Страж империи - Буревой Андрей - Страница 57

— Похоже, одного раза было мало, — с сожалением покачал головой Герон и, поднявшись со стула, успокоил меня: — Но времени на то, чтобы вразумить тебя, у нас нет. Да и сдохнешь еще ненароком. — Подойдя к Кэйли, он продолжил: — А вот твоя подружка нам без особой надобности. Поступим так: за тебя пострадает она. — И с размаху влепил Кэйли увесистую оплеуху.

— Зря ты это сделал, — с холодной ненавистью процедил я сквозь зубы, с трудом пытаясь подавить захлестнувшую меня ярость.

— Ты ошибаешься, стражник, это сделал ты, а не я, — с глумливой улыбкой ответствовал Герон и, любуясь на всхлипывающую девушку, у которой от сильного удара пошла кровь носом, пояснил: — Это ты продолжаешь валять дурака, стражник, вместо того чтобы немедленно во всем сознаться и ползать на коленях, умоляя меня о прощении.

— Это с какой такой радости, интересно знать? — съязвил я.

— Впрочем, можешь продолжать в том же духе, — не обратив на мои слова внимания, заметил Краб и с ухмылкой пригрозил мне пальцем: — Только не слишком долго. А то очень скоро твоя подружка дойдет до такой кондиции, что сможет занять достойное место на паперти. Рядом с такими же уродами и калеками.

Не врали люди о том, что глава Ночной гильдии на редкость подлая и мерзкая скотина. И жуткие истории об особо выдающихся деяниях Краба, что ходят по городу, похоже, не просто досужие россказни. Пообщаешься немного с этим упырем — сразу во все поверишь.

— Что ты от меня вообще хочешь? — торопливо осведомился я у Краба, который поднял со стола дубинку и повернулся лицом к Кэйли.

— Что я хочу?! — неожиданно рассвирепел Краб и, подскочив ко мне, ткнул дубинкой под ребра. — Что я хочу, стражник?! — Он еще пару раз ударил меня. А затем, схватив за ворот куртки свободной рукой, прошипел в лицо: — Больше всего я хочу разорвать голыми руками одного возомнившего себя слишком умным гаденыша… Который смеет нарушать мои правила…

— Какие еще правила?! — вопросил я, заподозрив, что Краб окончательно спятил.

— Те, что установлены гильдией для преступников всех мастей! — зло выпалил Рихард и, выпустив мой ворот, выпрямился и сдвинулся назад. — Кельм — мой город! Я — его полноправный хозяин! И здесь мышь не может украсть крупы без моего на то соизволения! А ты не только посмел промышлять в городе без разрешения, а еще и мою добычу увел!

Он кипел гневом.

— Ты что-то путаешь, — покачал я головой. — Я не вор и не грабитель, а потому перед тобой отчитываться не обязан. И твою добычу я не трогал.

— Нет, это ты что-то путаешь, — процедил Краб. — Ладно бы какой-то стражник случайно выиграл в моем клубе пусть даже сотню золотых. Я бы, пожалуй, даже не стал ничего предпринимать. Бывает. И стражнику может улыбнуться удача. Но когда мой игорный клуб обчищает шулер… — Оскалившись, Герон впился взглядом в мои глаза, не давая усомниться в том, кого он считает этим самым шулером. — И надеется, что ему все сойдет с рук… Это просто выводит меня из себя! После этого я долго не могу успокоиться. До тех пор, пока не убью кого-нибудь!

— Но какое это имеет отношение ко мне? — изобразил я недоумение. — Я случайно выиграл!

— Да? — сощурился Герон, пыша злобой. Он сдвинулся вправо, схватил бесчувственного Отиса за волосы и, задрав ему голову, спросил у меня: — Припоминаешь этого человечка? Сидевшего с тобой за одним столом?

Я не стал отнекиваться и кивнул.

— Это один из лучших шулеров Аквитании! — тут же продолжил свою речь Герон. — А через пару лет он, возможно, стал бы самым лучшим! — И, оставив в покое бедолагу, Краб подошел ко мне, чтобы наклониться и спросить свистящим шепотом: — Понимаешь теперь, в чем проблема, стражник? Ты не мог честно выиграть в подставной игре. Даже будь ты исключительным везунчиком.

— Рихард, можно я начну его подружку потихоньку резать? — спросил Лютый, пока я лихорадочно соображал, как выкрутиться из этой отвратительной ситуации.

