Драконы мага песочных часов - Уэйс Маргарет - Страница 42

— Можешь сердиться сколько угодно, мой друг, но чего ты еще ожидал, когда пожелал служить Темной Королеве? Богатую награду и ничего взамен? Даже думать забудь, милый, — промурлыкала Иоланта. — Такхизис требует служить себе душой и телом.

«Иоланта знает, что у меня есть Око Дракона, — понял Рейстлин. — И Ариакас знает. И Такхизис».

— Она ждет нужного времени, — сказала Иоланта, словно прочтя его мысли, — она ждет возможности нанести удар. Одно промедление, одна ошибка… — Ведьма отпустила руку Рейстлина. — Встретимся завтра рано утром в Башне. Возьми с собой посох Магиуса — в Даргаарде свет нам понадобится. — Она сделала паузу, а потом мрачно добавила: — Хотя никакой свет, даже магический, не сможет разогнать ту ужасную бесконечную ночь…

«Одна ошибка, — думал Рейстлин, — одно промедление. Они посылают меня в Даргаардскую Башню, чтобы противостоять Рыцарю Смерти. Я просто глупец. Кошмарный глупец…»

13. ИЗМЕНЕНИЯ ТЬМЫ

Тем же вечером, едва зашло солнце, Рейстлин тщательно упаковал фляги с зельями, чтобы отнести их Снэгглу. Он был рад возможности просто идти и неспешно размышлять.

В Палантасе жизнь казалась такой простой. Дорога к его мечте выглядела прямой, ровной и гладкой. За тем исключением, что где-то он с нее свернул и теперь барахтался в смертельном болоте лжи и заговоров. Малейшая ошибка приведет к смерти. Он погрузится в мрак грязной воды, как…

— Как я погрузился в воды Кровавого моря, — раздался голос.

— Карамон?

Рейстлин замер, пораженный, озираясь вокруг. Это точно был голос брата. Он не сомневался.

— Я знаю, Карамон, ты тут! — крикнул маг. — Хватит прятаться! У меня нет настроения играть в твои глупые игры!

Он находился посреди Ряда Магов, как обычно пустынного. Лишь ветер шелестел мусором, волоча мелкий хлам, то отпуская его, то вновь подхватывая, забавляясь. Никого вокруг. Рейстлина пробил холодный пот. Руки затряслись так, что магу пришлось поставить корзину на землю.

— Карамон мертв! — крикнул он громко, чтобы услышать самого себя.

— Кто такой Карамон?

Рейстлин пружиной развернулся, уже начав произносить заклинание, когда увидел Мэри, сидящую на ступеньках ближайшего входа. Маг с легким вздохом прервал заклятие. По крайней мере, кендерша реальна, а не существует в его голове… или сердце.

— Не важно, — сказал Рейстлин. — Чего тебе нужно?

— А что у тебя в корзине? — спросила Мэри, потянувшись к одной из фляг.

Рейстлин быстро подхватил корзину и быстрым шагом пошел к магазину Снэггла.

— Хочешь, я помогу тебе ее нести? — спросила кендерша, забегая вперед.

— Нет уж, спасибо.

Мэри засунула руки в карманы:

— Думаю, ты знаешь, зачем я здесь.

— Талент хочет получить ответ?

— И это тоже. А еще он хочет знать, зачем ты ходил к Ариакасу.

— В этом городе, что, каждый шпион? — покачал головой Рейстлин.

— В какой-то степени, — пожала плечами Мэри. — Но в Нераке даже мышь не сгрызет крошку без того, чтобы об этом не узнал Талент Оррен.

Рейстлин заметил, как кендерша между делом уже сковырнула крышку с одной из фляг и собирается засунуть грязный палец в драгоценное зелье. Маг вырвал флягу и, закрутив крышку, сунул посудину обратно в корзину.

— А оно должно так пахнуть? — спросила Мэри.

— Да, — буркнул маг, думая, что ему делать дальше.

Он мог предать Скрытый Свет и рассказать все Ариакасу. Рейстлин знал, что «гномья водка», которой его угостили, не простая. Он унюхал опиат, едва поднес кружку к губам. Маг удачно притворился, что выпил, и ловко симулировал бессознательное состояние. Ничего не стоит привести стражей императора к «Добыче Люта» и туннелям под магазином. И получить большое вознаграждение.

Или предать Ариакаса и действовать против императора и Темной Королевы. Учитывая ту информацию, что уже удалось получить Рейстлину, он понимал, что это будет самый опасный выбор с самыми мизерными шансами на победу.

