Костя-работяга - Коряков Олег Фомич - Страница 6

— Мы нечаянно… Мы только зашли… только на минуточку… а она захлопнулась… А как без тебя открыть, мы же не знаем.

Миша быстро и внимательно оглядел комнату, и глаза его остановились на Косте. Глаза были большие, карие, и в них подрагивала, то вспыхивая, то угасая, какая-то искорка. Косте показалось: злая искорка. Он съёжился и передёрнул плечами, как от холода.

— Раз не знаете, не нужно было лезть, — ответил Миша брату и чуть приметно, только уголками губ, усмехнулся Косте: — Значит, в ловушку угодил?

Костя молчал. Миша спросил ещё:

— Ну, а это, — он указал на потайной шкаф, на торчавшую из стола отполированную доску, — кто это открыл? Ты, Виктор?

Костя поднял побледневшее лицо и тихо, но твёрдо сказал:

— Нет, это не он. Это я.

И тут Миша захохотал. Захохотал весело, громко, и белые крепки зубы его дружно заблестели.

— Напугался, а? — сквозь смех спросил он и вдруг опять сделался серьёзным и сердитым. — А если бы стол выстрелил? Ты ведь не знаешь — у меня там потайной заряд упрятан. На жуликов. А в потолке — бомба. Да.

— Ага, бо-омба! — недоверчиво и насмешливо протянул Костя, но всё-таки опасливо глянул на потолок и на всякий случай подвинулся поближе к окну.

Миша усмехнулся ещё раз, поставил рядышком две табуретки и сказал:

— Ну, садитесь и рассказывайте: что искали? зачем? что надумали? почему? Всё рассказывайте. И — не врать!

Приятели не очень смело уселись и при этом переглянулись. Костин взгляд говорил Вите: «Вот видишь, ничего страшного. А ты говорил… Или, может, он ещё разозлится и всыплет нам?» А Витины глаза отвечали: «Не знаю, почему это у него такое хорошее настроение. Я думал: всыплет. Но теперь-то уж нет, так что ты не бойся».

— Чего переглядываетесь? — прервал Миша этот беззвучный разговор. — Признавайтесь во всём, пока в милицию не отправил.

Ну, насчёт милиции он, конечно, шутит. Вон глаза-то какие хитрые да весёлые.

— Расскажем? — спросил Костя у Вити.

Витя пожал плечами: дескать, как хочешь.

И Костя рассказал. И про странную находку, и про трёхствольную пушку, и про испорченную книгу, и про выстрел, и про книжную полку. Про всё рассказал.

— Ну и что же? — сказал Миша. — Значит, вы забрались сюда, чтобы стащить у меня доски?

Он поглядел под верстак, и только тут Костя заметил, что там аккуратным штабельком сложены доски, а за ними поближе к стенке, стоит несколько листов фанеры.

— Не-ет, — сказал Костя. — Зачем «стащить»? Я один раз стащил порох с дробью, так мне, ого, как попало!.. Мы не стащить, мы просто посмотреть. Комнату.

Тут Костя сообразил, что раз Миша не ругается и у него есть нужный им материал, так можно у него попросить. И Костя попросил.

— Ишь вы какие хитрые! — сказал Миша. — Доски-то у меня для дела одного обструганы… Хотите, завтра других принесу. Только уж те самим придётся пилить, резать, строгать. Принести?

Что за странный вопрос? Конечно, принести!

Так дружки-приятели получили всё, что им было нужно для книжной полки. Миша дал им не только доски, но и хороший рубанок, пилу-ножовку и стамеску. Хотел дать и молоток, но Костя сказал, что молотка не надо, у него есть.

Потом Миша спросил, как они будут делать свою полку и есть ли у них чертёж. Они сказали, что чертёж у них есть, и быстренько принесли тот, что рисовал Костя. Миша посмотрел и рассмеялся.

— Это не чертёж. Это чепуха.

— Как это чепуха? — обиделся Костя. — Тут всё нарисовано.

— Нарисовано, да плохо. Во-первых, косо, криво. Во-вторых, никаких размеров нет. Вот смотрите. — Миша взял со стола спичечный коробок. — Простая вещь. Верно? А ну-ка, сделайте её чертеж.

— Хо! — сказал Костя. — Пожалуйста. В один момент.

Он взял листок бумаги и быстро-быстро — действительно, в один момент — начертил спичечный коробок. И вот что у него получилось.

