Искра (СИ) - "Emerald" - Страница 19

— Я… я сейчас… — растерянно проговорил Рэниари, не зная, что ему делать. Слова лакея доносились до него с большим трудом, в ушах все сильнее и сильнее шумела кровь.

…Вот так, Рэниари. Ты всего лишь шлюха! И тот, кому ты преподнес свою любовь как самый великий дар, уничтожил тебя парой небрежных фраз.

Растоптал…

Не обращая внимания на лениво прислонившегося к стене лакея, юноша натянул на себя штаны, полусапожки, перетянул узкую талию кушаком, заправив за пояс запахнутую по-простому рубашку. Надевать разодранный камзол Рэни не стал, торопясь убраться из этого дома, помнившего его позор, из-под взгляда все понимающих и ухмыляющихся слуг.

Богиня-Мать, за чтоооо?!..

А ведь на какой-то миг ему почудилось, что он не просто нашел любимого! Нашел свою половинку!

Тело, непривычное к ночным упражнениям, болело и тянуло в самых неподходящих местах. Между ягодиц саднило и зудело. Ему не мешало бы вымыться, но оставаться в этом проклятом доме больше необходимого Рэни не собирался. В конце концов, сейчас лето, ополоснется в любом ручье.

Прихрамывая, Рэниари вышел из комнаты и огляделся. Дальнейший путь не отложился у него в голове — этой ночью принц нес его в спальню на руках, и они оба самозабвенно целовались.

При воспоминании о жарких, столь требовательных поцелуях Эдмира, кровь стремительно прилила к голове, смывая растерянную апатию юноши и переплавляя ее в ненависть. Какой же он дурак! Поверил в любовь с первого взгляда! И кому поверил?!.. Тому, о ком идет самая черная молва! Не иначе как он сошел с ума, доверившись неистовому притяжению к брюнетистой сволочи!

— Прикажите оседлать коня! — Резко развернулся Рэниари к лакею. — Я уезжаю!

— Какого еще коня? — Лениво отозвался хам в ливрее. — Вашей лошади на конюшне нет. А разбазаривать хозяйское добро я не могу. Шли бы вы, господин… по добру по здорову. А то много вас таких здесь перебывало. На всех лошадей не напасешься. Да еще и вилки серебряные пропадают…

Жар ярости опалил смуглые щеки Рэни. Опалил и прогнал туман растерянности.

— Ты!.. — от гнева полукровки лакей непроизвольно попятился, но быстро пришел в себя.

— Но-но!.. — запальчиво начал он, — не уйдете сами — вызову стражу! Если его высочество не дал никаких распоряжений по вам — значится, что и знать он вас больше не желает! Мы люди маленькие, нам раз и навсегда объяснили, как с кем поступать! А лошадь не дам! Не велено!

Не слушая больше, Рэниари в сердцах выбежал в первую попавшуюся дверь, оказавшуюся дверью в сад.

Продравшись сквозь клумбы с какими-то приторно-пахучими цветами, юноша перемахнул декоративную стену, огораживающую укромное поместье, и механически зашагал по тропе, что вела на север, к столице. Как он в таком расхристанном виде будет возвращаться домой, Рэниари не думал. Душу захлестывала чистейшая ненависть к мерзавцу, что так с ним поступил. И взбешенного мальчишку не заботили пустые карманы, отсутствие оружия и незнакомый лес вокруг. Рэни трясло от лавины разнообразных эмоций. Глаза нестерпимо жгло, словно в них от души сыпанули карисского перца.

Не заметив древесного корня под ногами, юноша споткнулся и кубарем полетел на землю, спиной вперед съехав по глинистому обрыву прямо в мелкий ручей. Со злости тут же вскочив на ноги, парень, обдирая руки о колючие ветки шиповника, взобрался обратно на тропу и бросился бегом вперед, задыхаясь от боли в груди и больше всего желая в этот миг просто расплакаться. Но слез не было.

Сильные руки отца подхватили Рэниари, не дав ему упасть в очередной раз.

— Ну, что ты?! Что… — шептал лорд Гвиур, кутая все еще задыхающегося сына в теплый плащ. — Прекрати… все хорошо…

Он нес зажмурившегося и дрожавшего от сухих рыданий мальчишку куда-то вглубь чащи. Следом за ними послушно переставляли ноги две лошади.

…Очнулся Рэниари только на берегу тихого лесного озера.

Солнце упорно клонилось к верхушкам деревьев.

