Оранжевый портрет с крапинками (сборник) - Крапивин Владислав Петрович - Страница 69

— Извините, я не мальчик… Я это… очень тороплюсь… Ай…

— Смотрите, какие у него резиновые лапы! Пусть он станцует! — Сильные руки подхватили Гошу и поставили на край платформы, где резвились танцоры и музыканты.

— Я… это самое… не умею танцевать… я… мне надо идти…

— Ну прямо настоящий корабельный гном! Как на картинке в книжке «Морские легенды»!

— Надо ему дать премию за костюм!

— Надо! Только пусть снимет маску! Мальчик, сними!

— Нет-нет… Я это… мне нельзя.

— Ну, не хочет — не надо!

— Если не хочет танцевать, пускай хоть стихи прочитает! Ради премии!..

— Я не… это… Ну ладно! — Гоша понял, что так просто отсюда не выбраться, и от отчаянья осмелел. — Ну, это… хорошо!

Гоша вспрыгнул на сундучок и встал в позу декламатора.

— Называется «Про меня»…

Начиная читать свои стихи, Гоша быстро избавлялся от робости, его охватывало вдохновение. И он принялся декламировать с легким поэтическим подвыванием:

Ну, вот я — корабельный том!

Да, старый я — никто не спорит,

Но все ж мечтаю об одном:

Чтоб снова оказаться в море!

Чтоб снова — ветер в стакселя,

Чтоб кровь соленая — по венам.

И чтобы, душу веселя,

Мой клипер мчался среди пены!

Увы, напрасные мечты,

Никто им сбыться не поможет.

И только звезды с высоты

Мне тихо шепчут: «Ну а все же…»

Толпа бурно зааплодировала. Одетая в старинное испанское платье толстая дама вручила Гоше коробку:

— Вот тебе, мальчик, приз. Плеер с кассетой старинных пиратских песен. Положи в сундучок… Да не прищеми крышкой бороду, а то отклеится… Вот так… Жаль, что не хочешь снять маску, ты, наверно, очень славный. А кто написал эти стихи?

— Это самое., я сам написал… Извините. Мне пора… — Гоша стал пробираться к задней части эстрады. Впрочем, на него уже не обращали внимания. На передний план выступила эстрадная группа во флибустьерских костюмах.

— Новая старинная пиратская песня «Черный сундучок»!

Грянула музыка. Песня оказалась достаточно зловещей:

Стало море злее и угрюмей,

ребята,

Плюньте через левое плечо.

Что везем мы в нашем темном трюме,

ребята?

Только черный, только черный сундучок —

И молчок…

Гоша с сундучком кубарем скатился по лесенке с тыльной стороны платформы. Постонал, держась за спину:

— Это… ох… поясница… Будто под пресный дождь попал…

Он заковылял и увидел маленького велосипедиста.

— Мальчик… Ты ведь это… мальчик, не правда ли?

— А кто еще? Директор школы, что ли? — звонко отозвался уже знакомый нам Шурик.

— Это самое… ты не мог бы мне помочь?

— А чего? Давай!.. Ты корабельный гном, да?

— Я это… да. Довези меня до кирпичной будки у яхт-клуба… Если можно… А то у меня это… остеохондроз…

— Ладно!

Он помог Гоше устроиться. Тот лег на багажник животом, свесив с одной стороны могучие ступни, а с другой — руки с сундучком (песня о черном сундучке между тем все еще звучала неподалеку). Малыш встал на педаль, сунул ногу под раму.

— Ты, гном, держись крепче, а то оба загремим. У меня за сегодня пять синяков и три шишки… — Он был не очень воспитанный, но добрая душа.

Вихляя и напугав на пути нескольких участников маскарада, мальчик покатил по тропинке.

— Ох ты и тяжелый, гном! Маленький, а сколько в тебе весу…

— Если тебе трудно, я это… сойду…

— Да ладно, лежи…

С дребезжаньем старый велосипед подкатил к будке. Из-за нее выскочили Владик и Максим.

