Пьяный ангел (сборник) - Вейс Владимир - Страница 45

– Вы же этого не сделаете?

– Я? Почему не сделаю? Пошлю несколько групп, обставим дело так, что комар носа…

Кадровый офицер неожиданно замолк. Он снова испытывающее посмотрел на меня, словно хотел выяснить, когда я напишу подробнейший на него донос. – Впрочем, мы диалектики. Можно убрать одного-двоих, но или отдалим дела, или, наоборот, неожиданным образом приблизим…

Полковник отстранил от себя рюмку и пошел к раковине, подставил голову под холодную струю. Однако, повернув голову в мою сторону, под шум бегущей воды сказал:

– А ты знаешь, почему я не доложил наверх о твоей Шпротке?

– Знаю. Начнется мировая война.

– Да нет, вернется капитализм. Он и, – он кивнул на верх, – станут внукам шмотки с западных универсамов тоннами вывозить.

Потом мы открыли форточку и закурили.

– Ленина видели? – спросил я, словно не было разговора на другие темы.

– Видел, но издали, на митинге. Говорил эмоционально, убежденно, словно каждое слово для него самого было открытием.

– А Дзержинский как на ваш взгляд?

– Интеллигент, умнейшая голова. Ильич умел подбирать кадры. Это нынче на Западе благодаря белоэмигрантам Дзержинскому состряпали легенду изувера. А я ведь видел своими глазами, что он никому не угрожал ни словами, ни оружием. Он давал точные и хорошо продуманные команды. Это были команды грамотного и любящего свою страну человека. Умного и разносторонне.

Я посмотрел на часы.

– Пора бегать.

– Я сегодня пас, – ответил тесть. – Побегал. Часок вздремну и на работу.

3

В этот же день, а это была пятница, наш генерал пропал.

В конце дня мы с Оксаной должны были встретиться.

Да, кстати, меня взяли в газету «Труд», а Оксану – в МПС. В принципе, от Пушкинской площади до Старой Басманной можно добраться и метро, но я предпочитал ходить напрямую, по известному мне достаточно короткому маршруту.

У Оксаны рабочий день заканчивался часом позже. Обычно мне хватало и получаса, чтобы дойти до скверика, который треугольником разделял здание МПС от станции метро «Красные ворота».

Я не торопился, но все равно подошел к главному входу за двадцать минут.

Позавидовал двум мужикам, пившим холодное пиво. И подумал, почему бы мне не удивить их, мужиков, каким-нибудь чешским или баварским пивом, которое я мог приобрести благодаря Шпротке. Именно в этот момент в мою девственно чистую голову закралась блудливая мысль о том, что я обладаю невероятно мощным орудием удовлетворения самых изощренных желаний скромного советского служащего.

Я представил, как выхожу из Шпротки в самом модном прикиде, украденном в дорогом супермаркете Великобритании или Франции, несу фотокамеру или радиоприемник…

Но, поглядев на маячившего невдалеке милиционера, вздохнул. У нас в роду фарцовщиков не было. А тут бы сразу замели.

К моему удивлению, Оксана выскочила из подъезда на четверть часа раньше. Увидев меня, она вскинула руку, и, не обращая внимания на двигающиеся машины, наперерез побежала к скверику. Послышался визг тормозов и отменный мат одного из водителя. Но жена бежала ко мне не обращая внимания нервную обстановку в рядах водителей. Я рванулся на встречу, но оказалось, что не один – дежуривший милиционер тоже рванул за мной.

Оксана оказалась у меня в объятиях. Это очень приятно после нескольких часов разлуки. Я обратил внимание на подошедшего милиционера. Он в спину Оксане спросил:

– Гражданка, в чем дело. Почему вы нарушаете правила движения?

Словно к какой-нибудь дамочке за рулем.

Дамочка не обратила на стража порядка никакого внимания и сказала мне:

– Вова, отец пропал!

– Как пропал? Он же на работе!

– Мама звонила на работу, подчиненные ничего не говорят. Час назад в доме были из комитета и расспрашивали по минутам распорядок дня папы.

Боковым зрением я увидел, как молоденький лейтенант слинял.

