Черный полдень - Корнев Павел Николаевич - Страница 38

Хоть бы снег пошел, что ли? Но затягивавшие небо низкие облака оказались на осадки скуповаты, и лишь ветер пытался нам помочь, сметая резкими порывами с крыш колючие снежинки. Его усилий, надо сказать, было явно недостаточно.

— Налево, — распорядился я, когда мы по петлявшему меж покосившихся бетонных заборов проулку вышли к заметенной снегом дороге.

Напалм в который уже раз поправил на плече чехол со снайперской винтовкой, который он забрал у Веры: видимо, никак не мог привыкнуть к его весу.

— Лед, ты как, в пространстве нормально ориентируешься? — Пиромант махнул рукой направо. — Китай там. — Он достал из кармана помятую пачку папирос, повертел ее в руках и протянул Ветрицкому. — Будешь?

— Сам чего? — Коля вытащил одну папиросу, но курить не стал и сунул за отворот шапки.

— Не хочу, — как мне показалось, неожиданно в первую очередь для себя самого сознался пиромант.

— У меня с ориентацией в пространстве полный порядок, — успокоил я его. — И у дружинников, поверь мне на слово, с ней тоже все замечательно. Так что в первую очередь встречать нас будут именно там.

— А ты что предлагаешь? — Вера сняла шапку и вытерла вспотевший лоб.

— Обогнем Механоремонтный и по краю Латвийских болот к Донецкому шоссе выйдем. Не должны нас там ждать.

— Тихо! — насторожился вдруг Коля. — Едет кто–то!

Не сговариваясь, мы метнулись с перекрестка и повалились в снег за торчащим из сугроба обломком бетонной плиты. Жужжание моторов быстро нарастало, и вскоре по дороге пронеслись два снегохода. Да уж, не зря я всех защитным заклинанием заранее накрыл — посади колдуна на эту шайтан–машину и можешь полпромзоны, не напрягаясь, прочесать.

Дождавшись, когда шум моторов стихнет, мы снова выбрались на дорогу и заспешили по направлению к Механоремонтному заводу. На нашу удачу больше никто по пути не попадался, правда, несколько раз приходилось сворачивать на соседние улочки и огибать работяг, кучковавшихся перед воротами превращенных в кустарные мастерские цехов.

— Вон свалку видите? — указал я на запорошенную снегом кучу всякого хлама, сваленную у заводской стены. — Собирайте инвентарь, а я пока прошвырнусь.

— Куда еще? — как–то очень уж нервно среагировал на мое заявление пиромант. — Нарвешься на дружинников…

— С деньгами у нас напряг, так? — Я охлопал себя по карманам, проверяя, не торчит ли откуда чего запрещенного к ношению. Да нет — и обрез и пистолет в глаза вроде не бросаются. — За квартиру придется платить и кушать тоже надо. А харчи подорожали…

— Сегодня на заводе день зарплаты? — прищурился Ветрицкий и, стянув рукавицу, вытер загноившийся глаз.

— Там продуктовая лавка есть. — Оглядевшись по сторонам — никого, — я вытащил из кармана чаромет. Место здесь, надо сказать, глухое: с одной стороны бетонный забор завода, с другой длинные стены каких–то полуразвалившихся бараков. И, судя по отсутствию на снегу следов, в этот переулок случайные люди не забредают даже отлить.

— Охрану нам на хвост посадить хочешь? — забеспокоилась Вера. — Мало тебе Дружины?

— Успокойся. — Выщелкнув аккумулятор, я зашвырнул чаромет в кучу мусора. — Бартерную операцию проводить пойду.

— Сдурел?! — в один голос завопили Напалм и Вера. Вот ведь спелись… Ветрицкий, тот молча отвернулся и принялся вытаскивать из–под снега какую–то ветошь. — Запалишься!

— Не каркайте, — усмехнулся я и направился к выходу из проулка. — Вернусь минут через десять — чтоб готовы входить были.

— Слушай, Лед, — никак не мог успокоиться пиромант. — Это не та вещь, которую можно просто так взять и толкнуть. Вопросы возникнут.

— Я им паспортные данные оставлять не собираюсь. — Мне пришло в голову, что в доводах Напалма есть рациональное зерно, но другого способа разжиться харчами в ближайшее время могло и не подвернуться. А нам залечь на тюфяки на несколько дней точно придется. И уж лучше из норы нос в это время вообще не выказывать. — Не парьтесь, нормально все будет.

