Костя-работяга - Коряков Олег Фомич - Страница 7

— Ты это откуда такой? — удивилась мама. — Весь в опилках.

— Наверное, в плотники записался или в столяры, — усмехнулся отец и подмигнул Косте.

Неужели отец знает?.. Нет, он ничего не знал, а просто шутил, а Костя не знал, что отец шутит, и похолодел. Его выручила Валя.

— Там в сарае опилки, — сказала она, — так они с этим Витькой всё около них. Говорила я ему: отряхивайся, а он — нет, не отряхивается. Вот ведь на мне нет опилок.

Как она ловко! И правду сказала, и тайну не выдала.

Но и это было всё ничего. Самое главное и самое худшее было в том, что Миша, должно быть, оказался прав, когда говорил, что полку им не сделать.

Доски они по размерам отпилили. Ладно. Начали строгать. Одну доску перестрогали, другую ещё не дострогали, как нож из рубанка выскочил. Вставили обратно, подстукнули — он после этого стал вырезать на досках целые канавы. Забили его немножко — совсем перестал строгать. Одно несчастье!

— Не буду я никакую полку делать, — заявил Витя.

— Струсил?

— Не струсил, а не буду. Нисколько неинтересно.

Косте и самому было не очень-то интересно возиться с этими непослушными досками и рубанком, но он упрямо повторил:

— Струсил. А ещё говорил: «Будем обязательно делать». Эх ты!

— Ну ладно, — смирился Витя. — Давай уж. А то начнёшь ныть.

— Это кто начнёт ныть? Я? Да ты же первый заныл.

— Ничего я не заныл. Ладно. Давай. Что надо делать?

Костя сообразил, что спор лучше не продолжать, а то, и верно, сбежит его товарищ-столяр.

Кое-как они обстрогали доски и принялись сколачивать полку. Настоящие столяры, те обошлись бы и без гвоздей. Всё скрепили бы деревянными шипами да клеем. Но у наших работников такого умения не было. Вот и пришлось взяться за гвозди.

Приколотили к боковым стенкам верхнюю полку. Получилось косовато, но всё же что-то получилось. Взялись за вторую, среднюю. Тут дело было похуже. Оказалось, что край доски отпилен очень криво. И ещё оказалось, что доска короче, чем нужно, сантиметров на пять или семь.

— Это ты так отмерил! — сердито кивнул Костя на Витин брак.

— Ага, так и есть! — с вызовом ответил Витя. — Это не я, это ты так отпилил.

— Ну, так хоть сейчас держи её прямо. Куда ты наклоняешь?

— Сам наклоняет, а на меня сваливает.

Я наклоняю, да? У тебя руки кривые.

— А у тебя глаза косые.

— Нет, прямые!

— Ну так и делай всё сам!

Витя бросил молоток и отошёл от верстака. Попыхтел с полминуты около выхода, потом сказал:

— Говорил я, не буду никакую полку делать, и не буду! — махнул рукой и ушёл.

Ух, и разозлился Костя! Так? Да? Что ж, он один, он сам всё сделает. И ещё как сделает!..

Костя быстренько отколотил от боковых стенок верхнюю полку, схватил пилу и начал укорачивать доску. Чтобы верхняя полка и средняя по размерам сделались одинаковыми.

Одному пилить было трудно. Костя запыхался, устал. Передохнул и принялся снова. Ещё, ещё!.. Ещё!.. Вот наконец и готово. Но что это? Опять криво!

Костя снова взялся за пилу. Надо выровнять конец. Снова запыхался, устал, снова отдыхал и пилил. И допилил! Теперь… теперь верхняя полка стала короче средней.

Он чуть не заревел. Ну как же, как сделать их ровными?

Ага! Придумал. Ту доску, что получилась короче, он положил на другую, что была длиннее, а карандашом отметил, где пилить.

Р-раз… Два… Еще раз-два… Раз… Два., Что такое? Ножовка застряла. Похоже, сучок. Костя изо всех сил дёрнул пилу… Дзинь! Сломался зуб.

Вот только этого и не хватало!

Он сел у верстака и минуты три размазывал по лицу смесь пота, грязи и слёз… Полка! И кто это придумал её делать! Всё Витька! Сам так сбежал. И куда её такую — косую, кривую! Отец посмотрит — засмеёт. Ребята дразниться будут. Костя зло пнул доски…

Вот таким злым, в слезах, и застал Костю Миша, когда перед работой зашёл в ребячью мастерскую. Он, конечно, сразу всё заметил и понял, но спросил нарочно весело:

— Ну, как, столяр-плотничек, дела?

