Кредо. Антология - Лукьяненко Сергей Васильевич - Страница 40

«Днестр» чуть вздрогнул, где-то на нижнем ярусе заскрежетало, панель озарилась зеленым светом индикатора «Стыковка произведена». А я и не заметил приближение челнока!

— Неужели вы живы? — послышалось со стороны трапа. Голос женский. — На вашем месте я бы подала в суд на господина адмирала и всю его шарашку! Он бы еще заставил вас лететь на помеле! Это кромешный ужас, а не корабль! Вы бы видели, как он смотрится со стороны!

Ага, а вот и комитет по встрече. Очень даже ничего себе выглядит этот комитет, скажу я вам! Фигура гибкая, со всеми полагающимися абрисами и округлостями, которые только подчеркиваются облегающим зеленым комбинезоном с искоркой. Модная короткая стрижка, стильная косметика, взгляд громадных изумрудных глаз может показаться наивным, но это впечатление очень и очень обманчиво. Никогда бы не подумал, что в нашем скучном ведомстве трудятся такие вот прелестницы! Уникальное явление!

— Закройте рот, капитан, — фыркнула прекрасная незнакомка и с чарующей небрежностью облокотилась на ржавые перила трапа. — Для полноты картины не хватает только, чтобы слюна из угла рта потекла! Вид у вас отменно дурацкий!

— Извини… те, — опомнился я. — Вы одна?

— Это воспринимать как намек? — вздернула бровь зеленоглазая. — Одна, одна. Берите чемоданы, если они у вас есть, и поехали! Если я останусь здесь еще хоть на пять минут, меня стошнит. Не представляю, как вы провели в этом склепе восемь часов!

Засунув свой компьютер в ранец, я без всякого сожаления покинул рубку «Днестра».

— Сначала в Центрополис?

— Зачем же? — удивилась моя спасительница. — К чему терять время, сразу отправляемся на место судьбоносной встречи!

— Так вы… — Я начал понимать. Костюм будто от лучшего парижского кутюрье, полное отсутствие привычной служебной лексики, абсолютная непринужденность… Она не наша.

— Именно! Чести служить в Конторе милейшего Николая Андреевича не имею. Кстати, меня зовут Лола. Лолита, если полностью. Папа обожает Набокова, но мне от этого сплошные неудобства — придется страдать до гробовой доски.

— Почему? Хорошее имя, красивое…

— Примитивной лестью меня не проймешь, Сергей. Сразу на это настройтесь. Кроме того, я на дух не выношу и другие банальности наподобие лирических стихов и вздохов при луне. Тем более что здесь и луны-то нет, а Фобос и Деймос чересчур суррогатны для ночных романтических встреч под сенью золотой листвы. Не понимаю, почему все мужики, едва меня завидев, делают стойку? Не краснейте, я оценила ваш взгляд… Давайте за мной! Да, общаемся все-таки на «ты», ненавижу официальщину!

Лола нырнула в узкий стыковочный шлюз.

— Неплохой катер, — оценил я миниатюрный двухместный челнок, прилепившийся к борту «Днестра». После облезлого лихтера, его кабина показалась верхом технического совершенства. — Это не опасно, летать в одиночку?

— Я единственный избалованный ребенок в семье, папа многое мне позволяет… Пристегнись, будет сильно трясти в атмосфере. Не хватало только раскроить голову, она тебе пригодится! Готов?

— Вполне.

— Ну тогда держись.

Скрывать нечего, я летал на самых разных аппаратах, далеко не все посадки были комфортными и приятными, в послужном списке числятся шестнадцать боевых десантов на самые разные планеты, а число учебных высадок вообще исчислению не поддается… Однако настолько острых ощущений я доселе не испытывал. У этой мерзавки стоило бы навсегда отобрать летную лицензию и на пушечный выстрел не подпускать к штурвалу! Ума не приложу, как челнок не развалился прямиком в верхних слоях атмосферы.

— Тебе не кажется, что умные люди не зря придумали двигатели торможения? — вякнул я, после того, как катер в очередной раз тряхануло и мой желудок улетел куда-то в область мизинца на левой ноге. Моргнули красные индикаторы на приборной панели.

