Бернарда - Мелан Вероника - Страница 51

Но не могла же я заявить об этом Канну?

— Так дело не пойдет, — убеждал в это время нашего стратега Эльконто, роясь большими пальцами в блюдце с орешками. — Я еще никогда не чувствовал себя более слепым, чем сегодня. Если нам и дальше нужно будет воевать против невидимок, мы проиграем. Это нужно как-то изменить. Только если перекрыть им доступ к поганой сыворотке, наши силы уравняются. Следишь за мыслью?

Судя по речи, Дэйн тоже подналег на коньяк.

— Надо поторопить Логана, — отпил виски и вступил в диалог Мак Аллертон. На его щеке, делая похожим на Коммандо, красовался черный грязевый развод. — Если он отыщет коды к лаборатории Ирэны и сменит их, то сыворотка резко кончится. Дрейк говорил, что она не действует дольше двух часов и хранится только при определенной температуре, то есть ее никто не будет таскать с собой на поясе. Только в холодильниках. А вот по прошествии двух часов, после отсечения доступа в лабораторию, мы сможем вступить в равный бой. Мне тоже не понравилось то, что произошло сегодня.

Слушая ребят, я думала о Смешариках. Они были способны распознать невидимок даже в темноте. Однако сама только мысль о том, чтобы нести их с собой на уровень «F», вызывала сильное беспокойство. А что если они погибнут, кто тогда будет их оживлять? Дрейк? Согласится ли он снова на такое? Не способная побороть иррациональный страх за питомцев, я решила, что Фурии станут крайним выходом только в том случае, если Логан не сможет заменить коды. И поэтому торопиться с предложением Смешариков к службе не стала. Вместо этого я задала Канну вопрос, который уже не первый раз посещал мою голову:

— Аарон, а почему бы мне просто не перенести вас прямиком к Андэру? Одна пуля — и миссия завершена, нет?

Мужчина со шрамом на лице покачал головой. И уже не первый раз я поразилась тому, насколько тяжелым временами был его взгляд.

— Не все так просто, Бернарда, хотя твоя мысль, бесспорно, логична. Риск номер один заключается в том, что если Андэр сам принимает сыворотку, в чем я почти не сомневаюсь, то мы угодим прямиком в ловушку. Даже если он успеет пристрелить одного из нас, прежде чем мы всадим пулю в него, это не тот исход, который Дрейк, я или ты хотели бы видеть. Довод номер два: пока вражеским отрядом командует их начальник, в борьбу с нами будут кидаться лучшие его силы, и таким образом мы сможем вычислить и убрать всех причастных к группировке. Убей мы Андэра сейчас — на то, чтобы найти всех его людей, потом уйдут недели, если не месяцы. И третий момент. Дрейк сказал, что Андэр всегда интересовался секретом изготовления защитной сети… Ты помнишь, той самой сети-купола, что ты, наверное, видела не раз… — дождавшись моего кивка, он продолжил: — Так вот, есть серьезные основания полагать, что такая сеть натянута над его домом. А если это так, то при попытке переноса сразу внутрь, ты убьешь не только себя, но и нас всех. Думаю, Андэр бы долго и счастливо праздновал такой исход. В отличие от нас.

Я медленно вдохнула и выдохнула воздух. Канн назывался стратегом-тактиком именно потому, что мог предположить то, что многие из нас бы выпустили из виду. Его объяснения целиком и полностью ответили на мой вопрос, почему не стоило прыгать в логово к зверю. Особенно, если зверь, сам имевший спецификацию стратега-тактика, серьезно подготовился.

— Ну и дерьмо… — угрюмо подвела итог я.

Дэйн, Халк и Баал одновременно рассмеялись. Звякнули поставленные на стол стаканы.

— Добро пожаловать в отряд, мадам, — подмигнул Эльконто, начавший казаться мне после сегодняшнего дня не таким уж и весельчаком. И, будто прочитав мои мысли, тот добавил: — Ты права. Война — это война.

Через час все разошлись. Отказались от моего предложения транспортировать всех по домам за щедрые чаевые и, устало посмеиваясь, покинули бар. На прощание ко мне подошел Декстер, на секунду накрыл мою руку своей и сказал, глядя в глаза:

— Спасибо.

Я смущенно кивнула.

— Ты всегда желанная гостья в нашем с Элли доме.