Миша посмотрел на этот рисунок и сказал:

— Вот я и говорю: чепуха. Как же по такому чертежу ты будешь делать вещь? И форма её непонятна, и размеры неизвестны. Смотри, как надо.

Он взял линейку и со всех сторон измерил коробок. Потом начертил вот такую фигуру.

— Так выглядит коробка, если смотреть на неё вот отсюда, с торца, — пояснил он. — Теперь проставим размеры здесь три с половиной сантиметра, а в высоту — полтора.

— Правильно, — смущённо согласился Костя, а Витя показал приятелю язык.

— Теперь начертим сбоку, — продолжал Миша. — Высота будет та же, а длина пять сантиметров.

Под карандашом и линейкой быстро возникла новая фигура.

— Теперь по чертежу видно, как выглядит эта вещь с торца и сбоку. А как сверху?.. Это мы тоже начертим.

Начертил.

Костя немножко поморгал, немножко подумал и не то просто сказал, не то спросил:

— Значит, наш чертёж надо переделать?

Миша взял чистый лист бумаги. Через пятнадцать минут новый чертёж был готов.

— Ну, а где вы думаете работать, товарищи столяры? — спросил Миша, и Витя сразу же глянул на его чудесный верстак. — Не-ет, — понял Миша брата, — здесь я вам не разрешу. А вот в сарае есть мой старый верстачок, им пользуйтесь. Держите ключ. Откройте и работайте.

Вот как всё хорошо получилось!

Костя совсем расхрабрился и попросил Мишу рассказать про секрет его потайных замков и про то, что это за такие таинственные «реактивные сани». Миша нахмурился:

— Ишь ты! Секреты так просто не раскрываются. Вот сделаете хорошую полку, тогда расскажу. Только, я думаю, вам не сделать.

— Хо! — воскликнул Костя. — Ещё какую хорошую сделаем!

— Ну-ну, — усмехнулся Миша.

А Витя надулся и сказал:

— Что же ты нам тогда помогаешь, если думаешь, что нам не сделать?

— А это для того, — сказал старший брат, — чтобы вы поняли, как это нелегко — добрую вещь сделать.

— Ну, мы всё равно сделаем! — пообещал Костя.

— Ладно, работнички, столяры да плотнички, шагайте, мне заниматься надо.

Миша вежливо указал приятелям на дверь.

Новые неудачи

В сарае, в одной из его клетушек, открылась столярная мастерская.

Прежде всего доски нужно было распилить по нужным размерам. Делалось это так. Костя смотрел в чертёж и командовал Вите:

— Меряй девяносто сантиметров!

Витя, высунув от старания язык, начинал отмерять эти сантиметры ученической линейкой, сбивался, принимался мерить снова и снова сбивался.

— Не так! — ворчал Костя. — Дай-ка линейку. Смотри, как я… Сколько нужно сантиметров? Девяносто?.. Вот, пожалуйста, девяносто. Дай карандаш, надо отметить.

На доске делалась отметка, и только после этого в ход пускалась пила. Пилили по очереди. Сначала Костя, потом Витя, потом опять Костя, потом снова Витя. Когда в мастерскую заходила Валя, ей тоже давали попилить. А что? Пусть помогает.

Нетрудно было бы найти и ещё помощников. Сколько угодно. Заметив, что Костя с Витей мастерят что-то необычное, ребята-малыши со всего двора жались к сараю. От них просто не стало отбоя, когда наши столяры начали работать рубанком. Стружка из-под рубанка шла такая славная, мягкая, пахучая, что любого могла взять зависть. И брала.

— Кость, а, Кость, дай стругну! — тянул кто-нибудь.

— Дайте, хоть разик.

— Что вам жалко, да?

Эти голоса раздавались всё время.

Костя делал важное лицо и говорил:

— Не мешайте… А ну, отойдите! Испортите ещё.

Брата поддерживала и Валя:

— Ещё не доросли. Это ведь не каждый умеет — рубанком строгать.

Впрочем, справиться с малышами было не так-то уж трудно. Грозила другая опасность: а вдруг они разболтают про мастерскую. Скажут дома, а их родители скажут родителям Кости или Вити — и сразу тайна раскроется.

Один раз Костя сам чуть не попал впросак. Он пришёл домой обедать, а опилки с себя не отряхнул.