Глубина. Трилогия - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 52

   – Но тогда невозможно обнаружить Неудачника! Я подхожу к карте, отыскиваю ресторан «Три поросенка», вовремя спохватываюсь и тычу пальцем в другое заведение, неподалеку. Там я был лишь пару раз, и мне не понравилось. Слишком шумно и помпезно.

   «63/2».

   – Вот это более распространенная картина, верно? В пространстве ресторана гуляют шестьдесят три человека, но лишь двое вошли через его собственный телефонный канал!

   Урман кивает.

   – Мы вышли на «Лабиринт» иным образом.

   Я уже не помню о том, что передо мной хитрый и не слишком доброжелательный собеседник. Мне интересно разгадать, каким путем они отыскали человека, не входившего в глубину.

   – Так… прослеживать каждый отдельный сигнал – немыслимо. Дорого, долго, да и запрещено.

   Урман смотрит на меня с таким самодовольством, словно это он сам решил проблему, а не отдал приказ специалистам.

   Подумаем. Иногда полезно.

   Вот – поток электронных импульсов. Сейчас не важно, откуда он взялся. Это информация – простенькое трехмерное изображение человека, Неудачника. Она входит в компьютер, создающий тридцать третий уровень «Лабиринта», возможно – через модем, а возможно – и непосредственно в процессор. Компьютер помещает изображение в начало уровня и готовится управлять перемещениями Неудачника, транслировать его голос остальным игрокам, рассчитывать эффект его выстрелов, перемещать камешки, задетые его ногой. Ну и, конечно, отсылать Неудачнику картинки, которые он видит левым и правым глазом, звуки, которые он слышит, те толчки, которые он чувствует посредством виртуального комбинезона.

   Стоп – куда отсылать? Если он не входил в глубину?

   Получается сбой. Компьютер обрабатывает действия Неудачника, но не знает, откуда они взялись и куда посылать результаты. Это может отразиться на показателях сервера? Должно. Но на очень специфических – на чем-то вроде соотношения между объемом обрабатываемых процессором данных и количеством посланной-принятой по модему информации. Надо заранее интересоваться этим показателем, чтобы за несколько часов выявить сервер, на котором появился незваный жилец…

   – Вы ждали его, – говорю я. – Вы знали, что он появится!

   – Допускали такую возможность, – уточняет Урман. – Рано или поздно должен был появиться человек, способный входить в виртуальность самостоятельно.

   – Без компьютера? – Я произношу этот бред, который – вот ведь смешно – даже не покажется бредом любому, далекому от компьютеров и сетей! Это так же смешно, как представить себе человека, умеющего подключаться к телефонной линии. Это просто глупо.

   Но Урман может быть кем угодно, кроме дурака. Он простой миллионер, извлекающий для «Аль-Кабара» прибыли отовсюду – из земных недр, космических спутников-ретрансляторов и простуженных носов.

   – Не только мы работаем над альтернативными вариантами общения с компьютером, – говорит Урман. – Клавиатура, мышь, шлем и комбинезон – все это остатки невиртуальной эпохи. На очереди – прямое подключение к зрительным и слуховым нервам. Разъемы… – Он крутит пальцами у виска, то ли сомневаясь в собственном здравомыслии, то ли пытаясь изобразить розетку, пристроенную за ухом. – Но этот путь требует очень серьезной работы над менталитетом общества. Труднее сломать психологию людей, чем просверлить черепную кость и воткнуть в мозг микросхему. Если этого не потребуется… если можно будет просто входить в виртуальность… мир перевернется.

   – А вам так хочется его перевернуть?

   Фридрих серьезен.

   – Когда мир переворачивается, друг мой, самое важное – первым встать на голову.

   Молчу – мне нечего сказать. Хотел бы я входить в глубину без компьютера? Без Вики за спиной? Без страха перед вирусным оружием? Без помех на телефонных линиях и вечной погони за скоростью модемов?

   Смешной вопрос, конечно, хотел бы. Вот только не верю я в такие дела.

   Но очень хочу поверить.

   – Насколько мы знаем, Неудачника пытались вывести из глубины дайверы, работающие на «Лабиринт», – небрежно говорит Урман.

   Киваю. Разведка у них хорошо поставлена. Чего не сделают доллары, примененные в нужное время и в нужном количестве.

   – А также некто по прозвищу Стрелок, – добавляет Урман. – Вероятно, тоже дайвер?

   – Да. Это был я.

   Урман кивает:

   – Тогда я жду обещанных объяснений.

   Наверное, правильнее всего – прошептать себе под нос «глубина-глубина…» и исчезнуть. Но не могу я это сделать после откровенности Урмана. Дырка в черепе – это и впрямь проще, чем дыра в жизненных правилах…

   – Вскоре после нашей первой встречи меня вынудил к встрече…

   Урман приподнимает брови.

   – Именно вынудил, человек, чьего имени я не знаю. Он предложил разобраться с ситуацией, возникшей в «Лабиринте». Деталей он не объяснял. Я лишь потом понял, что речь шла о Неудачнике.

   – Мы зовем его Пловец, – замечает Урман. – По аналогии с вами, господа дайверы.

   – В принципе, это все, – говорю я. Не люблю, когда меня обрывают.

   – Вам была обещана награда?

   – Да.

   – Большая?

   – Очень… – Не могу удержаться и добавляю: – Боюсь, что вы не сможете предложить мне большего.

   Урман очень серьезен – разговор принял деловой оборот. Но о возможностях пока не спорит и крутизну «Аль-Кабара» не доказывает.

   – Как вышел на вас тот человек? И почему именно на вас?

   – Он устроил облаву на дайверов. А я… немного подставился.

   – У вас есть предположения о его личности?

   – Никаких, – честно говорю я. Но, видимо, недостаточно честно – Урман молчит, вопросительно глядя мне в глаза. Возможно, мои слова контролируются детектором лжи и кто-то сообщает Урману результаты проверки…

   – Только одна деталь. Он знал о моем визите… к вам. И был хорошо осведомлен о состоявшейся беседе. И что вы хотите предложить мне ту же работу – тоже знал.

   Урман держит удар. Мало ли он их держал в жизни? Но на маске спокойствия – дергающееся веко. Неприятно узнавать, что под боком есть шпион.

   – Благодарю вас, дайвер.

   Снисходительно улыбаюсь. Какие мелочи… Пускай два паука подергаются в своей паутине…

   – Вы можете что-то сообщить о Пловце?

   Пожимаю плечами: