Игра без правил - Орлов Алекс - Страница 6

Сержант стал читать, а капитан вернулся на место и снова сделал несколько глотков пива, глядя на мелькающие в ТВ-боксе картинки.

– Ну что, все правильно, – сказал Брейн, убирая наряд в нагрудный карман.

– Тебе сколько лет, Томас?

– Скоро уже стукнет тридцать пять.

– Уже, – пренебрежительно усмехнулся Селинджер и отхлебнул пива.

– Я бы хотел уточнить, какая там обстановка? Мы вообще куда направляемся?

– Тридцать пять, сержант, это, считай, юность. В тридцать пять я мог мочиться без резей и считал, что правильно сделал, женившись в двадцать восемь.

– Так что там с направлением?

– Юго-восток. Квадрат «зейн».

– «Зейн» большой, сэр.

– Дурак был полный. Совсем дурак.

Капитан покачал головой и, дотянувшись до пульта, переключил канал.

– Короче, поедете по дороге до затопленного карьера, там на полустанке в порту «Салема» примете груз и рванете через долину Бино Бланко.

– Бино Бланко?! Вы серьезно, сэр!? – воскликнул Брейн, вскакивая.

– Чего ты подорвался раньше времени? – недовольно пробурчал капитан.

– В Бино Бланко непроходимые леса, сэр, если нас зажмут, мы даже развернуться не сможем, а уж с хвостом из трех телег, да с пассажирами!..

– Успокойся, Томас, с дорогами там сейчас получше. В районе плато забросили несколько шахт – исчерпали запасы полностью. Воду откачивать перестали, и она вся ушла в пустоты. Исчезло несколько речек, озер, в том числе болота Бино Бланко. Так что развернуться там теперь есть где, да и нарезанные просеки не зарастают. Сам увидишь.

– Как с поддержкой?

Казалось, капитан не услышал вопроса, он смотрел на экран ТВ-бокса, а потом вдруг сказал:

– Не женись, Томас. Это не для солдата. Был бы ты гражданским – другое дело, а солдат всегда в командировке, на службе. А эта сука там принимает всех подряд.

Брейн хотел напомнить про свой вопрос, но, видя страдальческое выражение на лице капитана, промолчал.

– Воздушной поддержки не будет. Если бы небо было открыто, мы бы пассажиров на винторамах перекинули. Но нельзя, эти подлецы жгут их, как бумажные игрушки. Так насобачились, что даже блоки РЭБ не помогают.

– А говорили, что они дикари.

– Дикари. А ты сам хоть одного видел?

– Только в прицел.

– То-то и оно. Мы видим их только в прицел, и они на нас тоже предпочитают смотреть именно так.

– И какой вывод?

– А какой тут вывод? Ехать в рейс – вот какой вывод. И не женись, пока не выйдешь в отставку. Да и то не гоняйся за молодыми, они тебе враз рога пристроят, твари крашеные. Найди разведенку с ребенком – вот тебе и семья будет.

– Я учту это, сэр. А как с разведкой?

– Как с разведкой? Хреново с разведкой – как всегда. Видели там, видели тут, наносят удар, но на месте уже никого нет. Они же скачут, как лоси.

– Ну хотя бы примерное количество.

Капитан допил пиво, потом закрутил пробку, рыгнул и забросил пустой баллон в угол.

– Есть такое понятие – статистическое присутствие противника. Так вот, сейчас на вашем пути будет шестьдесят пять процентов.

– Это мне ни о чем не говорит, сэр. С чем это можно сравнить?

– Ты же ходил на плато Винтор, правильно?

– Четыре раза.

– Вот там колебалось от пятидесяти пяти до семидесяти.

– Ага, теперь ясно.

10

Было еще темно, когда отделение в полном составе прибыло в столовую. После уличной предутренней прохлады хотелось усесться за чистыми столиками и вести неспешные разговоры за бутербродами с колбасой и сыром.

Слышался шум вентиляционных коробов и грохот кастрюль из кухни – повара поднимались раньше солдат, а суточная смена не ложилась вовсе.

