Страж империи - Буревой Андрей - Страница 58

— Раз тебе все стало понятно, то, может, разойдемся мирно, пока еще есть такая возможность? — спросил я. — Отпустишь нас и компенсацию выплатишь. Скажем, в тысячу золотых. Ну и руку придется тебе сломать за то, что Кэйли ударил. И челюсть, пожалуй, тоже.

— А ты наглец, стражник! — вроде как похвалил меня криво ухмыляющийся Краб. — Только одного ты не учел… Плевать я хотел на Охранку! Она не всемогуща, как ты по наивности, верно, полагаешь. Достаточно убраться из Империи да провести магическую коррекцию личности — и все, ищи ветра в поле. А с десятком тысяч золотых на руках я совсем не буду сожалеть о том, что пришлось покинуть Кельм. В той же Аквитании приобрету себе титул — и привет. Бывший преступник — уже благородный сэр! А в благородном обществе можно такие деньги крутить… — Увлекшись рассказом о своих мечтах, Герон малость подобрел и уже без всякой злобы добавил: — Но тебе этого не понять, стражник. Не из тех ты людей… У тебя и будет возможность выбиться в люди, а все одно ты спустишь ее в трубу. Удел таких, как ты, — сапоги топтать, исправно нести службу. А самая великая мечта — это пожизненное право на бесплатную кружку пива после смены. На большее у тебя воображения не хватит.

Насчет того, у кого лучше работает воображение, я спорить не стал. И на презрительно-снисходительные высказывания не обиделся. Пусть болтает Краб. Уже столько важной информации выболтал… Жаль, конечно, что жетон Охранки не произвел нужного впечатления, но зато теперь ясно, на что Герон рассчитывает — хапнуть денежки и смыться. Не планирует он и дальше руководить Ночной гильдией. Так что не выйдет поквитаться с ним потом, если отдать ему сейчас все, что он просит. И как пить дать, порешат меня сразу, едва подпишу бумаги. Хотя поместье я бы на него с удовольствием отписал, со святошами связываться резону нет. Один шут, так или иначе отберут то, что считают своим. Не поместье это, а смертный приговор, если вздумаешь артачиться и не вернешь земли святому ордену. Проблема лишь в том, как всучить Крабу эти бумаги. Если запросто отдать — он и заподозрить что-нибудь может.

— Мне вот интересно, — медленно проговорил я, собираясь с мыслями, — как такого дурака, как ты, Герон, выбрали главой Ночной гильдии?

— Ну-ка, повтори, что ты сказал. — Краб ощерился, поднимая дубинку.

— Ты все прекрасно услышал, — усмехнулся я. — Ну на кой надо было такую суету разводить из-за какой-то бумажки? Да сказал бы тогда вечером, что она тебе нужна, так я бы тебе ее просто подарил! Неужели не видно было, что в игре у меня был совсем другой интерес? А чтобы заподозрить во мне шулера — это полным ослом надо быть. Я отродясь интереса к азартной игре не проявлял. И вот — враз стал профессионалом обмана, да еще и в любом виде игры…

— Кое-какие нестыковки и правда имеются, — задумчиво проговорил Герон и медленно опустил дубинку. — Но думаю, этому есть разумное объяснение. Какой-то хитрый способ…

— Не способ это, а малая толика везения, — снисходительно пояснил я.

— Как это? — озадачился Краб.

— Неважно, — отмахнулся я. — После того, что вы сотворили, я не имею никакого желания общаться на эту тему.

— А если мы с твоей подружки начнем шкуру живьем спускать, тогда, может, такое желание у тебя возникнет? — сощурившись, предположил Краб.

— Не-а, не возникнет, — покачал я головой. — Больно жирно вам будет. Хотите — забирайте это жалкое поместье, и на этом все.

— Да ты воистину богач, стражник! — расхохотался Герон. — Удел стоимостью в двенадцать тысяч золотом стал для тебя жалким? В подвалах денег куры не клюют?

— Все-таки ты дурак, — с сочувствием глядя на Герона, заявил я и презрительно фыркнул. — Золото… Тьфу!

— Что же тогда, по-твоему, не тьфу? — Краб искривил губы в усмешке. Его, похоже, начал забавлять наш разговор, он даже не шевельнул дубинкой в ответ.

— Возможность иметь все, — загадочно ответил я.

— Как это? — уже не на шутку озадачился Краб.

— А вот так. Пожелал — и твое желание сбылось! — усмехнулся я.

