Дверь внитуда - Фирсанова Юлия Алексеевна - Страница 64

— Вы вольны принимать любых гостей, однако я еще раз настоятельно прошу учитывать при приглашении вышеперечисленные пожелания.

— Ты кто такая? Старшая по дому? Не маловата ли? — фамильярно перебила меня роковая брюнетка.

— Я хозяйка данной съемной квартиры, — поправила я и скорбно резюмировала: — Боюсь, к моим пожеланиям добавляется еще один пункт: запрет на посещение квартиры этой особой. На территории своей собственности я не намерена терпеть оскорблений.

Теперь уже пышная брюнетка зашипела такой змеюкой, так опасно сузив глаза, да еще и хищно скрючив пальцы с ногтями цвета фуксии, что я задумалась: а успею ли захлопнуть дверь перед носом красотки до того, как она бросится на меня с желанием разодрать в клочья. Фантазия продолжилась зрелищем завязшей ногтями в древесине двери гарпии, и я, не удержавшись, едва слышно хихикнула. Зря! Краля ЛСД рассвирепела окончательно и, взвыв:

— Так это она! — двинулась с неотвратимостью танковой дивизии не на меня, к чему я в общем и целом была морально готова, а на ЛСД.

Конрад весело присвистнул. Я машинально посоветовала: «Не свисти, денег не будет!» — и ощупью пошарила на этажерке сбоку от двери, пытаясь подобрать какую-нибудь вещицу потяжелее, чтобы съездить разбушевавшуюся бабу сзади. Ничего не нашла, кроме двухлитровой бутылки с водой. Сама же ее там забыла, когда цветы в комнатах поливать заходила. Хорошая водичка, отстоянная, с капелькой жидких удобрений, чтобы зеленка гуще перла. Еще целых полбутылки оставалось!

Так что, пока безумная баба не покалечила моего куратора, я единолично приняла решение об экстренном поливе. А то уйдет ЛСД на больничный, кто ж мне ценные советы давать будет и язвить без перерыва на обед? Не тратя более времени на рассуждения о сути вещей, я чуть подала емкость назад, а потом совершила поступательное движение руками вперед, одновременно нажимая на стенки бутылки. В роскошный полет отправилась широкая струя живительной влаги. С самого детства в брызгалки не играла, однако ж навык не забылся. Прав батюшка из анекдота: «Талант не пропьешь, как фисгармонию!»

Черноволосая, громко кипящая яростью дама в красном мгновенно стала очень мокрой. Я хорошо попала. От маковки до туфелек на шпильках водичка распределилась равномерно. Скандалистка, не долетев до куратора пары десятков сантиметров, застыла, как Железный Дровосек, попавший под ливень. Медленно-медленно, будто и впрямь заржавела, развернулась ко мне. В глазах, несмотря на воду снаружи, полыхало пламя пожара.

— На выбор: уходите добровольно, или я вызываю полицию и обвиняю вас в незаконном проникновении на чужую жилплощадь. Участковый мой бывший одноклассник, а начальник РОВД — дядя подруги, — улыбаясь самым любезным образом, предложила я, извлекая из кармана чехол с мобильником, и крутанула его в пальцах на манер кольта из ковбойских боевиков.

Женщина гордо вскинула голову, надменно бросила ЛСД: «Я этого не прощу!» — и выплыла за дверь, попутно попытавшись задеть меня кормой. Я не гордая, подалась назад, пропуская мокрую возмутительницу спокойствия. Дверью она тоже намеревалась хлопнуть, да не вышло, я выставила руку вместо доводчика. А с площадки роковая брюнетка просто испарилась.

Как-то многовато в последнее время вокруг меня не только всяких чудес, обилие которых я только приветствую, а и особ разного пола, способных к нетиповым перемещениям в пространстве. Значит, точно из «Перекрестка» гневная особа, поэтому я деловито предложила куратору:

— Если хотите помириться, самое время догнать свою любовницу. Сюда, уж извините, я ее не пущу. Опасаюсь за целостность обстановки и жильцов, но, думаю, найдете где уединиться.

— Не стоит, мы расстались с Зоей Вадимовной, и мне казалось, я ясно дал ей это понять. Приношу извинения за неприятную сцену, в которой вам пришлось участвовать, — чопорно и неохотно, как нечто малосущественное, объяснил Ледников. При этом взирал на меня так, будто обнаружил на плечах еще одну голову и в настоящий момент гадал, как эта мутация произошла и почему он не заметил ее раньше.

