Глубина. Трилогия - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 53

   – Ничего особенного. Человек как человек. Иногда возникает ощущение, что у него – дип-психоз, очень уж всерьез относится к происходящему. А так – вполне адекватен.

   Урман кивает. Похоже, они ухитрились присосаться к компьютерам «Лабиринта» всерьез и контролируют происходящее. Это побуждает меня спросить:

   – Вы все-таки пытались проследить сигнал Неу… Пловца?

   – Нет никаких сигналов.

   То ли Урман тоже страдает болезненной откровенностью, то ли в его интересах до конца убедить меня…

   – Серверы «Лабиринта» не транслируют информацию Пловца. Ни в одну сторону. Он… болтается на уровне сам по себе.

   Значит – правда. Человек, вошедший в виртуальность напрямую?

   – Администрация «Лабиринта» все еще пытается проследить его канал связи, – бросает Урман. – Но через пять, максимум – восемь часов, по данным наших экспертов, они придут к тем же выводам, что и мы. Тогда начнется настоящая паника.

   Представляю. Уровень будет изолирован, а возможно, и весь «Лабиринт Смерти» очистят от игроков. Будут спешно прорублены прямые проходы на тридцать третий уровень – то, что их пока нет, вовсе не означает, что создать их невозможно. Отключат всех монстров, погрузят в стазис здания – чтобы Неудачника ненароком не зашибло упавшим кирпичом. Толпа психологов, хакеров, чиновников, Анатоль с Диком – все они хлынут на опустевший уровень. Окружат Неудачника заботой и лаской, на руках понесут к выходу…

   Можно смело предположить, что мои услуги им не понадобятся.

   – Вы согласны сотрудничать с нами?

   Смотрю на Урмана – вроде бы он не шутит.

   – Я уже работаю на человека, чьего имени не знаю.

   – Возможно, он обещает вам очень многое, этот таинственный мистер Икс. Но оказал ли он хоть какую-то помощь?

   Качаю головой.

   – Если вы и впрямь – Стрелок, то могли убедиться, что обычные методы к Пловцу неприменимы. Еще пара попыток ничего не изменит. Затем «Лабиринт» изолируют, и проблемой займутся владельцы… аттракциона.

   Последнее слово он произносит с некоторым презрением.

   – Кто бы ни нанял вас, основанием ему служили вовсе не ваши дайверские таланты.

   – А что?

   Теперь он заставил меня растеряться.

   – Куда проще было перекупить дайверов «Лабиринта». Или нанять группу. Да, узнать ваши подлинные имена – сложно. Но встретиться и предложить работу – вполне возможно. В конце концов вы живете этим. Вашего таинственного работодателя привлекло что-то более серьезное, чем способность выходить из виртуального мира.

   Казалось бы, у меня есть все основания раздуться от гордости. Но становится только тревожно.

   – И мне кажется, – задумчиво говорит Урман, – что он был прав. Пловец – работа для вас. Главная работа вашей жизни. И я могу помочь с ней справиться.

   Вряд ли он сможет предложить мне Медаль Вседозволенности. Такие вещи все-таки не покупаются. Но ставка велика, и награда может быть очень, очень большой.

   Зачем мне Медаль, если до конца дней своих я могу не заниматься незаконными делами в виртуальности?

   – Вы подписали контракт? – спрашивает Урман.

   – Нет.

   – Устная договоренность?

   – Нет.

   – Тогда о чем вы беспокоитесь?

   Молчу. Я не знаю, почему держусь за предложение Человека Без Лица. Он силой принудил меня к встрече. Отправил в «Лабиринт», не объяснив абсолютно ничего. И обещание, данное им, вполне может быть блефом.

   – Мне надо подумать.

   – Хорошо, – соглашается Урман. – У нас почти гарантированно есть пять часов… вы, очевидно, нанесете новый визит в «Лабиринт»?

   Неопределенно киваю.

   – Я предприму собственные действия, – говорит Урман. – Вы их обязательно заметите, дайвер. И сможете сделать выбор.

   – Туманно, Фридрих.

   Урман недоуменно хмурится, пока программа-переводчик пытается понять, что я говорю не о погоде.

   – Чем, собственно, я для вас ценен?

   – Вы поймете, дорогой Иван-Царевич. Да, кстати, кто Пловец по национальности? Как вы думаете?

   – Русский… – машинально отвечаю я.

   Урман насмешливо кивает.

   – Возможно, возможно… До свидания, дайвер. Подумайте и примите решение.

   Одновременно с этими словами двери распахиваются и появляются стражники. На этот раз они не держат мечи наголо.

   – Вас проводят к мосту, – сообщает Урман.

10

   То ли за мной не следят, то ли делают это слишком искусно, чтобы Вика забила тревогу. Я поднимаюсь на стену, провожаемый взглядами охранников, ступаю на мост из волоса.

   Интересно, сколько метров я смогу пройти, не выходя из глубины?

   Шаг-другой – нить дрожит под ногами, голова кружится. В сотнях метров внизу, в нагромождениях скал, вьются голубые ленточки рек и мерцают оранжевым жаром озера лавы.

   – Эй, дайвер, шатаешься! – насмешливо кричат в спину.

   А я уже не шатаюсь – падаю.

   Наверное, так срываются грешники-мусульмане, пытаясь пройти в свой рай, к ласковым гуриям и горам рахат-лукума…

   Ноги соскальзывают, лечу, цепляюсь за нить – и та равнодушно срезает мне пальцы на руках. Воздух ударяет в лицо, холодно и хлестко, приглашая в короткий путь, скалы кружатся внизу, вырастая и ощетиниваясь иглами верщин. Когда я коснусь камней, сервер «Аль-Кабара» отрапортует, что я подвергся смертельным перегрузкам, – и сработает дип-программа выхода.

   Но мне совсем не интересно, какой болью расцветит смерть мое воображение.

   Глубина-глубина, я не твой…

   На экранах – кровь. Привычная картина.

   Я стянул шлем, навалился на стол, дернул из разъема телефонный провод.

   – Обрыв связи! – сказала Вика. – Нет тонового сигнала в линии! Проверь разъем!

   – Все в порядке, – втыкая провод на место, пробормотал я. – Перезагрузка.

   – Серьезно?

   – Да.