Три романа Синди Блэка - "Графит" - Страница 48

— Так и решили? — хмыкнула однажды Фредди, которой была интересна жизнь друга.

— Типа того, — кивнул Синди. — У нас свободные отношения.

— Это отношения? Он спит, с кем хочет, ты спишь, с кем хочешь, вы иногда спите вместе — и это называется «отношения»?

— Ну да, — Синди начинал злиться. Он не видел ничего дурного в связи без обязательств. Больше того, серьезные намерения Саймона его только испугали бы. Синди не хотелось терять свободу выбора. Правда, получалось как-то так, что он ей и не пользовался. Его время было занято репетициями, Саймоном, домашними делами, друзьями, а в последнее время и гулянками с группой. Его совершенно не тянуло в клубы, хотя попробуй кто-нибудь отобрать у него эту возможность — и Синди начал бы бунтовать. Но так уж получалось, что ночи с кем-то неизвестным он предпочитал ночь с Саймоном — по части остроты ощущений тот мог дать фору любому случайному партнеру. Он мог быть то нежным и осторожным, то страстным до грубости, иногда к концу ночи Синди терял голос и мог только порадоваться тому, что ему-то петь не приходится. Чем дальше, тем лучше каждый из них узнавал тело другого, и чем дальше, тем больше танцор, поначалу думавший, что скоро надоест блистательной звезде, задумывался: а вдруг все же не надоест? Пока за Саймоном не замечено было никаких признаков скуки, и Синди часто засыпал в его постели, постепенно привыкая к его привычке широко раскидываться на всю кровать.

— Не понимаю, — тряхнула головой Фредди. — Был бы у меня такой мужик, держала бы, чтобы налево не ходил!

«Вот своего заведи и держи», — чуть не ляпнул Синди, но сдержался. Фредди не заслуживала таких слов.

Кроме того, кое-чего она не знала. Про черешню, их поездки по ночному городу, их ночи, ленивые разговоры в постели… Иногда на Саймона находила откровенность, и тогда он по какой-то ему одному ведомой причине, делился историями из своей жизни. Синди узнал, что Саймон и в самом деле был воспитан в детдоме.

— Нас трое было. Я, Дарэка и Дурь. Хулиганить — вместе, отвечать — вместе…

— Мартин говорил, что вы вместе росли, — припомнил Синди.

— Ага, он был совсем мелкий, когда мы встретились.

— А Дарэка — это…

— Третий наш друг. Ну, у нас не было никогда: второй, третий… Говорю же: все вместе. Как там в этих клятвах: и в горе, и в радости. Один раз я вымок в луже и заболел, а звать врача не хотел, потому что тогда меня бы за эту лужу выругали. Ну, не за лужу, за драку — иначе че я, придурок, просто так в лужах валяться? Так вот Дарэка с Дурью всю ночь рядом пролежали. Один сначала держал руку у стены, чтобы пальцы холодные были, а потом клал ее мне на лоб. А когда рука нагревалась, его второй сменял. И так до утра. Ну, на следующий день все равно все узнали…

— А Дарэка теперь с… — Синди не договорил «с Брайаном», но Саймон его понял.

— Да. Хреново вышло, скажем прямо, вот поэтому, чудо, наши с тобой кувыркания в этом смысле куда лучше.

Певец резко повернулся, прижимая Синди к кровати, и тот не стал настаивать на продолжении разговора.

Фредди не знала и того, что однажды Синди вечером, не смущаясь прохожих, зажали в переулке двое, и он почти сразу же ослеп от боли, когда его сильно ударили по лицу, а потом еще… Он уже готов был сползти по стене в жидкую грязь, потому что бежать было некуда, когда нападавших спугнул вышедший в неурочное время погулять собаковладелец со своим питомцем. Огромный пес страдал расстройством желудка, и его недуг спас Синди. Он добрел до дома, поднялся в квартиру и с ужасом взглянул в зеркало — на скулах расцветали синяки. Ожил комм, и Синди поспешно включил один звук, без изображения.

— Я внизу! — раздался голос Саймона, неуместно бодрый для всей этой ситуации. — Спускайся, а то Мелкий нам весь мозг выест своим ворчанием!

— Я не поеду, — сказал Синди, стараясь, чтобы голос звучал по возможности весело. — Давайте без меня.

— Это как же?

— Я… я себя плохо чувствую.

— Я тебя быстро вылечу, потому что лучший в мире врач! Придется мне подняться и тебя поторопить.

