Бандитские жены - Карышев Валерий Михайлович - Страница 8

Наконец дверь открывается. Бог ты мой, что стряслось? Кристина передо мной или нет? Входит совсем другая девушка — в тонких брюках-стрейч, в туфлях на высоких шпильках, с какой-то невообразимой прической, в ушах клипсы, эффектная блузка… Я онемел от неожиданности.

— Вы что, не узнаете меня? — пошутила Кристина.

— Узнаю, узнаю, — сказал я. — Как ты преобразилась!

— Спасибо вам большое, что из карцера меня вытащили, — сказала Кристина.

— Ну, слава Богу! А когда вытащили?

— Вчера вечером. Потом одна тюремная начальница проводила со мной длительную беседу.

— А ты даже похорошела, — сказал я.

— Что же, надо везде стараться держать себя в форме, — ответила она.

— А как тебя камера встретила?

— Ой, да там все нормально! Могу сказать даже, что теперь я в авторитете.

— В каком плане?

— Та «ковырялка», которую я на больничку заслала, оказалась со стажем. У нее три ходки. А у второй, что ей помогала, — две судимости. Так что, поскольку я с ними разобралась по справедливости, камера меня уважает.

— А зачем тебе нужен этот авторитет?

— Знаете, — Кристина тяжело вздохнула, — в жизни все пригодится, в том числе и это. Так часто говорил Игорь… Кстати, вы мне так ничего и не сказали о нем. Давно с ним последний раз говорили?

— Игорь давно мне не звонил. Может, уехал куда? Или телефон не работает?

— Нет, его могли задержать, — сказала Кристина. — Или он лег на такое дно, откуда позвонить просто невозможно.

Я заметил, что взгляд ее был каким-то странным, направленным в одну точку. Видимо, думала о чем-то о своем.

Я еще несколько раз приходил к Кристине, пока не произошло новое событие.

Как-то, приехав в юридическую консультацию, я услышал:

— Вам прислали телефонограмму.

— Какую телефонограмму? — удивился я.

— Есть такая форма связи между следователем и адвокатом. Следователь звонит в юридическую консультацию и дает сообщение по телефону с подписью секретаря, который принял это сообщение, — извещение об адвокате на следственное действие. Так вот, следователь просит, чтобы вы к нему пришли в ближайшее время. Он вас хочет ознакомить с какими-то следственными действиями.

— Меня? А куда я должен прийти?

— В телефонограмме написано, что в следственный отдел, где он работает.

«Странно, — подумал я, — может, он не захотел сам в тюрьму ехать, а вызвал Кристину в следственный отдел?»

Я позвонил следователю в этот же день. Мы договорились о встрече на следующий день.

С утра я был у следователя. Он поздоровался со мной и протянул мне бумаги.

— Вот, — сказал он, — ознакомьтесь, пришли результаты баллистической экспертизы.

— И что говорит экспертиза?

— Да ничего, все чисто.

— Вот видите, — сказал я, — что у нас получается. Отпечатков пальцев на оружии не обнаружено, ствол чистый. Она в своих показаниях, которые мы собираемся вам давать, будет утверждать, что приобретала газовый пистолет, а не огнестрельный…

— Да ладно, — махнул рукой следователь, — не в этом дело. Я вообще могу выпустить ее в ближайшее время…

Я был ошарашен этим сообщением.

— Это как? Я бился, старался, собирал документы, пытался всячески ее освободить, а тут…

— Ситуация изменилась, — сказал следователь и поднял глаза к потолку.

«Так, — подумал я, — значит, и вас тоже слушают…»

— Понятно, — сказал я и стал медленно двигаться к двери. Видимо, следователь понял мой намек. Он достал из пачки сигарету и, не зажигая ее, вышел вместе со мной в коридор, как бы для того, чтобы покурить. Там он медленно подошел к окну, где стоял я.

— Ну что, — сказал следователь с гордостью в голосе, — у нас хорошая новость. Вообще-то для вас, может, и не очень хорошая… Но для нас — весьма. Мужа вашей подопечной задержали, арестовали.

— Как арестовали? Давно?

— В начале мая, в Голландии, по подозрению в убийстве. Правда, говорят, с убийством ничего не получается, но все равно в ближайшее время его депортируют в Россию. По крайней мере, голландцы нам обещали. Так что, как только его доставят в Россию, интерес к вашей подопечной иссякнет.

