Тридцатая любовь Марины - Сорокин Владимир Георгиевич - Страница 46

— Ты счастлива? — тихо спросила она.

Света улыбнулась и молча кивнула.

— А муж где?

— Он в Венгрию уехал с зам. главного технолога. На два месяца. Они новую технологию привезти должны. Мы тогда автоматическую линию построим. Она будет поршни изготовлять. Представляешь, сколько рабочих рук освободится?

— Много?

— Еще бы. Человек четыреста.

— Здорово!

Помолчали немного.

Потом Марина спросила:

— Скучаешь по мужу?

— Очень. Каждый вечер жду. Думаю, вот-вот дверь распахнется и войдет Володя мой…

Света положила сонно причмокивающего Мишку в кроватку, накрыла и стала раздеваться:

— Я-то сама в декретном. А раньше я тоже в механическом работала, на шлифовке. И буду работать, когда Мишка в ясли пойдет.

— Конечно будешь, — пробормотала Марина, чувствуя, что засыпает.

Света погасила свет, легла и проговорила в темноте:

— Спокойной ночи.

Но Марина уже не слышала…

Она проснулась от настойчивого шепота Лены:

— Марин! Марина! Вставай, мы уже завтракаем!

Марина открыла глаза, подняла голову:

— А который час?

— Четверть седьмого. Вставай.

— Ой… что ж вы меня не разбудили…

— Тихо, тихо. Светка с Мишкой спят…

Лена бесшумно выскользнула из комнаты.

Марина быстро встала, оделась, застелила постель и вышла.

В комнате у девушек горел свет, все сидели за столом и оживленно завтракали.

Стоящий на подоконнике приемник передавал бодрую веселую музыку.

— С добрым утром, — приветствовала их Марина.

— С добрым утром, — ответили девушки, — Умывайся и садись.

Марина подошла к раковине, пустила холодную воду и с наслаждением ополоснула лицо.

Когда она села за стол, перед ней уже стояла тарелка со свежеиспеченными оладьями, обильно политыми айвовым вареньем.

— Когда же вы успели? — пробормотала она, впиваясь зубами в хрустящий оладышек.

— Спать надо меньше, принцесса! — засмеялась Лена.

— Она же вчера больше всех работала, — с улыбкой заступилась Оля, намазывая бутерброд.

Оладьи были очень вкусными.

Таня налила Марине чай во все ту же большую расписную кружку.

— Девочки, а утром газета еще красивее! — оглянулась Лена на стенгазету.

— Точно, — кивнула Оля, — Но самой-самой она будет на заводе.

— Правильно…

Марина положила в чай сгущенного молока и принялась запивать оладьи чаем.

— Девчат, давайте сегодня после работы в кино сходим? — предложила Таня, наливая себе вторую чашку.

— А про лекцию забыла? — серьезно спросила Лена.

— Про какую?

— О международном положении.

— Ой, забыла.

— А где будет лекция? — спросила Марина.

— В ДК.

— В ДК? — вздрогнула Марина.

— Да. Пойдешь?

— Не знаю.

— Как так? Обязательно надо пойти. Лектор будет из всесоюзного общества «Знание». Все вместе и пойдем.

Марина доела оладьи, допила чай.

Встали все разом и стали быстро собираться.

Лена откнопила стенгазету, скатала ее в рулон и перевязала бечевкой:

— Побежали, девочки! Надо еще успеть повесить…

На этот раз Марина не узнала проходной: вокруг вместо потрескавшегося лежал черный дымящийся асфальт, рядом с воротами стояла стремянка, сидящий на ней рабочий аккуратно красил буквы ЗМК яркой серебрянкой.

— Давно пора! — громко проговорила Лена, проходя мимо.

В ответ рабочий улыбнулся и продолжал водить кисточкой по буквам.

Вместе с подругами Марина опустила свой новенький пропуск в узкую щель вахтерской, прошла через никелированную, весело поскрипывающую вертушку и оказалась в просторном коридоре, по которому шли десятки людей…

В раздевалке она, стремясь ни в чем не отставать от подруг, быстро переоделась, повязала синюю косыночку, опустила в карман комбинезона защитные очки.

— Ну, девочки, побежали! — бодро проговорила Лена, — Идемьте вешать.