— Нет! — воскликнул Синди, но было поздно. Через пять минут Саймон уже звонил в квартиру и Синди, наспех замазав синяки кремом, открывал ему дверь, упорно отворачиваясь и надеясь что-нибудь соврать.

Разумеется, скрыть следы ему не удалось. Саймон взял его за подбородок, глядя прямо в лицо, Синди зажмурился под его взглядом и сердито мотнул головой, вырываясь. «Это не твои проблемы, ну», — сердито подумал он, — «Все понял? Вот и оставь меня в покое, вали…»

— И кто это был? — неожиданно спокойно поинтересовался Блик.

— А я знаю? — огрызнулся Синди. — Два урода в переулке.

— Узнать сможешь?

— Хрен знает… а что, ты собрался звонить в полицию?

— Зачем? Сами разберемся.

Синди испуганно схватился за воротник его пальто, как будто Саймон собрался разбираться сию же секунду.

— Ты что, с ума сошел?! Нет уж, против двух уличных жлобов я тебя не пущу!

Саймон пытался напомнить о своем детдомовском детстве и бурной биографии, но Синди впился в него, как клещ, и не пускал, пока не убедился, что разборки откладываются на неопределенный срок.

— Поехали, — сказал его лидер.

— Куда?

— Лечиться. Одному лучшему в мире врачу тут не справиться.

Вечером, уже в постели, опустив голову на плечо Саймона, намазанный заживителями и обколотый успокоительными Синди спросил:

— А что, ты правда готов был из-за этого полезть в драку?

— Угу.

— Псих… — в голосе Синди звучало искреннее восхищение.

Фредди не знала всего этого. А Синди боялся, что стоит ему начать претендовать на уникальное место в жизни Саймона, как все это: их встречи, разговоры, только обретенная близость, — немедленно исчезнет, если певец почувствует угрозу своей свободе.

И вообще он не хотел занимать какое-то там уникальное место. Вот ни капли. Вот еще.

Время шло, день концерта приближался, и Синди волновался все больше. Конечно, новичком на сцене он не был, держаться перед зрителями умел, но все же участие в настоящем шоу в концертном зале не сравнить было с ночью «У весельчака Хью», где задачей танцора было разогреть публику, а не поразить ее своим искусством. В образе красотки Мерилин Синди старался выйти за рамки работы танцовщицы в клубе, но он не мог ручаться, что его таланта хватит на серьезное выступление. Конкурсы бальных танцев в детстве не шли в расчет вообще.

Чем больше он волновался, тем больше репетировал, заставляя порой домашних ругаться последними словами и угрожать танцору немедленной расправой, если тот не выключит «эти завывания». В студии он тоже не давал себе лишний раз передохнуть, поражая Шарлот и Смита своим рвением, а на самом деле нещадно себя загоняя.

— Остынь, — сказал однажды Саймон, подошел прямо во время репетиции и обхватил Синди за талию, останавливая и прижимая к себе. — Перегоришь.

— А вдруг… — попытался протестовать танцор, но довольно вяло, потому что на самом деле с каждым днем уставал все больше.

— Не вдруг, — уверенно ответил Саймон, легко прихватывая зубами его ухо. Мелкий и Металл тактично отвернулись — они поступали так каждый раз и порой их старательно подчеркиваемое отсутствие любопытства смущало больше, чем самое пристальное внимание. — Я же вижу, что ты справишься.

Он был хорошим лидером. Синди верил. Но предпочитал не расслабляться.

Совсем не по себе танцору стало, когда он впервые увидел зал, в котором должен был состояться концерт. По его просьбе Шарлот привела Синди туда, когда еще не были готовы голодекорации — ему хотелось посмотреть на сцену. Остальным участникам группы этот зал был знаком, и Синди решил немного освоиться до начала репетиций.

Увиденное превзошло его ожидания. Они с Шарлот пришли в обеденное время, в зале висела теплая тишина, в которой растворялись их шаги. Совершенно бесшумно работала одна установка по очистке воздуха, распространяя вокруг свежий легкий запах. Подобная стояла и «У весельчака Хью», но в клубе на первых порах сложно было отделаться от привкуса какой-то химии, которую добавляли в очиститель для большей эффективности. Потом привыкали. В концертном зале «Альфа» сам запах казался совершенно натуральным, организаторы не привыкли злоупотреблять всевозможными отдушками. Просто чистый, слегка сладковатый воздух. Смешно — приходить в концертный зал, чтобы подышать свежим воздухом…