— Чепуха, — отмахнулась Лола, на миг отпустив штурвал. Челнок клюнул носом, но тут же выровнялся. — Забудь о полезных советах и глазей по сторонам, попробую показать тебе достопримечательности. Погода тихая, пыль осела, должно быть хорошо видно…

Над вершиной достопримечательности номер один Лола сделала крутой вираж, чтобы я мог в полной мере оценить грандиозное зрелище. Олимп, супервулкан, титаническая гора высотой двадцать семь с лишним километров и кратером стокилометрового радиуса. Слева поднимались еще три вулканических конуса несколько меньших, но все равно очень впечатляющих размеров. Челнок пошел на снижение, стрелой пронесся над Фарсидой и вскоре я различил голубые и золотистые огни Центрополиса и тамошнего Порта, над которым кружили темные точки — ожидавшие разрешения на посадку челноки. Вокруг торчали башни атмосферных процессоров, исторгавших облака горячего пара.

— Можно не беспокоиться, диспетчерские службы и транспортный контроль Центрополиса нас не видят, а если вдруг и заметят, не станут связываться, — пояснила Лола, постучав ногтем по монитору радара. — В этом вся прелесть: можно летать где хочешь и как хочешь. Они лишь однажды подняли истребители наперехват, но мне удалось уйти…

— В один прекрасный день ты просто свернешь себе шею, — проворчал я и снова вцепился в ручки кресла. Катер почти вертикально пикировал вниз, к трещине необозримого каньона, протянувшегося на сотни километров к востоку. — Это долина Маринера, верно?

— Почти. Тут целая сеть разломов. А насчет шеи — так она принадлежит мне одной. Можно я буду распоряжаться ею самостоятельно?

— Можно.

— Договорились. Смотри, смотри! Такой красотищи нигде больше не увидишь!

Гранд-каньон в Северной Америке рядом с этим разломом покажется ничтожным замусоренным оврагом. Мы летели меж двух обрывистых склонов, под брюхом катера чернела бездонная шестикилометровая пропасть. Кирпичный цвет камня сменился на желтовато-оранжевый, потянулся бесконечный лабиринт трещин и каньонов, в котором Лола отлично ориентировалась, лишь изредка поглядывая на показания системы навигации. Катер лавировал между скал, нырял в глубину, снова поднимался наверх.

— Наша база называется «Кидония», — сказала Лолита, кивком указывая на появившиеся световые маяки, установленные на правой стене каньона. — Частное владение, наподобие дачи. Плюс — небольшое собственное производство. Так сказать, свечной заводик…

Мы приземлились на одной из пяти посадочных площадок, над катером моментально появился защитный экран, отделявший нас от атмосферы Марса. Колпак кабины отъехал в сторону.

— Вылезай, не бойся. — Лола улыбнулась углом рта и протянула мне руку. Хватка у девочки железная, однако. — Воздух вполне пригоден для дыхания. Понимаю, непривычно — мы ведь находимся практически под открытым небом, давление даже на дне разлома не больше двенадцати миллибар… Силовой щит надежен, множество дублирующих систем. Тут гораздо безопаснее, чем во многих уголках Земли.

Вокруг — ни единого человека. Судя по всему «дача» скрыта в глубине скалы и размерами не уступит иной колонии за пределами Солнечной системы. Я заметил несколько здоровенных шлюзов — видимо, ангары для личных кораблей Удава.

Лифт камнем ухнул вниз, что вызвало неприятные ассоциации с предосудительными методами пилотирования Лолы. Но когда створки разошлись, и мы очутились во внутренних помещениях, я ахнул.

То, что Удав любит удобства и роскошь, я выяснил еще два года назад, когда престарелый бандюга любезно одолжил нашей десантной группе «Юлия Цезаря» — самый замечательный космический корабль из всех, какие я видел на своем веку. Бесспорно, вкус у человека есть.

Первое, что бросилось в глаза, — великое множество живой зелени. Оно и понятно, возить воздух с Земли неудобно и дорого, аппаратура рециркуляции может выйти из строя. Но это была не обычная оранжерея со стандартным набором растений, какие во множестве можно увидеть на наших базах. Это самая настоящая замкнутая экосфера, над которой вдобавок потрудились далеко не самые худшие фитодизайнеры. Вдоль стен аквариумы и бассейны с рыбками. Я онемел, когда увидел пару желто-синих колибри, увлеченно исследующих распустившиеся бутоны южноамериканских цветов.