Продуктовая лавка обнаружилась именно там, где ей полагалось быть, — на первом этаже дома напротив проходной завода. Несмотря на довольно раннее время, у ее дверей уже толпился народ, и между лабазом и пропускной постоянно курсировали работяги. Заводские охранники дотошно обыскивали возвращавшихся от лавки мужиков, и становилось понятно, что бегали те вовсе не за водкой. Хотя, может, они там соточку–другую и пропускали?

Когда уже подошел к обшарпанному двухэтажному дому, окна первого этажа которого были забраны толстыми железными прутьями, ржавые створки ворот Механоремонтного завода со скрипом разошлись в разные стороны, и на улицу медленно выехали три жутко бренчавших на ходу грузовика. Судя по обшитым стальными листами кабинам и высоким бортам — из них пытались сделать какое–то подобие броневиков, вроде тех, что использовали при штурме Пентагона. Осталось только крупнокалиберные пулеметы смонтировать. Эти как–то очень уж неуверенно вывернувшие на расчищенную от снега дорогу машины сопровождал уазик с синей полосой на борту, а замыкавший колонну гусеничный тягач тащил за собой артиллерийское орудие.

Дымившие папиросами на крыльце продуктовой лавки мужики в испачканных пятнами машинного масла ватниках настороженно посторонились при появлении чувака с опущенной на лицо вязаной шапочкой, и я спокойно зашел внутрь. А вот дежуривший в темном коридоре рядом с зарешеченным окошком для выдачи продуктов охранник сразу же схватился за «дырокол».

— Поосторожней с агрегатом, — не делая резких движений, предупредил его я. — Еще отстрелишь кому чего. Будь это ограбление, так бы сразу и сказал.

Мужичок, складывавший банки тушенки в пошитую из кожзама потертую сумку, при этих словах нахлобучил на голову ушанку и пулей выскочил наружу.

— Гюльчатай, открой личико, — одернув слишком короткий белый халат, попросил крепкого сложения продавец и облокотился на прилавок.

— Фамилия моя слишком известна… — не обращая больше никакого внимания на нерешительно замершего охранника, я вытащил из кармана оправленную в металл кварцевую пластину и выложил ее на прилавок. — Возьмете?

— Заряженная? — окинул меня внимательным взглядом продавец.

— Типа того, — пожал плечами я.

— И ворованная, — вполне себе утвердительно заявил присмотревшийся к золоченым контактам аккумулятора парень. При этих словах охранник шагнул куда–то вбок, и стало понятно, что беседа может перейти в нежелательную плоскость.

— Не факт, — уставился я на продавца. — Скажем так — сэкономленная.

Встрепенувшийся парень отыскал взглядом на моем рукаве оставшуюся от повязки полосу, которая заметно выделялась своей чистотой, и потер приплюснутый нос:

— Сколько хочешь?

— Продуктами возьму. — Удостоверившись, что охранник вновь вернулся на свое место, я снял со спины ранец. — Не против?

— Только за, — флегматично пожал плечами продавец, который наверняка принялся прикидывать, насколько меня получится нагреть. — Выбирай.

— Тушенки банки три дай, — присмотрелся к расставленным на полках за его стеной продуктам я. — Хлеба пару булок, макарон две пачки, пачку перловки, две плитки шоколада…

— Э! Э! Ты куда разогнался? — завопил парень. — Хватит уже!

— Хоть плитку шоколада добавь, выжига, — укорил я продавца и, заметив его недовольный вид, добавил: — Не жмись, я еще один достать могу — внакладе не останешься.

— Хрен с тобой, — швырнул на прилавок шоколадный батончик парень. — Должен будешь.

— Не сомневайся. — Кое–как утрамбовав продукты в ранец, я рассовал по карманам фуфайки две банки тушенки и направился на вход, но у самой двери остановился: — Ты вечером работаешь?

— До семи.

— Тогда заскочу, — распахивая дверь, соврал я и поспешил к углу дома. Вряд ли они, конечно, мне на хвост упасть решат, но подстраховаться не помешает. Да нет, чисто вроде. Если гадость какую и замыслили, будут вечером ждать.

На всякий случай сделав крюк по дворам, я обогнул обветшалые двухэтажки и вновь вывернул к покосившемуся, а местами и вовсе обвалившемуся забору, дыры в котором были заделаны сеткой–рабицей и колючей проволокой. Выглянувший из–за угла Напалм замахал Вере и Николаю.