Но обе стороны хотели, чтобы он шпионил за сестрой. Рейстлин задался вопросом: а на чьей стороне действует сама Кит? «Она ведь похожа на меня, а значит, сейчас на стороне, которая выгодна ей самой», — решил он.

— Ариакас вызвал меня узнать, знаю ли я человека, за которым все охотятся, — сказал Рейстлин Мэри. — Ну, того, с зеленым камнем.

— Ты про Берема? Слушай, а почему его все ищут? — нетерпеливо затараторила кендерша. — Я понимаю, не каждый день встречаешь человека, у которого изумруд в груди, но что в нем такого особенного? Ну, кроме изумруда, я хочу сказать. Интересно, как он там застрял? Ты не знаешь? А что будет, если кто-нибудь попробует его вынуть? Берем истечет кровью до смерти? Знаешь, что я думаю? Я думаю…

— Я ничего не знаю о Береме, — смог ввернуть слово Рейстлин, — но это именно из-за него меня вызывал Ариакас.

— И все? — облегченно присвистнула Мэри. — Прекрасно, теперь мне не надо тебя убивать.

— Ничего смешного, — нахмурился маг.

— Конечно ничего! Значит, ты берешься за работу для Талента? А я могу пойти с тобой? У нас будет суперкоманда — ты и я!

— А Талент не говорил, куда меня посылает? — тревожно спросил Рейстлин. Если об этом знает кендерша, то знает и половина Нераки.

— Нет, Талент не сообщает мне ничего важного, — сказала Мэри. — Я не очень сильна в сохранении тайн. Но в любом случае тебе понадобится моя помощь!

Маг уже слышал эти слова от другого кендера. Рейстлин вспомнил, сколько раз Тассельхоф становился причиной неприятностей, сколько раз он путал его компоненты заклятий, половину которых испортил, а другую половину стащил, сколько выпил зелий (иногда с весьма плачевными результатами). А сколько вещей кендер прихватывал из разных домов — от ложек до суповых мисок, — каждый раз заставляя друзей выпутываться из историй, виновником которых становился. Только прошлой осенью Тас захватил, как он думал, обычный посох, только чтобы превратить его в голубой хрустальный жезл и сотворить чудо…

«Это произошло только прошлой осенью? — ошарашенно подумал маг. — А кажется, прошла целая жизнь».

— Эй, Рейст, ты о чем задумался? Возвращайся назад! — Мэри дергала его за рукав и махала руками перед лицом. — Ты же хотел увидеть старого Снэггла. Вот почему ты здесь!

Рейстлин остановился и, поставив корзину на землю, присел рядом.

— Ты не можешь идти со мной, Мэри, — произнес он. — На самом деле тебе нужно уходить из Нераки. Бросай работать на Талента, это слишком опасно.

— О, Талент всегда мне говорит то же самое, но со мной ничего не случается!

— Это пока, — мягко сказал Рейстлин, — но кендеры принадлежат Свету, а не Тьме, Мэри. Если ты останешься здесь, Тьма разрушит тебя, она уже изменяет твою личность.

— Как это? — широко распахнула глаза кендерша.

— Ты убила человека. Твои руки в крови.

— У меня на руках немного завтрака, шарик мерзкой микстуры и слизь гоблина из таверны, но никакой крови! Слушай, да ты сам посмотри! — Мэри сунула магу под нос ладошки.

Рейстлин покачал головой и вздохнул.

— Я знаю, что ты имел в виду. — Мэри погладила Рейстлина по плечу. — Я просто пошутила. Я поняла, ты про кровь Арбитра. Но ее в самом деле там нет. Я тщательно помыла руки.

Рейстлин поднялся и взял корзину:

— Тебе лучше идти, Мэри. У меня есть серьезное дело.

— У нас у всех серьезные дела, — возразила кендерша.

— Сомневаюсь, чтобы тебе было известно значение этого слова.

— Я понимаю, — произнесла Мэри. — Мы, кендеры, не хотим быть серьезными, но можем, если нужно. Мой народ сражается с Темной Королевой по всему Кринну. В Кендерморе и Устричном, Утехе и Палантасе. И в куче других городов, названий которых я не знаю, кендеры сражаются и иногда умирают. Это грустно, но мы должны продолжать бороться, чтобы победить. Ведь если мы не победим, случатся ужасные вещи. Такхизис ненавидит кендеров. Она считает, что мы на одном уровне с эльфами, и это ужасно льстит кендерам, но, наверное, не эльфам. Поэтому, Рейст, Тьма не изменяет нас. Это мы изменяем Тьму. — Глаза Мэри ярко сияли, она радостно улыбнулась. — Что мне сообщить Таленту?