Время «мечей» - Корецкий Данил Аркадьевич - Страница 33

– Через час-полтора, – Абрикос продублировал ответ вслух.

Оловянный взглянул на настенные часы, затем – на Мухаммада. Тот кивнул.

– Едем! – подвёл итог Оловянный, хлопнув ладонью по столу.

Когда машины со страшными гостями уехали, в зал осторожно зашёл Рамиз. На негнущихся ногах он прошёл к входной двери и запер её изнутри. Потом опустился на ближайший стул, перевел дух и долго сидел с закрытыми глазами, постепенно приходя в себя.

Фары двух машин ярко освещали пустынную проселочную дорогу. Первым шел «Лендкрузер» Оловянного, за ним – «Опель» Ханджара. В каждом автомобиле было по четыре человека. Когда подъезжали к роще, где затаилось прикрытие, Абрикос спросил:

– Командир, что сказать ребятам? Пусть пристраиваются в конец?

– Ты что?! – рявкнул Оловянный. – Мухаммад подумает, что мы его в «коробочку» берем! А он парень резкий!

– Так чего делать?

– Пусть нас пропускают, а через десять минут едут по домам и ждут команды!

– Ясно, – кивнул Абрикос и тихо заговорил в рацию.

Дальнейший путь они проделали в молчании. Перед съездом с асфальта на нижнюю дорогу «Лендкрузер» съехал на обочину, выключил фары и остановился. Бойцы выпрыгнули наружу и вытащили из-под спортивных курток автоматы: Абрикос – АКСУ, а Джин – АК-74 с отпиленным прикладом и без дульного тормоза-компенсатора.

– Если всё спокойно – спичку зажжёшь под ореховым деревом на повороте, – сказал Оловянный.

– Я понял, – сказал Абрикос.

Вместе с Джином они зашагали вдоль реки – мимо террас абрикосовых садов на склоне, в сторону поворота на Камры. Почти сразу их фигуры растворились в темноте.

«Опель» стоял сзади с выключенными фарами, только несколько раз хлопнули дверцы, очевидно, бойцы Маомада заняли круговую оборону.

Снова медленно потянулось время. После двадцатиминутного ожидания Оловянный увидел слабый огонёк впереди, как будто кто-то закуривал сигарету.

– Давай! – скомандовал он, и Мага Маленький включил первую передачу. Они медленно продвигались вперед, сзади, как привязанный, полз «Опель». Доехали до поворота, дальше дорога была накатана прямо по руслу почти пересохшего ручья. Сюда выбрасывали мусор из Камров, а во время дождей умирающий ручеек превращался в бурный поток, сносивший мусор в Аварское Койсу. Проехали еще метров сто, подпрыгивая на неровной гальке, потом машины загнали под ореховые деревья и заглушили двигатели.

Абрикос с Джином обеспечивали прикрытие, поднявшись метров на двадцать по склонам с разных сторон дороги и изготовившись к стрельбе: мало ли что придумает этот Вахид… Двое охранников Мухаммада последовали их примеру – рассредоточились вдоль дороги с оружием наизготовку.

Оловянный и Ханджар остались у машин, их охраняли Маомад и Мага Маленький. Почти час они провели в тишине, прислушиваясь к ночным звукам. Но, кроме тихого журчания ручья и более мощного – горной реки, ничего слышно не было. Наконец вдали, со стороны села, показался свет фар.

– Этот муртад по верхней дороге через пост заехал, – прошептал Ханджару Оловянный. – Страхуется, чтобы знали, что он в селе. Наверняка ксиву свою пограничную на посту показывал.

– Только глупец надеется обмануть Аллаха, – отозвался тот.

Когда фары приблизились, Абрикос спустился на дорогу, передвинул автомат за спину и поднял руку. Машина остановилась, двигатель выключился, свет погас. С водительского места вышел Вахид и, положив руки на крышу, замер в ожидании. Абрикос подошёл, не здороваясь, заглянул в салон, убедившись, что в машине никого нет.

– Пойдём! Только не дергайся и руки не прячь! – приказал он и двинулся туда, где их ожидали. Вахид молча побрёл следом.

Оловянный вышел из тени навстречу. Здороваться он тоже не собирался. Пограничник остановился. Он явно чувствовал себя неловко и волновался.

– Зачем я вам так срочно понадобился? – нервно спросил он. – Я подробностей не знаю, это же «внутряки» вашего кореша завалили…

– Какого кореша? – удивлённо спросил Оловянный.