— Гоша! — возликовал Владик. — Мы уже заждались!

— Нас еле отпустили с яхты на берег, — сказал Максим. — «Кречет» должны сейчас отвести от пирса и ошвартовать у бочки.

— Я это… застрял в карнавале… ох…

Ему помогли встать. Владик узнал велосипедиста.

— А, это ты! Привет! Все еще ездишь! Не устал?

— Щас поеду отдавать машину хозяевам. Пора уже…

— Спасибо тебе.

— Ладно. Пока… — И Шурик с лязганьем укатил. Ему помахали вслед. Гоша махал, держась одной рукой за поясницу. Потом, кряхтя, поднял крышку.

— Я это… пошел туда…

— Давай! — сказал Владик.

Крышка захлопнулась. Владик и Максим ухватили сундучок за ручки.

— О-го-го… — заметил Максим.

— Ага… Помнишь, как в передаче про Юрия Никулина? «Весело взяли, весело понесли»…

И они потащили сундучок, выгибаясь от тяжести.

В проходной они сказали вахтенному:

— Мы на «Кречет»…

— Да знаю, знаю… Что это у вас за сундук?

— Мама уложила продукты, — нашелся Владик. — Запасы на весь рейс.

— Тяжелый, видать? Давайте помогу…

— Вам же нельзя оставлять вахту, — напомнил Максим, чтивший морские правила.

— Да ладно. Здесь не военная база… — Дядька ухватил сундучок за ручку на крышке, поднял, крякнул и понес от проходной к пирсу. Ребята обрадованно заспешили за ним. А позади у них, воспользовавшись отсутствием вахтенного, проникла через будку непонятная, плохо различимая фигура…

Владик и Максим втащили сундучок в отведенный им крохотный носовой кубрик с узкими койками друг над другом. В это время снаружи раздался раздраженный голос капитана Ставридкина:

— Где юные обормоты? Все еще не вернулись с берега? Нет, я точно уйду сейчас к бочке, а они пусть топают с берега домой! Позвоню жене…

— Папа, мы здесь! — закричал Владик.

— Наконец-то! — Капитан Ставридкин спустился в кубрик. — Где вас носило?.. А это что за сундук?

— Это подарок, — заспешил Владик. — Гоша нам подарил. Говорит, раз вы идете в море, значит, вот вам это самое… матросский сундучок. На память…

Появился старпом Жора.

— Старинная вещь. Клянусь дедушкой, ему лет двести. Раньше такие сундучки были у парусных матросов.

— Да, — согласился капитан. — Они переходили по наследству. И каждый владелец писал на внутренней стороне крышки свое имя… Ну-ка, много там имен?

— Да нет ни одного! Правда! — перепуганно поклялся Владик.

— Не может быть. Наверно, они просто стертые, незаметные. Давайте посмотрим.

— Папа, не надо… — слабым голосом сказал Владик.

— Так и почему же не посмотреть, если папа сказал! — вмешался Жора. — Что у вас там, контрабанда? Какие упрямые мальчики. Клянусь дедушкой, я никогда не был таким!.. — Он взялся за щеколду. Владик и Максим смотрели друг на друга отчаянными глазами…

Трах! — раздалось снаружи. Ба-бах!!

— Что такое?! Клянусь дедушкой, это террористы! — Жора вылетел из кубрика. Капитан за ним. А следом — и перепуганные ребята: вдруг правда нападение?

Нападения не было. По акватории двигались украшенные, освещенные фонариками шлюпки. Сверкал фейерверк, взлетали ракеты. На носу ближней шлюпки вскочил пестро одетый парень с гитарой и микрофоном, ударил по струнам.

Стало море злее и угрюмей,

ребята!

Плюньте через левое плечо!

Что везем мы в нашем темном трюме,