— Спасибо за хорошую новость, — сказал я. — Действительно, хорошая новость!

Следователь с удивлением взглянул на меня.

— По крайней мере, для моей подопечной. Ее же могут освободить.

— В принципе, мы не будем возражать, если вы подадите прошение об освобождении…

Я вышел из следственного отдела и помчался в Текстильщики. Правда, я не знал, хорошей ли будет эта новость для Кристины… Получалось, новость была одновременно и плохой, и хорошей, как двухцветный мячик. С чего мне начать?..

Вскоре я увидел Кристину. Я всматривался в ее лицо. Ее женская интуиция подсказывала, что что-то произошло. Она первая спросила меня:

— Не тяните. Что случилось? Его убили?

— Нет, никто его не убивал. Но у меня для тебя две новости — одна хорошая, другая плохая. С какой начинать?

— Давайте плохую.

— Задержали Игоря.

— Где?

— В Голландии.

— Откуда вы знаете?

— Мне следователь сказал. Кстати, пришли результаты экспертизы. С оружием все чисто. И вторая новость, хорошая, — тебя выпустят, когда его доставят в Россию.

Кристина очень расстроилась. Она не была рада тому, что скоро ее выпустят. Молча пожала плечами:

— Собственно, я знала, что рано или поздно это случится…

— Что тебя выпустят?

— Нет, не это… Что его задержат. Просто не ожидала, что задержать его могли в Голландии. Специальная бригада туда, что ли, летала?

— Нет. Подробностей я не знаю, но задержала его голландская полиция.

— Наверное, по нашей наводке? — спросила Кристина.

— Не знаю. По-моему, по причастности к какому-то преступлению, — я скрыл от нее участие Игоря в убийстве. — Но пока доказать ничего не удалось. Говорят, будут депортировать.

— Когда?

— Это долгий процесс. Пока будут списываться, пока оформят соответствующие документы, пока перевезут — месяца через два. Может, и раньше…

В сентябре Игоря депортировали в Россию. Я узнал это от следователя. Он сам позвонил мне по телефону и сказал:

— Вот какая ситуация… Вашего клиента привезли.

— Почему моего клиента? — удивился я. — Это муж моей клиентки.

— Нет, вашего клиента. Он сразу в аэропорту, как только наши встретили его, заявил, что хочет, чтобы вы стали его адвокатом.

— А где он сейчас? Как его можно увидеть?

— Он сидит на Петрах.

— В изоляторе временного содержания на Петровке, 38? — уточнил я.

— Да, там. Вот вам телефон тех, кто с ним работает. А дело ведет городская прокуратура. Там дело крутое, и главное — крови очень много… В общем, не завидую я вам.

— Спасибо, — поблагодарил я. — Мне бы хотелось уточнить насчет очной ставки в отношении оружия моей подзащитной…

— Да, да, — сказал следователь. — Очную ставку мы проведем в ближайшее время. Тем более что он сам настаивает на этом.

Через пару дней следователь вновь пригласил меня к себе.

— Ну что, — спросил он, — как у вас со временем?

— Время есть.

— Прекрасно. Сейчас поедем на очную ставку мужа с женой, Игоря с Кристиной.

— А куда поедем?

— Погодите, не все сразу. У вас машина есть?

— Конечно.

— Подвезете меня?

— Само собой. Куда едем, на Петровку, где Игорь сидит?

— Нет. Его перевели в другое место.

— Так куда ехать? — спросил я снова.

— В Сокольники.

— А, известный адрес. «Матросская тишина»?

— Точно.

Вскоре мы ехали по знакомой улице Матросская Тишина.

— Остановите машину, — попросил следователь. — Давайте постоим, покурим.

— Да я не курю, — ответил я.

— Тогда я покурю.

Я молча сидел в машине. Чувствовалось, что следователь ждал кого-то, может, оперативников, может быть, должны были привезти Кристину. Наконец я увидел, что в конце улицы появился микроавтобус с зашторенными окнами и несколько машин с включенными фарами. Микроавтобус остановился. Из него выскочили несколько омоновцев в форме — бронежилет, каска, автомат. Микроавтобус медленно въехал в ворота.