— Погоди, — сказал Краб. — Успеешь еще. Вся ночь впереди. — И спросил у меня: — Ты хоть представляешь себе, каких трудов мне стоило подготовить такую аферу, недоумок? Думаешь, такие золотые яблочки сами с неба падают? Можно жизнь прожить, и ни разу не выпадет возможность сорвать столь жирный куш! А ты раз — и сцапал кусок с моего стола!

«Кто успел — тот и съел!» — захихикал бес, глаза которого светились радостью, такое удовольствие ему доставляла сложившаяся ситуация.

«Угу, а нас теперь крабы сожрут», — выдал я мрачную мысль в ответ.

— Ну да ничего, стражник, — криво ухмыльнулся Герон. — Ты мне все вернешь. Все до последнего медяка. — Изобразив улыбку, он похлопал меня по щеке: — Знаешь, как мы поступим, стражник? Сейчас ты помчишься домой. Притащишь бумаги на поместье ди Марко и отпишешь на меня дарственную. И тогда я сочту, что ты раскаялся в своем проступке, и не стану тебя убивать. А когда ты вернешь мне те пять с половиной сотен золотых, что выиграл в первый день, я, пожалуй, совсем тебя прощу. — Краб прищурился. — Ты же их еще не все потратил?

Я скрипнул зубами в бессильной ярости. Знает же, тварь, что почти весь выигрыш стал ставкой в Большой Игре и в наличии у меня нет и сотни золотых кругляшей.

— Так что тащи сразу все, — приказал Краб. — И бумаги на поместье, и купчую на свой дом, и все деньги, что есть. Ну а если этого окажется недостаточно, мы подумаем, как ты отработаешь долг. Вон и подружка тебе в этом поможет, если сам не справишься. Смазливые девки всегда пользуются спросом.

«Давай кивай, кивай согласно! — в два прыжка перескочив со стола на мое левое плечо, стал наущать бес. — Другого шанса выбраться отсюда может и не быть! Видишь же — договориться по-хорошему не удастся! Надо жестче, жестче действовать! Вызывать отряд с магами и громить это логово!»

«Я-то, положим, выйду отсюда, а как же Кэйли?» — спросил я у своего рогатого советчика.

«Ну не менять же ее на целое поместье?! — с искренним удивлением уставился на меня бес, испустив лицемерный вздох. — Мы пытались ее спасти, пытались изо всех сил. Пошли на великие жертвы. Вон как тебя дубинкой-то отходили, — решил уточнить эти самые великие страдания рогатый. — Но, к сожалению, у нас ничего не вышло. Невинная дева стала жертвой злодеев-душегубов. — И, сложив лапки на груди, торжественно пообещал: — Но ее убийцам мы страшно отомстим!»

«Как я жалею, что связался с тобой, скотина хвостатая! — выругался я в ответ. — Все ведь из-за тебя!»

«Осел ты тупоголовый! — насупился бес. — Вот слушался бы моих советов — как сыр в масле катался бы!»

«На той сковороде, на которой в Нижнем мире самых отъявленных грешников поджаривают?» — съязвил я.

— Эй, ты! Уснул, что ли, стражник? — спросил Краб. — Не слышу клятвенных уверений примчаться через четверть часа со всем потребным.

Разбежался. Что бегать туда-сюда, если ждет один конец? Поверить, что удастся откупиться… Не настолько же я наивный простак! Понятно, что заберут все, а потом прикончат и концы в воду. А это не дело. Совсем не дело. И долги нельзя за собой оставлять. А за Крабом ох какой должок за сегодня накопился! Но что же придумать?..

— Знаешь, Краб, а ты ведь кое-что не учел, — сказал я, надеясь выиграть немного времени и придумать что-нибудь стоящее.

— А именно?

— То, что вам сейчас о целостности своей шкуры надо было бы беспокоиться, а не о барышах, — ответил я и, медленно расстегнув две верхние пуговицы куртки, вытащил из внутреннего кармана серебряный жетон с черненым тиснением. Дал на него полюбоваться Крабу и его прихлебателям и заметил: — За убийство стражника вам, может, ничего и не было бы, а вот за служащего Охранной управы будет са-авсем иной спрос. Из-под земли достанут и заставят умыться кровавыми слезами.

— И что ты думаешь, показал нам свою побрякушку — и дело в шляпе? — совсем не удивившись, противно рассмеялся Рихард. — Неплохое прикрытие, стражник, не более того! Ясно теперь, отчего ты рассчитывал, что тебе все сойдет с рук. А я-то недоумевал. Даже подумывал, ты с темными связан. Они-то ни беса не боятся!