– Ну… как? – в свою очередь, удивился Вахид. – Вы же из-за этого, который в больнице вэвэшников пострелял?

Оловянный и Абрикос насторожились.

– Ну-ка, давай, рассказывай все, что знаешь!

– Да что я знаю… Только то, что в сводках было… Пострелял двух вэвэшников, забрал оружие, стал уходить, а на улице еще один ждал – водитель… Он ему на хвост сел, подмогу вызвал… Короче, ваш до последнего отстреливался, одного ранил вроде бы легко, но и самого изрешетили, даже голову оторвало… Сейчас личность устанавливают…

Оловянный стоял молча, словно остолбенев. И Абрикос тоже. Наконец Руслан вышел из оцепенения и что-то пробормотал – то ли ругательство, то ли молитву.

– Ты должен ответить на вопросы моего друга! – Оловянный поспешно указал в темноту, а сам обнял Абрикоса за плечи и отвел в сторону. Они о чем-то заговорили тихо, но эмоционально.

Вахид, как загипнотизированный, смотрел на темную фигуру, которая приблизилась, но не вышла из тени, подобно вурдалаку, избегающему лунного света.

– Что тебе известно про перестрелку на границе, когда троих ваших застрелили?!

Вахид не мог видеть в темноте лицо собеседника, но по акценту догадался, что тот не из местных. А по голосу понял, что с ним лучше не шутить.

– Да я же всё, что знал, рассказал твоим… вашим друзьям. Больше ничего не знаю…

– Сколько человек перешли границу?

– Точно никто не знает… Один бы не прошел через горы… Двое – трое… Но убили одного.

– Какие вещи были при этом, убитом?

– Ну какие… Автомат был, нож, палатка…

– Еще?!

– Карта была, шоколад. Да, какие-то коробочки разноцветные!

– А металлический стержень? Блестящий, вроде как никелированный… Стержень был?!

– Да не знаю я! Я же на место не выезжал, вещей не видел, протоколов тоже! Дело сразу забрали в Махачкалу! Только что слышал от других, то и вам рассказал…

– Может, вспомнишь про стержень? – голос незнакомца стал мягким и даже просительным. – Блестящий металлический стержень?

– Клянусь семьей – все, что знал, сказал!

– Ну и ладно. Спасибо за помощь.

– Я могу идти?

– Иди!

– Ис-саляму алеком! – попрощался Вахид.

– Ис-саляму алеком!

Вахид повернулся и шагнул в сторону своей машины.

Оловянный и Абрикос перестали разговаривать. Им было непонятно: действительно ли эмиссар отпустил пограничника на все четыре стороны, или направил его путь в преисподнюю? Маомад и Мага Маленький тоже вопросительно смотрели на командиров, ожидая ясного приказа голосом или знаком. Гибкая фигура Мухаммада бесшумно метнулась вперед, на миг прижалась к пограничнику и тут же отпрянула назад, на прежнее место, а тело Вахида хрустко опрокинулось на галечное русло. Это не прибавило ясности происходящему. Абрикос подскочил, посветил фонариком. Одежда пограничника была залита кровью, горло, немного выше кадыка, перерезано от уха до уха. Только сейчас присутствующие поняли, что произошло.

– Айваз, Мага! – позвал Оловянный. – Сбросьте тело в реку!

– Не нужно! – сказал Мухаммад. – Пусть валяется на виду у всех!

Оловянный озадаченно замолчал на целую минуту, потом откашлялся.

– Если его здесь найдут, будет большая зачистка… Сапёр двоих завалил, одного ранил. Теперь ещё этот… Завтра налетят федералы, они перетрясут всю округу, особенно Камры. Мне, конечно, наплевать, но это создаёт большие неудобства моим родственникам, односельчанам – они не могут спокойно ухаживать за своими деревьями в садах, ездить в больницу, выезжать в город по делам и ходить друг к другу в гости…

Мухаммад сердито ударил кулаком в ладонь.

– Ты же сам сказал, что он «засветился» в селе! А теперь хочешь прятать труп! Тогда и машину его нужно перегонять!

Он взял себя в руки и сбавил тон.

– Но не это главное, Руслан. Главное – так и должно быть! Они, эти свиньи, должны нас бояться, а не мы их! Муджахеды, воины Аллаха, стремятся к смерти сильнее, чем отступники и язычники стремятся к жизни!