Мы молча смотрели друг на друга: неужели генерал улизнул с работы и застрял в Шпротке? По всем правилам передвижения машина возвращает из путешествия в то же мгновение, с которого оно началось. Если этого не случилось, то произошло ЧП вневременного и внепространственного масштаба.

Надо срочно ехать домой.

Мы поспешили к станции метро. Милиционер отстал, почесывая место под фуражкой.

4

К нашему облегчению Шпротка была на месте.

Ольга Сергеевна выглядела расстроенной.

– Мы договорились с Сашей созвониться после десяти. Я прождала почти час, а когда позвонила ему на работу, то мне ответили, что не знают где он. В любом случае Саша всегда звонил мне. Он очень обязательный человек, – сказала она и после минутной паузы, которую никто из нас не нарушил, продолжила с интонацией человека, нащупывающего путь в темноте. – Или они взялись за него, или случилось нечто непредвиденное. Саша бы обязательно дал знать о себе.

– Мы можем узнать, что произошло, – сказал я. – Вы знаете, когда вам стало понятно, что он исчез?

– Около 11 часов. Но если говорить о практике исчезновений, то проходит несколько часов, а то и дней, как начинают серьезно искать человека. Вполне возможно, он пошел на секретную встречу.

– Генерал? Это его уровень? – усомнился я.

– Кто знает об их уровнях? – умудрено заметила Ольга Сергеевна. – В их работе приходится заниматься всякими делами. Это не милиция и не армия. Вы хотите использовать машину?

Я кивнул головой.

– Тогда лучше начинать после утреннего доклада. В пятницу он заканчивается в половине десятого.

Вскоре я уже сидел в машине, но за мной увязались обе женщины, прихватив сына, который вел себя достойно, засунув указательный пальчик в рот и разглядывая Шпротку. И мне показалось, что она, эта очень умная машина будущего, заигрывает с ним непонятным для взрослых образом. Левка что-то слушал и был этим доволен.

Оксана принципиально не отпускала меня в путешествия одного, а Ольга Сергеевна сказала, что она поможет мне сориентироваться на месте. «Я работала 18 лет секретарем у заместителя Андропова, – подчеркнула она, – кое-что помню».

И вот мы в святая святых грозной службы страны. Само здание было построено в начале века и это чувствовалось по внутреннему оформлению помещений – лепные потолки, квадратные колонны, высокие дверные проемы.

Мы двигались под потолком и под нами проходили люди. Несколько постов и мы оказались в приемной заместителя начальника КГБ Крючкова.

За столом секретаря сидел молодой капитан. Он просматривал какие-то папки и отвечал на телефонные звонки неизменной фразой: «У Владимира Александровича совещание». Капитан был натренирован до невозможного – он несколько раз подозрительно смотрел в верхний правый угол – место, которое заняла Шпротка. Разве что не разрядил обойму своего пистолета в подозрительный угол.

– Надо посмотреть, папа на совещании? – сказала Оксана.

Я сказал, что неудобно подслушивать.

– Мы и не будем их слушать.

– Нет, нельзя подслушивать, – согласилась со мной Ольга Сергеевна. – Подождем.

В это время двери открылись и из кабинета стали выходить офицеры – полтора десятка, среди которых были две женщины. Но Данилина не было.

– Он там и надо узнать, какой происходит разговор, – теща в упор посмотрела на меня.

Я подчинился и через мгновение мы зависли под потолком кабинета Крючкова. Да, тесть был здесь. Крючков был в форме генерала.

Он вышел из-за своего стола, задернул занавеску карты мира.

Данилин молча стоял.

– Садись, Александр Семенович, – предложил Крючков, – поговорить надо.

Они сели через длинный стол для совещаний друг против друга. В руках Крючкова оказалась ручка с его стола. Он, в такт своим словам стал постукивать ею:

– На твоей совести несколько проектов. Но о них, Семеныч говорить не будем. А по поводу докладной из туркменской конторы. Полгода назад ты организовал в Ашхабаде слежку за своей дочкой…

Он посмотрел на Данилина. Тот спокойно смотрел в упор на начальника.