Они быстро выбежали из шумной раздевалки…

Газету повесили в коридоре на первом этаже рядом со стенгазетой сборщиков «Рубежи трудовой дисциплины».

Едва только Лена ввинтила последнюю кнопку, как толпа рабочих обступила газету:

— Ух ты…

— Вот механики молодцы!

— А что ж вы думали! Мы не хуже вас…

— А цех как красиво дан, смотри…

Осанистый седой рабочий пробежал глазами заметку о борьбе с браком, повернулся к девушкам:

— Молодцы, девчата. Об этом надо писать побольше.

— Мы стараемся.

— Правильно делаете. Тут со всех концов надо — мы на парткоме, вы — в стенной печати, а вместе — на рабочих местах…

Высокая женщина в спецовке читала материал о народной дружине:

— Давно пора… За общественным порядком надо всем следить. Милиции помогать надо, а как же…

Группа молодых рабочих со смехом изучала сатирический раздел «Рашпиль»:

— Сань, гляди, как Петьку протянули!

— С песочком! Молодцы девчата… смотри… «Часто бегает курить, забыв станок остановить. В результате — гонит брак, трудовой цепочке — враг»!

— Здорово! Теперь у него затылок почешется, а то последний завком с него сошел, как с гуся вода… И нарисовали хорошо…

— Такой же лохматый!

— И туфли с каблуками. Стиляга…

— Пойдем ребятам расскажем.

Сзади раздался голос Сергея Николаича:

— Вот ты где! А я тебя ищу.

— Доброе утро, — ответила Марина, улыбаясь, — Смотри какую мы стенгазету сделали.

— Молодцом! — восхищенно покачал головой Румянцев, — А кто наш цех так изукрасил?

— Это Марина! — ответили девушки.

— Серьезно?

— Абсолютно! — тряхнула головой Лена и подруги расхохотались.

— Срочно включить в рррредколлегию!!! — притворно-грозно прорычал Сергей Николаич, вызвав новый взрыв хохота.

— Это что за смех за десять минут до работы? — послышался рядом бодрый голос главного инженера, — Здравствуй, Сергей Николаич.

— Здравствуй, Валентин Андреич. Вот полюбуйся какую нам механики стенгазету отковали.

Черкасов удивленно присвистнул:

— Ну, красота…

Подойдя ближе, он стал читать. Румянцев присоединился к нему.

— А вот это верно, — серьезно проговорил Черкасов, многозначительно постучав пальцем по большой статье о предстоящем субботнике, — Готовиться надо не только на словах. Действительно, если б каждый взял обязательство — представляешь, во что бы это суммировалось?

— Еще бы, — потер подбородок Румянцев, — Я же это давно предлагал. А проголосовали только за сорок процентов…

— Дааа… конечно, конец квартала, тут план делать надо. Людей понять можно…

— Да что ж мы — слабосильные, что ли?! — возмущенно проговорила Лена, — Неужели десяток лишних деталей трудно сделать?! Знаете, если у Вас в парткоме засели волокитчики и перестраховщики, мы, комсомольцы, обратимся в райком партии!

Черкасов успокаивающе похлопал ее по плечу:

— Ладно, ладно, не кипятись. Этот вопрос будет решаться на днях. Не думай, что вы одни печетесь о достойн ой подготовке к субботнику. Сергей Николаич предлагал то же самое еще полтора месяца назад…

Девушки удивленно посмотрели на сосредоточенно молчащего Румянцева.

— Как… полтора месяца? — спросила Лена.

— Да. Полтора месяца назад, — продолжал Черкасов, — И советовался там, куда вы собираетесь идти — в райкоме партии.

Девушки притихли.

— Извините, Сергей Николаич. Мы не знали… — проговорила Лена.

— Да ну что вы, девушки! — рассмеялся Румянцев, — Это замечательно что вы так по-боевому настроены. Очень хорошо. Я думаю, Валентин Андреич, надо будущее партсобрание сделать открытым. Пусть комсомольцы придут. Вот тогда и поговорим, что называется, — начистоту.

— Правильно, — кивнул Черкасов и посмотрел на часы, — А теперь — по местам. Без пяти семь, а вы еще здесь!

— Ой, бежим, девчата! — крикнула Лена и девушки помчались по пустому коридору.

Черкасо в и Румянцев, улыбаясь, смотрели им вслед.