— Ключевое слово «казалось», — хмыкнула я, мысленно в очередной раз соглашаясь с разностью мужской и женской логики, равной несхождению Востока и Запада, объединение коим суждено лишь на Страшном суде. — Ваша дама, Сергей Денисович, не уяснила, что вы считаете отношения исчерпанными. Кстати… — Теперь уже намеренно подражая витиеватой манере выражения мыслей Ледникова, я осведомилась: — Не будет ли любезен многоуважаемый куратор пояснить, имеет ли Зоя Вадимовна непосредственное отношение к «Перекрестку»?

— Многоуважаемый? — съехидничал с вопросом Конрад, подходя и запросто притягивая меня к себе, чтобы взъерошить волосы.

— Мм, ну уважают же его другие привратники… наверное… — хитро предположила я.

— Другие? — доложив в голос еще пару тонн ехидства, уточнил вампир.

— Угу, — хихикнула я и прислушалась к краткому ответу Ледникова, кривящегося от наших невинных шуточек:

— Ковальская — куратор.

— Да-а, — протянула я и поскребла кончиками ноготков щеку, — за этот день я в полной мере прочувствовала значение старой поговорки «Все познается в сравнении». Вы себя берегите, Сергей Денисович, вашего больничного или отставки я не переживу. Один куратор жулик и хапуга, второй — ревнивая истеричка, нет уж, лучше ваше ехидство.

— Ваше ехидство — звучит как титул, — рассмеялся Конрад и, притиснув меня на пару секунд к себе, как плюшевую игрушку, заинтересованно спросил: — У тебя и впрямь такие связи среди стражей?

Невольная улыбка скользнула на губы от странного именования органов охраны правопорядка. Надо же, стражи… Хотелось бы, чтобы так было по-настоящему, пусть и получается не всегда. Я честно призналась:

— Участковый — да, начальник — нет. А про дядю с языка сорвалось на волне импровизации. Анекдот один припомнила, вот и решила немножко пугнуть слишком заносчивую женщину. Не люблю, когда на меня орут или права качают, беситься начинаю. Ее, конечно, тоже понять можно, отвергнутые чувства и все такое прочее… Если ваша, Сергей Денисович, Зоя рассчитывала на продолжение романа, а вы ее круто обломали, то дама будет злиться долго, может, даже пакостить начнет.

— Не волнуйтесь, Гелена, привратники от стороннего куратора, так же как и кураторы от кураторов, не зависят, она ни чем навредить не сможет, — объяснил ЛСД. Он вцепился обеими руками в створку шкафа так, словно она была спасательным кругом, удерживающим его в бурном море людей и событий или даже не дающим сотворить что-нибудь, о чем придется жалеть впоследствии. Странные меня ассоциации посетили, наверное, от психического перенапряжения дня текущего. Пожалуй, пора заняться чем-нибудь привычным. Белье, что ли, погладить? Да, пора, а то с этими чумовыми выходными вся стираная одежда так пересохнет, что не догладишься.

Итак, чужого куратора опасаться нет резона, кроме ядовитого шипения, она ничего сделать не сможет. Кстати о «может», каким талантом обладает эта особа? Неплохо бы выяснить, так, на всякий случай. Я, не откладывая на завтра то, что можно узнать сегодня, озвучила вопрос.

— Ковальская, как и все кураторы, обладает даром переноситься в пространстве, ограниченным рядом условий. Она может оказаться лишь там, где находится тот, кого касалась хоть однажды, или где находится предмет с аналогичными свойствами. При этом, если речь о предмете, ей нужно детально знать, где именно объект находится.

— Она тоже не местная?

— Напротив, она из России. Полтора десятка лет назад ей не посчастливилось оказаться соседкой одной из привратниц. Через открытые врата прошел умирающий маг и, прежде чем скончаться, умудрился не только случайно убить привратницу, но и передать свою силу зашедшей за солью к соседке Зое. Ее феномен всесторонне изучили в «Перекрестке» и предложили работу. Я был куратором соседки Ковальской, а потом стажировал ее саму.

— Понятно. Что-то привратники у вас мрут, как комары от фумитокса. Надеюсь, меня не постигнет сия участь в ближайшие лет семьдесят. Ладно, пойду-ка я к себе. — Я тяжело вздохнула, шаркнула ножкой в тапочке, подумала, что мокрый пол надо бы вытереть, да ни малейшего желания уборкой заниматься нет. Пусть сам сохнет, естественным путем. Прихватив опустевшую бутылку для полива растений и отвергнутых женщин, я вышла, посоветовав напоследок под смешок вампира: — Дверь запирайте лучше, чтобы к вам никакие безумные маги из моих хором не прорвались! Или очередная делегация ревнивых женщин, что, пожалуй, более скверно!