Шах помидорному королю - Стрелкова Ирина Ивановна - Страница 23

Володя постарался не выдать ни единым мускулом, как его заинтересовал визит к травнику помидорного короля Арика. Но что Арику травы среднерусской полосы! Ему и помидоры служат прикрытием! Арик только затем и явился в Путятин, чтобы приобрести золотишко, украденное в универмаге.

— Господи, кто только ко мне не обращается! — продолжал знахарь, задумчиво поглаживая конторскую книгу. — Иной раз приходят и за приворотным зельем. Таких страждущих в книгу не записываю. Чужая тайна для меня священна. Только имя спрашиваю. Помню, одна сначала не своим именем назвалась. Я ей попенял. Покраснела до ушей и говорит: «Меня зовут Вера». Мне жалко стало. Понял, как ей трудно было решиться ко мне прийти. Объясняю доходчиво: я такой же врач, как все, лечу болезни. Да разве объяснишь уязвленному обидой сердцу! — Знахарь впал в элегический тон. — Ну и дал ей самое безвредное: плакун-траву, сиречь лютик обыкновенный.

— Однако деньги с нее взяли?! — Володя вложил в свой вопрос побольше негодования.

— Приходится, — старец кротко опустил глаза. — Сами суют. Нынче только платному верят. Купленному за деньги. Что мне, жалко задаром дать настой плакун-травы? Ее пруд пруди. Так ведь не поможет… А купленная за деньги, и простая вода врачует. Тем паче, если боль в душе, а не в теле… Психотерапия…

«Ловкий жулик, — думал Володя. — Какие теории разводит».

Давно пора было закончить визит, но знахарь разговорился.

— Каждому врачу приходится практиковать как психотерапевту. Вы не обратили внимания на женщину во главе очереди? Приехала в третий раз. Могу вам назвать фамилию и показать, что у меня про нее записано. Она практически здорова, хотя жалуется на кучу недугов. Я ее лечил от нервов, но спросите сами, и она вам распишет, что мои травы спасли ее от рака. Зато мужчина, сидевший рядом с вами, серьезно болен. С виду он здоровый, однако внешность бывает обманчива. Внутри любого крепкого человека может гнездиться неизлечимая болезнь. Кстати, он вам не сказывал, откуда он и кто по профессии? Что-то мне сдается, он издалека.

Примитивная хитрость насмешила Володю. Он не собирался давать информацию о своем соседе по скамье и тем самым содействовать околпачиванию клиентуры.

— Редко приходится общаться с местной интеллигенцией, — печалился знахарь, провожая Володю к двери. — Не смогу ли я оказаться полезным для музея? Под вашим руководством он достиг огромных успехов. Я бы мог поделиться образцами целебных трав, произрастающих в нашей местности. Разумеется, безвозмездно…

«Этого мне только не хватало. Стенд, преподнесенный П. Л. Смирновым!»

— Такая экспозиция уже нами сделана, — солгал Володя.

Теперь и в самом деле придется срочно выставить в музее лекарственные травы. Черт бы побрал Лукича, но он подал недурную идею.

…Пока Володя сидел у знахаря, очередь успела подрасти. Но пожилого мужчины с тяжелыми кулаками уже не было. Правильно сделал, что ушел отсюда. Если он и вправду болен. На этот счет у знахаря все-таки опыт есть. Больного от здорового отличает.

С краешка скамьи теперь сидели местные, путятинские старухи. Это Володя определил мгновенно. «Узнают — позора не оберешься!» Но старухи не обратили на Володю никакого внимания. Они, перебивая друг друга, рассказывали приезжим про преступление века.

Володя прошел мимо очереди отворотясь, однако краем уха уловил, какие версии муссирует путятинский пенклуб, посиделки пенсионеров. Одна старуха утверждала, что золото уже тю-тю, за границей. Другая, что кражу выдумали продавщицы и золото у них. Третья… Володя даже оглянулся: не ее ли он видел вчера в автобусе? Нет, этой там не было. Но она бойко молотила про чертей: золото унесли черти…

«С чего бы в Путятине так оживилась нечистая сила? — иронически подумал Володя. — Спасу от нее нет!..»

