Потерянный Эрондейл (ЛП) - Клэр Кассандра - Страница 8

- Ты не можешь продолжать делать это! Кричал он, не уверенный в том - кричал он на нее или на себя. - Это больше не твоя забота, выбирать за меня, что я должен делать или как жить. Сколько еще раз я должен повторить, чтобы ты поняла? Я не он. Я никогда не стану им, Изабель. Он был твоим, я понимаю. Но я нет. Я знаю, что вы, Сумеречные охотники, все привыкли делать по-своему - вы устанавливаете правила, знаете, что лучше для всех нас. Но не в этот раз, ладно? Не со мной.

С нарочитым спокойствием Изабель обернула свой кнут вокруг запястья.

- Саймон, мне кажется ты путаешь меня с кем-то кому не все равно.

Не эмоции в ее голосе заставили сердце Саймона расколоться на двое, а полное их отсутствие. В ее словах не было ничего: ни боли, ни сдерживаемой злости, только пустота. Пустота и холод.

-Изабель...

-Я здесь не ради тебя Саймон. Это моя работа. Я думала ты хочешь чтобы это стало и твоей работой тоже. Но так, как ты все еще не определился, я бы посоветовала тебе пересмотреть некоторые вещи. Например, то как ты разговариваешь со своим начальством.

-С моим... начальством?

- И на заметку, ну раз уж ты заговорил об этом, ты прав Саймон. Я совершенно не знаю эту новую версию тебя. И знаешь что? Даже не хочу ее знать. Она прошла мимо Саймона, ее плечо коснулось его плеча на долю секунды, а потом она выскользнула из здания в темноту ночи.

Саймон смотрел ей вслед задаваясь вопросом, должен ли он последовать за ней? Но он не мог заставить себя сдвинуться с места. Послышался звук хлопнувшей двери, Джон Картрайт обалдело заморгал глазами и с легкостью принял вертикальное положение.

-Мы ее прикончили? спросил он Саймона, заметив небольшую кучку пепла, оставшуюся от девушки-вампира.

-Ага, сказал он устало.- Как видишь.

-Ну конечно, так и есть, кровосос.

Джон поднял руку в "хеви метал" жесте.

- Не шутите с быком Картрайт, а то наткнетесь на его рога.

* * *

- Я не говорю что она не нарушила закон. Начал объяснять Саймон, казалось, уже в сотый раз. - Я только говорю, что даже если она и нарушила, то почему нам обязательно ее убивать? В смысле, что на счет, не знаю, тюрьмы может?

К тому времени, как они вернулись через портал в Академию, обед уже давно закончился. Но в награду за их труды, декан Пенхаллоу открыла столовую и кухню для 20 вернувшихся студентов. Они расселись за несколькими длинными столами с жадностью набросившись на подсохшие блинчики с овощами и замечательно безвкусную шаурму.

Академия вернулась к своей традиционной политике использовать многонациональную кухню, но, к сожалению, вся эта еда готовилась одним поваром, и Саймон подозревал, что тот был колдуном, потому, что практически все, что они ели на вкус напоминало собачьи консервы.

- Потому, что это наша задача, сказал Джон. - Вампир или любая Нежить нарушают Завет, кто-то должен убить их. Разве ты не обращал внимание?

- Так почему нет тюрьмы для Нежити? сказал Саймон. - Почему не существует суда для них?

- Это работает по другому, Саймон, сказала Джули. Он подумал, что она должна быть дружелюбнее после их беседы в коридоре прошлой ночью, но уж если она злилась, лилась кровь. - Это не твой глупый закон примитивных. Это Закон. Переданный нам самим Ангелом. Выше чем что-либо.

Джон кивнул с гордостью.

- Закон суров, но это закон.

- Даже если это не правильно? спросил Саймон.

- Как это может быть не правильно, если это Закон. Одно исключает другое.

Рыбак рыбака видит издалека, подумал он по-детски, но удержался от того, чтобы озвучить это. В любом случае, Джон был просто кретином.

