Глубина. Трилогия - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 51

   – Это зал совещаний, – объясняет Урман. Он в строгом костюме, при галстуке. Вероятно – его одежда автоматически подстраивается под интерьер помещения. Слышал я про такие штучки. – Здесь проводятся совещания совета директоров и некоторые встречи…

   Понятно. Наиболее защищенное место в виртуальном пространстве корпорации. Отсюда не убежишь, как из беседки.

   Впрочем, мне не с чем бежать – я пришел абсолютно безоружным.

   – Оставьте нас, – продолжает раздавать приказы Урман.

   Охрана повинуется беспрекословно.

   – Спасибо, Фридрих, – говорю я.

   Урман молча кивает, садится в одно из кресел. Я устраиваюсь рядом.

   – Продали… яблочко? – интересуется Урман.

   – Да, спасибо.

   – Рад за вас.

   Кажется, он не очень-то злится. И это меня настораживает.

   – Надеюсь, это не очень осложнило финансовое положение корпорации?

   – Нет. Не очень.

   Вопросительно смотрю на Урмана.

   – В прошлый раз я забыл сообщить вам, что у замечательного лекарства есть один недостаток, – замечает Урман. – Побочный эффект. Мы выявили его почти случайно… полагаю, что господин Шеллербах и «ТрансФармГрупп» на него не наткнутся.

   Мне становится неуютно.

   – Не переживайте, дайвер, в ваши обязанности не входило проверять лекарство на безвредность, – смеется Урман. – Кстати, ничего смертельного… не онкология и не терратогенный эффект. Но пациенты будут недовольны.

   «Аль-Кабар» подстраховался… Интересно, что за побочный эффект у средства от простуды? Окраска кожи в зеленый цвет, импотенция, облысение? Урман не скажет.

   Что ж, я до конца дней своих буду лечить простуду аспирином.

   – Ладно, забудем взаимные обиды! – великодушно предлагает Урман.

   Киваю.

   – Как я уже говорил – у меня есть к вам интересное предложение… – говорит директор «Аль-Кабара». – Постоянная работа.

   – Нет.

   Смотрим друг другу в глаза. Говорят, они зеркало души. Вот только есть ли души у наших виртуальных тел?

   – Некоторые дайверы имеют постоянные контракты, – замечает Урман. – Значит… не запрещено?

   – Не запрещено. Но есть разница в работе на развлекательный центр или бюро виртуального сыска – и в работе на вас. Через месяц, два, три – вы меня вычислите.

   – А вы так боитесь огласки, Иван?

   – Конечно. Мы алхимики виртуального мира. Колдуны. А ни один нормальный царек не выпустит алхимика из комфортабельной подземной темницы. Дабы не придумывал пороха врагам.

   – Печально… – Урман не спорит. – Вы во многом правы, русский дайвер… Русский, уж извините, я это знаю. Ваш голос был проанализирован – это никак не программа-переводчик.

   Я тоже с ним не спорю. Такая мирная и хорошая беседа. Мы так лояльно друг к другу относимся – загляденье.

   – Тогда – предлагаю вам разовое сотрудничество! – весело говорит Урман. – Работа несложная, а платим мы хорошо.

   – Полагаете, вытащить Неудачника из «Лабиринта» – так легко?

   В яблочко! В наливное! Лицо Урмана дергается, потом он овладевает эмоциями, но тик под левым глазом остается. Один-ноль, нет!.. пять-ноль!

   – Объясните, о чем вы? – неубедительно вопрошает господин директор.

   – После вас.

   Или меня сейчас убьют, или выложат карты на стол.

   Урман все же умеет держать удар.

   – Одной из областей деятельности корпорации является демографический контроль Диптауна.

   Качаю головой – я не понял…

   – Количество обитателей виртуальности – в каждый момент времени. С точностью до человека. По районам, зданиям, пространствам в пространстве, вроде нашего.

   – Зачем? И по какому праву?

   – Это было общее решение, принятое еще год назад, – пожимает плечами Урман. – Сравнение нагрузки на отдельные серверы, привязка к времени суток – все это позволяет скоординировать работу, удешевить пользование виртуальным пространством. «Америка Он Лайн» – один из основных заказчиков, мелкие компании тоже присоединились.

   Опять меня подводит пренебрежение к открытой информации.

   – Мы вели контроль по числу входящих-выходящих сигналов на серверах, – продолжает Урман. – Очень просто и надежно. Очень оперативно. Серверы отчитываются каждые две минуты. Ничьи права не нарушаются, а мы знаем общее количество людей, находящихся в виртуальности. Это не слежка, только статистика.

   Киваю.

   – Параллельно ведется контроль количества обрабатываемых компьютерами объектов в каждом районе, – продолжает Урман. – Таким образом мы знаем, сколько человек находятся в той или иной области пространства. Отчет также каждые две минуты. Легко понять, что если сложить активно действующие объекты всех районов, то получится уже известная цифра – количество людей, вошедших в глубину.

   Я понимаю.

   – Цифры не сошлись?

   – Да. В виртуальности находится на одного человека больше, чем должно быть. Компьютеры его видят, он функционирует в киберпространстве, но он никогда не входил в сеть.

   Урман встает, взмахивает рукой – и на стене, поверх бетона и стальной решетки – разворачивается огромный экран. Я привстаю. Это карта Диптауна и окрестностей, словно сшитая из крошечных лоскутков. Каждый лоскуток – сервер, обслуживающий данный участок пространства. Поверх лоскутков – мелкая красная сыпь, это входные серверы, телефонные линии, по которым можно войти в глубину.

   Красиво. Все буржуи – показушники.

   – Можно просмотреть данные по районам, – сообщает Урман. – Вот, например…

   Он шагает к экрану, потянувшись тычет пальцем в квартал «Аль-Кабар». Над экраном вспыхивает табло. «1036/1035».

   – Понятно?

   – Ваши серверы держат в виртуальном пространстве тысячу тридцать шесть человек. Включая меня. И все, кроме меня, подключились через ваши собственные каналы?

   – Конечно. Рискованно пропускать секретную информацию через чужие линии – даже самых надежных провайдеров. Мы имеем собственные каналы в двенадцати городах, где проживают наши сотрудники.