

Стук повторился. Рэй вылез из-под одеяла и подошел к двери; спросил:

— Кто там?

— Росс, — отозвался знакомый голос.

— Росс?! Сейчас! — Он натянул штаны и открыл дверь. — Что-нибудь случилось?

— Нет. То есть… вот, возьми — это сегодня пришло в посольство. — Росс достал из кармана большой конверт и неловко добавил: — Мне очень жаль.

На конверте было написано:

Рэймонду Логану

Посольство США

Рим, Италия

Почерк Луизы Рэй узнал сразу. Интересно, на что она рассчитывала, посылая письмо по такому неопределенному адресу? Странно, что оно вообще дошло…

— Проходи, садись! — Он махнул Россу рукой.

Подумал, что надо бы предложить ему выпить, но неудобно в такое время звонить горничной — лучше самому, когда с письмом разберется, сходить на кухню за пивом или за чем-нибудь еще.

В конверте лежал какой-то документ, напечатанный на бланках адвокатской конторы — несколько страничек, скрепленные скрепкой — и свернутый листок желтоватой «шелковой» бумаги, которую Луиза обычно использовала для писем.

Она что — неужели и впрямь на развод подала?! Мысль эта не вызвала у Рэя ничего, кроме раздражения.

Он развернул желтоватый листок. Обращения не было, Луиза перешла к делу сразу:

«Я все думала, сказать тебе про беременность — или снова сделать аборт? Своим отъездом ты качнул весы в сторону аборта, так что, считай, сам себя наказал за свое себялюбие и эгоизм.

Наверное, тебя зацепило слово «снова»? Да, дорогой мой, теперь я могу сказать, что первый аборт я сделала еще на Аляске (а что ты думал — я буду рожать там, в этой дыре?) В то время я очень хотела, чтобы ты наконец женился на мне (господи, какой же дурой я была!), и подумала, что беременность сможет тебя подтолкнуть. Но ты и так вдруг решил жениться, а значит, необходимость мне мучаться с ребенком отпала.

И теперь я рада этому, потому что такие как ты, дешевые неудачники, вообще размножаться не должны!

Ты наверняка не верил, что я подам на развод — так вот, я это сделала, и жалею, что не сделала раньше, потратила на тебя столько времени.

Л.»

Сначала он читал стоя, потом сел. Дочитал и положил письмо на стол.

— Мне очень жаль, — повторил Росс.

— Дрянь… какая же она дрянь!.. Я… я ни о чем так не мечтал, как о ребенке!.. — Горло сжимало, эти так и не родившиеся дети представлялись ему живыми и реальными — худенький мальчик со светлыми растрепанными волосами и девочка, похожая на Нетти. Черт возьми, он ведь и хотел, если родится дочь, назвать ее Нетти!

Не было даже особой злости на Луизу, только застрявшая в груди комком боль, ощущение ни с чем не сравнимой потери, будто его дети жили, существовали, и он только сейчас узнал об их гибели.

Встать из кресла заставила Рэя даже не осознанная мысль, а какой-то инстинкт. Он подошел к окну, взял стоявшую на подоконнике медную вазу и трижды сильно, с шумом провел донышком по батарее отопления. Пауза — и снова три скрежета, и еще раз, и еще… «Приходи!.. Приходи!»

Обернулся. Росс смотрел растерянно — наверное, решил, что у него помрачение рассудка, и не знал, что предпринять.

— Принцесса-капризуля, говоришь? — попытался через силу усмехнуться Рэй. — Что ж, пора вам познакомиться поближе.

Росс все еще смотрел удивленно, пришлось объяснить:

— Мы с Мэрион Рамсфорд выросли вместе, она… в общем, считай — моя сестра.

Ри прибежала минуты через три, ворвалась в дверь без стука. На ней была розовая пижама и тапочки с помпонами. «Как в детстве…» — Рэй ухватился за эту фразу, чуть не сказал ее вслух — от нее почему-то становилось легче.

— Познакомься, это Росс. Мы с ним вместе на Аляске работали.

Она мельком кивнула Россу и, тревожно сдвинув брови, спросила:

— Что случилось?

— Вот, — не вставая с кресла, Рэй показал на лежавший на столе желтый листок, — Луиза прислала.

Он следил за лицом Ри, пока она читала; дочитала — и взглянула растерянно, словно не верила тому, что все это действительно было написано.

— Ой, Рэйки… Как же… Да как она посмела?! — голос ее гневно зазвенел. — Да я ее… я ее… какое она имела право это делать?! И еще про тебя такое говорить… писать?! Рэйки… — Она вдруг беспомощно всхлипнула. — Не… неправда это все, неправда! Ты лучше всех! Рэйки…

В два шага оказалась рядом, обняла — и он благодарно ткнулся макушкой ей в грудь.

Ри гладила его по голове, по плечам, Рэй чувствовал, как она вздрагивает и шмыгает носом, но утешать сил сейчас не было.

— Это все из-за меня, да? — жалобно всхлипнула Ри. — Из-за того, что папа захотел, чтобы ты меня охранял? А я так обрадовалась тогда…

— Нет, — он покачал головой, нащупал ее предплечье, сжал. — Ты же видишь, первый раз она еще на Аляске. И сейчас бы тоже… — Он хотел сказать, что Луиза вне зависимости от его отъезда наверняка собиралась сделать аборт — недаром же она скрыла от него свою беременность — но горло перехватило и продолжить не получилось.

— Я, наверное, пойду, — сказал Росс.

— Нет-нет, вы не уходите, побудьте с ним… с нами, пожалуйста! — вскинулась Ри. — Я сейчас, я сейчас, я… и выпить принесу! Посидите, пожалуйста! Я сейчас! — отпустила Рэя и чуть ли не бегом бросилась к двери, почему-то босиком — розовые тапочки так и остались стоять на ковре у его ног.

— Может, помиритесь еще? — с сомнением сказал Росс.

— Да нет, ты что! — Рэй поднял голову, подумал, что Ри бы никогда такого не спросила. — Я с ней ничего общего иметь не желаю после того, что она сделала! Вообще больше видеть ее не хочу. У меня могло быть двое детей — понимаешь? Двое детей… — повторил он и вздохнул: едва ли Росс, закоренелый холостяк, в состоянии до конца понять его. Сказал, чуть помолчав: — Ты… это… извини, пришлось тебе сегодня по Риму помотаться.