Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Досуги математические и не только. Книга 2

Кэрролл Льюис

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Досуги математические и не только. Книга 2 - Кэрролл Льюис - Страница 12

Изменить размер шрифта:

ПАРКЕТНЫЙ РЫЦАРЬ

Кобылка — блеск! Ни ест, ни пьёт:

Ведь не охотник я,

Скакать верхом, чтоб гадкий пот

Струился в три ручья —

Она мне служит круглый год

Сушилкой для белья.

А вот седло. — «Но где тогда

И стремя, ногу класть?» —

Да нет; похоже, сэр Балда

Мою не понял страсть.

— Седло барашка, господа;

Такой скотинки часть.

И напоследок удила. —

«Но что вам проку в них?» —

О нет, их роль не так мала,

Ведь я, признаться, лих:

Куда бы мысль ни завела,

А рифма сдержит стих.

ТРИ ГОЛОСА

Первый голос [52]

Он песню радостную пел,

Был весел смех его и смел,

А с моря ветер прилетел;

Лихим наскоком молодца,

Коснувшись дерзко и лица,

Он шляпу с головы певца

Смахнул, — и вот она у стоп

Какой-то девы, что как столп

Сперва стояла, хмуря лоб,

А после длинный зонт рывком

Воздела и вперёд штырьком

Вонзила в тулью прямиком.

Поддев, в его направив бок,

Полей порвала ободок,

А взгляд был холоден и строг.

Он как в угаре подбежал,

Но грубых слов поток сдержал,

Промолвил только, дескать, жаль

Хорошей шляпы — не секрет,

Как дорог нынче сей предмет;

А он на званый шёл обед.

«Обед! — (Был кислым девы тон.) —

Не просто ль к праху на поклон,

Что на тарелках разложён?»

Со смыслом, как ни посмотри,

Словцо, хоть заключай пари;

И обожгло его внутри.

Сказал: «Иду же не в сарай!

Иду... питаться, так и знай.

Обед обедом, чаем чай».

«Ах так? Чего же ты умолк?

Иль не возьмёшь ты, видно, в толк:

Баран бараном, волком волк!»

Его ответ — лишь стон немой,

И мысль: «Ступай и дальше пой!»

А следом мысль: «На месте стой!»

«Обед! — (Был гневен девы глас.) —

Вино глотать, — шипящий газ, —

Себя являя без прикрас!

Твой чистый дух с которых пор

Снисходит к скопищу обжор,

Жующих сор, несущих вздор?

Ты любишь слойку и пирог?

Но и без них (пойми намёк)

Воспитанным ты быть бы мог».

Но возразил он слабо здесь:

«И кто воспитан, хочет есть;

Питание на то и есть!»

И вновь она словами бьёт:

«Увы, встречается народ,

Не чувствующий фальшь острот!

И каждый этот негодяй

От общих благ имеет пай —

Ему и хлеб, и воздух дай!

И человечий облик им

Мы нашим разумом дарим,

Как шимпанзе или иным...»

«Ну, это к вам не пойдёт:

Ведь всем известно, — молвил тот: —

Присутствующие — не в счёт».

Она издала волчий рык;

С опаской он на грозный лик

Взглянул — там знак мелькнул на миг,

Что видит дева свой разгром,

Хотя не признаётся в том,

Лишь мечет молнии и гром.

Не речь его, но говор вод

Она, казалось, признаёт.

«Кто дал — не одному даёт».

В ответ — ни за, ни впоперёк —

Промямлил: «Дар развить бы в срок», —

Но сам тех слов понять не смог.

Она же снова: «Если б так!

Сердца бы все стучали в такт,

Но мир широк — прискорбный факт!»

Сказал он: «С Мыслью мир един.

Так Море — шири и глубин

Лишь Образ видимый один».

Её ответа мрачный вал

Свинцом, лишь это он сказал,

На голову страдальца пал.

«Высоких тем за болтовнёй

Беспутный не узрит герой,

Что тешится словес игрой.

Кто любит „Таймс“, сигарный дым,

Кто завсегдатай пантомим —

Способен к пакостям любым!»

Ему б ответить в тот же миг,

А он пристыженно поник:

«Почище, чем играть в безик!»

Прочёл в её глазах вопрос,

Хотел ответить её всерьёз,

Но ничего не произнёс.

Сестрой витражного окна

Его щека, что её видна:

Зальёт румянцем — вновь бледна…

Смягчила жёсткости налёт,

Когда сказала в свой черёд:

«Меньшого больший превзойдёт».

«Настолько этот факт весом, —

Промолвил он, — и нов притом,

Что даже нужды нету в нём».

И поднялась в ней страсть волной.

Встряхнула злобно головой:

«Нет, есть — для случая с тобой».

Но, видя, как дрожит бедняк

И к жалости взывает как,

Смягчила вновь и тон, и зрак.

«За Мыслью обратись к мозгам:

Её доставит Разум нам,

Идеи укрывая там.

Кто ищет истины исток,

Зрит вглубь, поймёт: Идей поток

Из Образов и проистёк.

Предмет учёнейших забот

Та цепь и круг чудесный тот:

Ведь Мысль нам Образы даёт».

Они пошли; был ровен шаг,

Но видеть мог, вглядевшись, всяк

Его лицо объявший мрак [53].