Выйдя из ворот, он обнаружил, что пожилой работяга ушел недалеко. Да он на самом деле болен! Скрюченная фигура, неровная походка…

Ай да знахарь! Прозорлив! Жулики и шарлатаны вообще более наблюдательны, чем порядочные люди. Володя сидел рядом и ничего не заметил. Впрочем, человек мог чувствовать себя прекрасно, а потом вдруг начался приступ…

«Надо бы догнать и спросить. Он же здесь никого не знает… Вызову по телефону неотложку, он посидит на лавочке… — Но тут же Володе представилось, какими глазами посмотрит страдающий человек на ловкача и нахала, проскочившего на прием без очереди. — Нет, лучше к нему не подходить. Двинусь следом и в случае чего помогу…»

Мимо дома Голубцовых Володя пошел медленнее. Что это? Сквозь плотно закрытые ставни доносятся звуки рояля и прилежные вокализы: «А-а-а». Анюта Голубцова. Какой чудесный тембр! И занимается с утра как ни в чем не бывало. Зато оба братца, надо полагать, дрыхнут…

Володя поймал себя на том, что интуитивно стремится выгородить Анюту. Хотя все факты против нее.

«Но почему в ночном разговоре, подслушанном знахарем, она не назвала Фомина? Фамилия знахарю знакомая, он бы про Фомина расслышал… Значит… — Володя еле удержался, чтобы не вскричать «эврика!». — Возможен и такой вариант. Не было никакого ночного разговора Анюты с братцами. Знахарь прятался где-то поблизости от дома 25 и видел, как ее задержали Киселев и Ророкин. Потому он и назвал мне эти фамилии. В штаб с нами знахарь не ходил и Фомина не видел. Потому и не назвал. Анюта в разговоре с братцами обязательно бы назвала. Значит, такого разговора не было…»

Поразмыслив, Володя решил, что вариант неплохой, но опять свидетельствует о его стремлении любыми путями выгородить Анюту.

Однако, что бы то ни было, своим визитом к знахарю он добился многого. Все произошло без подготовки, спонтанно и в то же время стратегически точно, без единого промаха. Иной раз тщательно продуманный план не способен дать то, что возникает вдруг по внезапному озарению.

«А десятка? — Володя похлопал по карману. — Я про нее и забыл!»

Недавний сосед по скамье украдкой оглянулся и ускорил шаг. Кажется, он принял Володю за сообщника знахаря, посланного вдогонку, чтобы вернуть, уговорить.

На остановке у ларька стоял автобус. Левая мигалка включена — сейчас тронется.

Володин подопечный с неожиданной для больного прытью рванулся наперерез автобусу и успел вскочить прежде, чем дверцы захлопнулись.

Володя отчаянно махнул руками вслед. Никакого результата. Автобус уносил больного человека не к центру, не к вокзалу и не к поликлинике, а в противоположном направлении, к конечной остановке у кладбища.

«Ладно, в автобусе ему объяснят. Конечная стоянка не такая уж долгая, поедет обратно…»

Проходя мимо дома 25, Володя подивился, до чего прост при дневном свете тайник в ящике для почты, и предался размышлениям о самом легком и незамысловатом варианте дела о шантаже.

«Два шалопая живут по соседству со знахарем, ежедневно наблюдают поток пациентов, поток денег, наживаемых нечестным путем. Соблазнительная картина для юнцов. Деньги лежат рядом — дело за тем, как их взять. В этой истории колоссальную роль играют новейшие тенденции подростковой моды, достигшие и Путятина. Проблема карманных денег на мелкие расходы отошла в прошлое. Возникает проблема обращения в кругу подростков довольно крупных сумм. Магнитофоны, диски, электрогитары, коллекции автомобильчиков, импортных солдатиков… Все это затягивает и сильных и слабых. За деньги девчонка покупает у знахаря приворотное зелье. И тут не только невежество или мода на травников и экстрасенсов. Как сказал знахарь? «Нынче только платному верят»…»

В систему Володиных логических рассуждений о купле-продаже, проникшей в среду подростков, не укладывалась цифра с тремя нолями. Тысяча рублей! Многовато для начинающих юных шантажистов…

Внезапная догадка заставила его остановиться. Володя полез в карман и достал бережно хранимую в полиэтиленовом пакете записку на тетрадном листке. Как он раньше этого не заметил? Последний ноль какой-то не такой. Кривоват и тощ. Явно дописан позже! Сначала у знахаря требовали более скромный выкуп — сто рублей…