Позади была безмолвная истерика, и все-таки прорвавшиеся слезы…

— Как ты здесь оказался? — Хриплым от рыданий голосом спросил он отца, прижимаясь щекой к шершавой ткани его камзола. Во рту все стянуло от сухости, губы покрывала потрескавшаяся от соли корка.

Лорд погладил по волосам своего неразумного сына.

— Я не нашел тебя, когда пришла пора возвращаться домой, — негромко пояснил он. — Мы с Баррэтом выяснили, что ты умчался с принцем. Но потребовалось время, чтобы вытрясти из прислуги о двух тайных домиках его высочества — один на севере, другой на юге. Поднимать шум я не стал — не хотел переполоха. Так что решили сами тебя искать, без солдат. Барр поехал к другому логову, а я отправился сюда.

— Прости… — покаянно прошептал Рэниари, вновь вздрагивая как от озноба. Отец только крепче обнял его.

— За что, малыш? — Мягко спросил он. — Это было твое решение. Разве я упрекаю тебя в чем-то? Знаешь… только не обижайся на меня… но я даже рад, что нечто подобное случилось. И случилось именно сейчас, пока ты свободен от каких-либо обязательств.

Рэниари отстранился от отца и неверяще заглянул в его темные глаза. Но Гвиур смотрел серьезно и с сочувствием.

— Это научит тебя не доверять безоглядно всем, кто тебе нравится. Раскрывай свое сердце только, если твой дар готовы принять с благодарностью. И не плачь больше. Ведь, ничего же страшного не произошло. Ну, провел ты ночь с парнем… Ты же не девушка, чтобы трястись над своей девственностью…

— Я чувствую себя преданным, — прошептал Рэниари, смотря куда угодно, только не в глаза отцу. — Измазанным в грязи… Не понимаю, что на меня нашло… Я ведь знаю все слухи о НЕМ. Но как завороженный пошел, когда ОН позвал. Как дрессированная собачка! А он!.. МРАЗЬ! У него даже добрых слов для меня не нашлось… Знаешь, что он предложил? Стать его любовником! На большее я не гожусь! Да, я бастард! Но как же больно, папа! Сам… я сам виноват в том, что произошло!

— Хватит! — Осторожно придерживая сына за ходившие ходуном плечи, Гвиур слегка встряхнул его. — Хорошо, что ты все понял. Теперь ты больше никогда не попадешься в подобную ловушку. Все-таки ты еще у меня совсем ребенок… так молод и наивен для столицы! Я планировал начать вывозить тебя через пару лет, но Асин меня уговорил… сказал, что чем раньше мы тебя заявим на рынке женихов, тем более выгодную партию ты найдешь.

— Я сам просил его поговорить с тобой, — буркнул Рэни, яростно растирая лицо. — Мне надоело в крепости! Там одно и то же… Папа, а как я буду появляться во дворце? Ведь…

— Да так и будешь! — Хищно усмехнулся Гвиур, вставая и помогая сыну подняться. — Запомни, мальчик мой! Никогда не давай шакалам почувствовать свою слабину. Опрокинут и загрызут всей толпой. Так что прояви мужество, и как ни в чем ни бывало появись при дворе. Ну, а если к тебе начнут приставать с непристойными предложениями, просто окати их презрением или высмей. Ты мой сын, и ни одна придворная шавка не посмеет тявкать в твою сторону! И дай понять оскорбившему тебя принцу, что он для тебя ничто! Подобные ему не должны видеть твоей боли!

— Я сделаю это! — С решимостью произнес Рэниари, распрямляясь. — И я больше никогда не дам играть собой!

— Вот так-то! Такие раны следует сразу прижигать, чтобы не гноились, — наставительно отозвался отец, доставая из чересседельной сумки Ветерка аккуратный сверток. — Хорошо, что я предвидел нечто подобное и захватил для тебя смену одежды. Искупайся и переоденься. Здесь неподалеку есть харчевня, там и заночуем.

— Но зачем? — Непонимающе воззрился на отца юноша. — Разве мы не должны ехать домой? Асин же нас потеряет!..

— Не потеряет!.. — хмыкнул Гвиур, демонстрируя переговорный амулет. — Я предупредил его и вызвал солдат с охотничьим снаряжением. Тебе стоит спустить пар, прежде чем появляться в столице. И плевать, на какой стороне простыни ты родился. От своей крови я никогда не откажусь! Марш мыться!