- Вы хоть понимаете, что говорите так, будто состоите в какой-то секте, жаловался Саймон. Он коснулся звезды, что все еще висела на его шее. Его семья никогда не была особенно религиозной, но его отец всегда любил объяснять ему вопросы о добре и зле с точки зрения евреев. - Всегда остается пространство для маневра, говорил он Саймону, - совсем не много для того, чтобы самому во всем разобраться. Он учил Саймона ставить вопросы, бросать вызов власть имущим, разобраться в правилах прежде чем следовать им. -У евреев есть благородная привычка спорить, любил говорить его отец, - даже если приходится спорить с самим Богом.

Саймон размышлял, чтобы его отец сейчас сказал о нем в этой школе фундаменталистов поклявшихся в верности высшему Закону. Что вообще значило быть евреем во вселенной, где ангелы и демоны ступают по земле, творят чудеса, бьются на мечах? Может привычка думать своей головой больше подходит миру, где нет очевидных доказательств божественного?

- Закон суров, но это закон, сказал Саймон с отвращением. - Что за ерунда? Если закон ошибается, почему не изменить его? Вы знаете, на что был бы похож наш мир если бы мы все еще следовали законам Темного средневековья?

- Ты знаешь, кто еще говорил так? сказал Джон зловеще.

- Дай угадаю: Валентин. Нахмурился Саймон. – Очевидно, среди всей истории Сумеречных охотников, только один человек потрудился задавать какие-либо вопросы. Ну да, таков уж я, харизматичный суперзлодей затевающий революцию. Давай, продолжай.

Джордж предупреждающе покачал головой. - Саймон, я не думаю ...

- Если ты так ненавидишь это, что вообще здесь делаешь? Отрезала Беатрис с нехарактерной для нее враждебностью в голосе. - Ты можешь выбрать ту жизнь, какую хочешь. Она резко замолчала, оставив невысказанное повиснуть в воздухе. Саймон подозревал, что это было что-то вроде: "... в отличие от нас".

- Хороший вопрос. Саймон опустил вилку и отодвинул стул.

- Перестань, ты даже не закончил свою ... Джордж махнул в сторону тарелки, но не мог заставить себя назвать это едой.

- У меня что-то пропал аппетит.

Саймон уже был на пол пути к подвалу, когда Катарина Лосс остановила его.

- Саймон Льюис, сказала она. - Нам нужно поговорить.

- Мы можем поговорить утром, Мисс Лосс? День был тяжелым и ...

Она покачала головой.

- Я знаю, как прошел твой день, Саймон Льюис. Мы поговорим сейчас.

***

Небо было усеяно звездами. Синяя кожа Катарины переливалась в лунном свете, а ее волосы блестели серебром. Колдунья настаивала, что им обоим нужен свежий воздух и Саймон должен был признать, что она права. Он уже чувствовал себя лучше, дыша среди травы, деревьев и неба. У Идриса были поры года, но пока что, они отличались от тех, к которым он привык.

Скорее они были улучшенной их версией: каждый осенний день свежий и яркий, в воздухе запахи костров и яблоневых садов, приближение зимы отмечено только поразительно ясным небом и холодным потоком воздуха, холодным до боли, но даже приятным.

- Я слышала, что ты говорил за обедом, Саймон, сказала Катарина, когда они вышли наружу.

Он посмотрел на своего преподавателя с удивлением и небольшой тревогой.

- Как это у вас вышло?

- Я колдунья, напомнила она ему. - Я могу делать много вещей.

Ну да. Школа магии, подумал он отчаянно, что теперь на приватность рассчитывать не приходится.

- Я хочу рассказать тебе историю, Саймон, сказала она. - О ней знают всего несколько людей, которым я доверяю и надеюсь, что ты не расскажешь ее никому.

Казалось странным, что она рискует, выдавая секрет студенту, которого едва знает, но ведь она была колдуньей. Саймон не предполагал, на что они были способны, но мог себе вообразить. Если он нарушит слово, она скорее всего узнает об этом. И поступит с ним соответствующе.

- Ты слушал историю о Тобиасе Эрондейле сегодня утром?

- Я всегда внимателен в классе, сказал Саймон и она рассмеялась.

- У тебя хорошо получается давать уклончивые ответы, Светоч. Из тебя бы вышел отличный Фейри.

- Думаю, что это не комплимент.

Катарина наградила его загадочной улыбкой. - Я не Сумеречный охотник, напомнила она ему. - У меня есть собственное мнение о Фейри.

- Почему вы все еще называете меня Светочем? спросил Саймон. - Вы же знаете, что я не являюсь им больше.