— Никак, — буркнул Костя, стараясь отвернуть заплаканное лицо. — И никакой я не столяр и не плотничек.

— Вот так раз! — притворно изумился Миша. — Не получается, а?

— И пусть не получается. Не буду я её делать. На что она мне? — забормотал Костя.

— Ага, — сказал Миша, будто только сейчас понял, в чём дело. — Значит, руки опустились, да? Ну что ж, это правильно. Так и должно быть. — Костя удивлённо взглянул на него. А Миша продолжал: — Помнишь, я говорил, что вам не сделать? Потому что не умеете. А научиться — это не просто и нелегко. Хочешь, буду учить?

Вопрос был неожиданным. Костя подумал, вспомнил все мучения и ответил:

— Нет, не хочу.

— Не хочешь научиться столярничать? — Миша был удивлён.

— Не хочу.

— Ой, врёшь! Это ты так говоришь потому, что не знаешь, какие вещи может сделать хороший столяр.

Он помолчал, что-то соображая, потом сказал:

— Ну, слушай. Я тебя познакомлю с нашим доком. И Витю, и Валю, если хочешь. Вот тогда ты узнаешь, что такое столяр и что он может сделать. Завтра приходи к нам в час дня — и отправимся. Я со второй смены, так что успею вас познакомить. Не забудь. В час.

Последние слова Миша сказал уже с порога.

«Кто такой Док?»

«Подумаешь, очень мне надо знакомиться с каким-то Доком! Что же, если он, этот Док, умеет всё делать, так я от этого стану, что ли, столяром?.. А вообще-то интересно бы с ним познакомиться…»

Так размышлял Костя, по-прежнему сидя у верстака.

Пришла Валя, огляделась и, должно быть, тоже, как Миша, всё поняла.

— Поругались, да? — спросила она о Вите.

— А ну его! — Костя презрительно поджал губы. — Трус он, испугался… Слушай-ка, Валь, ты не знаешь, кто такой Док?

— Док?.. Так это не «кто», а «что». Док — это такой… такое место, где строят пароходы. И где их ремонтируют.

— Что ты выдумываешь? Разве у нас в городе строят пароходы?

— Нет, у нас, конечно, не строят. А вот там, где…

— Ну вот. А этот Док у нас в городе. И он не «что», а «кто». Он человек.

— Человек? У него такая фамилия?.. Нет, не знаю, не слышала. А что?

Костя подумал, говорить ей или не говорить, и решил, что можно сказать.

— Меня Миша обещал с ним познакомить. И если я захочу, то и тебя познакомит. Это Миша так сказал.

Валя хотела скривить губы: что значит «если захочу!» Но не скривила — передумала.

— А зачем с ним знакомиться? — поинтересовалась она.

— А Миша говорит, что он всё на свете умеет делать, этот самый Док. Какой-то знаменитый столяр…

— А он нам покажет, что он делает и как? Наверное, покажет, да? Давай, сходим…

Назавтра в половине первого они отправились к Мише. Валя надела белую блузку и повязала новый алый бант. Известное дело — девчонка. Впрочем, и Костя, глядя на сестру, натянул чистую голубую рубаху.

Косте не очень-то хотелось встречаться с Витей. Но, как назло, дверь открыл именно он.

— Здравствуй, — сказала Валя, а Костя прошёл молча.

Валя же первая задала вопрос.

— Ты не знаешь такого человека по фамилии Док?

Витя почему-то прыснул в кулак, но удержался от смеха и сказал:

— Конечно, знаю.

— Кто он? — Костя повернулся к своему бывшему приятелю.

— А вот пойдём — увидите.

— Ты, что ли, тоже идёшь?

— А как же! Обязательно.

Они замолчали. Поссорившимся людям всегда трудно разговаривать… Хорошо, что в комнату заглянул Миша.

— Ага, — обрадовался он, — уже пришли? Немного рановато. Ну ничего, пойдём не торопясь.

Через минуту Миша был уже в своём синем рабочем комбинезоне, и все вместе они тронулись в путь — знакомиться с неизвестным, загадочным Доком.

Если бы и Витя не знал, кто такой Док, Костя спросил бы у Миши. А так ему было стыдно: почему это — Витя знает, а он не знает.

По дороге разговаривали только Валя и Миша. Вернее, одна Валя. Она всё рассказала про детский сад, над которым шефствует их пионерская дружина, а Миша поддакивал да задавал вопросы. А Костя с Витей молчали.