– Эй, смотрите – шабашники, – заметил Леон, кивнув на выходивших из-за столов бойцов, одетых словно космонавты. Отделение лейтенанта Мози было лишь при оружии, их остальное снаряжение хранилось в броневике, где и дезинфицировалось вместе с салоном для десанта, а шабашники не доверяли никому и повсюду таскались со своими брониками, связью, стволами. У обычных контрактников форма была цвета хаки, как и у броники и всей снаряги. Шабашники носили только черную броню, испещренную сероватыми шрамами и рубцами.

Где они располагались, было неизвестно, и на контрактных базах эти подразделения появлялись лишь эпизодически, останавливаясь для отдыха или дожидаясь срока начала операции.

Они ни с кем не разговаривали и на людях между собой не общались. Поначалу это считалось своего рода зазнайством, и кое-кто даже пытался вызвать их на драку. Но сами они не велись, а прыгать на вооруженных людей никто особенно и не пытался.

– Говорят, у них контракт впятеро дороже нашего, – сказал Ляминен, наливая себе кофе.

– Да по мне – хоть вдесятеро. У них раз в год весь состав меняется, – ответил Харви и принялся жевать бутерброд. По утрам у него не было аппетита, однако с пустым желудком на службу ехать не стоило.

– А я хотел бы попробовать, – признался лейтенант Моузер.

– Да ты сбрендил! Туда не пробовать едут, там все серьезно, Моз! – заметил ему Харви. – Это мы едем, как в казино, то ли встретимся, то ли пронесет, а там никаких «если», их бросают в конкретное пекло.

– И все равно хотелось бы проверить, каково это.

– Спроси Томаса, он собирался в шабашники, – обронил Ольсен.

– Нет-нет, я даже не собирался, – возразил Брейн. – Мне предложили в госпитале, но я отказался.

– Почему? – спросил лейтенант.

– Я считаю, что для такой работы недостаточно крут, Моз.

– Да ладно!

– Нет, правда. В шабашниках служат ребята, которые на все готовы пойти, чтобы только доказать себе свою крутость.

– Или из-за адреналина, – добавил Леон.

– Или из-за адреналина, – согласился Брейн.

– Ну что, идем на выход? – спросил Ольсен, заканчивая с завтраком.

– Ты как на свидание спешишь, – заметил ему Ляминен, продолжая проглатывать бутерброд за бутербродом и опустошая второй кофейник.

– Лям, а ты не рванешь, как шрапнельная граната? Десятый бутерброд впихиваешь, – спросил Харви, которому утренняя еда давалась через силу.

– Это его успокаивает, – пояснил Брейн.

– Угу, – кивнул связист.

– В броневик залезет, сразу успокоится.

– Ну что, может, пора выходить? – снова напомнил Ольсен.

– Еще есть время, – сказал Леон, поглядев на настенные часы. – Чего там болтаться?

В столовую заглянул парень в бронике и шлеме и двинулся вдоль пустых столов, слегка переваливаясь и отставляя руки в стороны. Такую походку имели все, кто надевал тяжелую броню. Вот только шабашники в ней почему-то выглядели круто, а обычные контрактники – куда проще.

– Але, отделение Моузи! Вы чего тут рассиживаетесь?

– О, это Франтишек, водила «ноль шестого», – узнал его Брейн, поднимаясь из-за стола.

– А ты уже подогнал, что ли? – спросил лейтенант, тоже вставая и поглядывая на часы.

– Конечно, подогнал! – сердито ответил Франтишек и, смешно повернувшись, зашагал обратно.

11

Пока отделение Моузи завтракало, на улице почти рассвело. Напротив столовой уже стоял КТМ, его автоматическая пушка была зачехлена, фары горели в сигнальном режиме.

Когда бойцы подошли к машине, сердитый водитель выдержал паузу и лишь затем включил привод тяжелой двери. Она отъехала в сторону, а из днища поднялась ступенька, делая проход в салон совсем не обременительным.

– Здорово, Юган! – крикнул Харви и хлопнул по плечу штурмана-стрелка, который сидел на вращающемся кресле и на нем же поднимался на метр в башню, чтобы вести огонь, если заклинит автоматический привод пушки.

– Здорово, ратники, – ответил Юган и подставил ладонь, по которой хлопали все заходившие в отсек.

Последним зашел лейтенант. Дверь за ним сразу закрылась, и броневик резко взял с места. Мози сел на ближайшее сиденье и, пристроив в зажим «сквоттер», спросил:

– А чего Франтишек такой вздрюченный?