— Это что же… ты хочешь сказать, что выиграл просто потому, что пожелал выиграть? — недоверчиво уставился на меня Краб, догадавшись, к чему я клоню.

— На самом деле все было несколько иначе, — ответил я. — Но это неважно. Посвящать в суть дела я не собираюсь.

— Лютый! — не глядя на оборотня, сказал Рихард. Нелюдь поганая оскалилась и взялась отрезать Кэйли ухо. Мальвийка, сидевшая тихо как мышка, зашлась криком.

— Постой! — вскрикнул я, изменившись в лице.

Краб тут же взмахом руки остановил экзекуцию и с ласковой улыбочкой обратился ко мне:

— Может, ты нам все-все расскажешь?

— Урод ты, Краб, — с ненавистью выдохнул я и, покусав губу, словно терзаясь сомнениями, кивнул: — Расскажу… Все равно ты уберешься из Кельма. Но только тебе одному!

— Ну-ну, стражник, не стесняйся, говори при всех, — ухмыльнулся Герон. — У меня от друзей секретов нет. Вместе мы сюда за прибытком явились, вместе и покинем Кельм.

— Друзья — это хорошо. Только я дал клятву, что смогу поделиться тайной лишь с одним человеком. Жертвовать душой ради спасения малознакомой девицы я не собираюсь. — Увидев, как хмурится Краб, я торопливо добавил: — Впрочем, потом ты можешь рассказать этот секрет своему другу. А тот — другому. — Тут я выдавил из себя кривую усмешку. — Если захочет, конечно.

— Что за чушь ты несешь, стражник? — сердито пробурчал насупившийся Краб и покачал дубинкой. — Какая еще, к демонам, тайна?

— Такая, что позволила одному простому стражнику исполнить его мечту. — Я наклонился вперед и сказал совсем тихо, стараясь, чтобы, кроме Герона, никто меня не расслышал: — Вот послушай историю. Жил да был на свете стражник. Просто жил, не тужил. Но вот беда, очень уж нравились ему красивые девушки. Да не простые, а настоящие леди. Увы, не замечали его прекрасные дамы.

Краб заинтересовался, даже придвинулся поближе, чтобы расслышать мой негромкий говор.

— Но однажды он нашел способ воплотить любое свое желание. Захотел иметь успех у самых изумительных. И в тот же день стал близок с экзотической красоткой, мальвийкой. Она давно ему нравилась. На следующий день ему повезло еще больше. Вроде бы случайное стечение обстоятельств, но ему удалось оказать услугу прелестной златовласке. Которая была ему очень, ну очень благодарна. — Тут я, самодовольно улыбнувшись, подмигнул Рихарду, дабы у него не возникло сомнений, какая это была благодарность. — А закончилась полоса везения тем, что к стражнику с недвусмысленным предложением пришла поразительно эффектная леди, которая обожала черные наряды. Так что теперь этому счастливчику придется на ней жениться…

— Сама пришла к тебе? С недвусмысленным предложением?! — расхохотался Герон, сразу врубившись в мои намеки. — Младшая ди Мэнс?! Черная Роза Империи?! Которая так высоко себя ставит, что с ходу отвергает предложения руки и сердца, исходящие не от каких-то безвестных простолюдинов, а от королей?! Да ты бредишь, стражник!

Этот гад, сам того не подозревая, сильно задел меня этим замечанием. У меня враз истаяли последние надежды на благополучный исход предстоящего разбирательства с Кейтлин. Если уж стерва королевой не желает стать… Но виду я не подал. А легкомысленно усмехнулся:

— Возможно, моя кровать, на которой она валялась не далее как сегодняшним утром, ей понравилась больше, чем королевское ложе.

— Сказочка какая-то, — неуверенно проговорил Герон, взъерошив левой рукой волосы.

— Ди Мэнс и правда была у него сегодня утром, — негромко кашлянув, заметил Луис.

Я тихо возликовал. Расчет оправдался. Ночники приглядывали за моим домом, и моя история стала выглядеть весьма правдивой.

— Какой ты недоверчивый, Краб, — снисходительно вымолвил я. И, чтобы добить сомневающегося главу Ночной гильдии, самодовольно заявил: — Пусть будет проклята моя бессмертная душа, если сегодня поутру милая и очаровательная Кейтлин ди Мэнс не побывала в моей постельке. Впрочем, если ты и этому не веришь, спроси у сэра Родерика. Он застал нас на месте преступления. Благодаря его появлению в самый неподходящий момент дело теперь идет к свадьбе.