Эта фраза меня тронула. Я знала, что всего лишь выполняла свою работу, но оттого было не менее приятно.

Он ушел прихрамывая. Рядом со мной остался один-единственный бессменный постовой — Баал.

— Иди уже, — фыркнула я на него, чувствуя смешавшееся с депрессией опьянение. — Нечего за мной присматривать, как за глупой малявкой. У тебя, поди, своих дел по горло.

Тот хмуро покосился на меня черными, как оникс, глазами, но ничего не ответил. Лишь неторопливо отпил золотистый коньяк и отвернулся. Стало понятно, что он не уйдет.

Мое настроение расклеивалось стремительней размокшей ваты. Тоска нахлынула стократ сильнее, стоило остальным покинуть бар. Куда идти, что делать? Как убежать от себя самой и тревог?

Я хотела к Дрейку так сильно, как не хотела еще никогда. Пусть бы просто побыл рядом. Пусть бы просто знать, что он поблизости, и плевать на касания… Только бы не отказывался от меня совсем, только бы не отрезал меня, как кусок от общего торта, лишая возможности чувствовать нашу связь. Ведь нить все равно не порвется, она лишь начнет передавать постоянные болевые импульсы, неужели он не понимает?

Злясь на себя за то, что дала волю чувствам у других на виду, я грубо вытерла намокшие глаза, затем повернулась к Баалу и вымученной улыбкой произнесла:

— Я боюсь идти домой, понимаешь? Боюсь оставаться одна.

Он несколько секунд смотрел на меня, и от понимания и сочувствия в его глазах сводило скулы.

— Баал, не дай мне нырнуть, отвлеки чем-нибудь.

— Чем?

— Расскажи мне, в чем заключается твоя специализация? Что значит Каратель?

Он постучал по стакану кончиками пальцев; качнулись тяжелые черные волосы.

Дом встретил темнотой и тишиной.

Я прошла в спальню, разделась и, не обращая внимания на шебуршание Смешариков в корзине, забралась в кровать. Голова плыла от алкоголя и смешанных чувств. На одеяло тут же светлой тенью запрыгнул Михайло, ткнулся мордой в ладошку, мол, пускай в «домик». Забрался под него, растянулся под боком и громко замурчал, впиваясь когтями в руку.

— Эй, больно же, — прошептала я коту и осторожно погладила его по лапам. Затем уткнулась носом в теплую, пахнущую домом шерсть и закрыла глаза.

Одиноко и беспомощно. Привычное сочетание в последние дни.

Для них — кота, Смешариков, Клэр и всех остальных — мир оставался привычным. Кто-то засыпал в хорошем настроении, кто-то в плохом. Для меня же мир разваливался. Надежда — удел тех, кто еще верит во что-то хорошее, вера — знание о том, что хорошее непременно придет. У меня же не было ни того, ни другого. У меня был лишь мир, готовый вот-вот потерять навсегда что-то важное.

Удивляясь непривычной подавленности, я подумала о том, каково будет им, если меня не станет? Заметит ли кот? Расстроятся ли Смешарики? Быстро ли переживет потерю Клэр?

С чего такие мысли? Откуда? Этого я не знала, лишь чувствовала, что все глубже тону в темной пучине отчаяния.

Баал сказал, что Каратель — тот, кто приходит за потерявшими себя людьми. За теми, у кого не осталось сил жить и бороться. Каратель — это чистильщик Уровней. Бесполезное должно уходить и уступать место свежему и сильному. А как определить резерв оставшихся сил? Он это видел. Но на вопрос, сколько еще протяну я, отвечать почему-то не стал.

Что ж… если я однажды попаду в этот список, он знал, где меня найти.

Логан не спал вот уже вторые сутки.

Цифры бесконечной вереницей мелькали перед глазами, столбики уплывали за пределы экрана, новые цифры проталкивались снизу и снова уплывали наверх. Не то. Не то. Работай, программа подбора шифра!

Он поднялся из-за стола, размял спину, прошел к холодильнику и открыл дверцу. На темный пол легло яркое пятно света. Взял запотевшую бутылку пива, подумал, не открыть ли пачку чипсов, но не стал: почувствовал, что желудок уже тошнит от бесконечных перекусов субпродуктами. Посмотрел на экран: программа перебирала сотни вариантов в секунду, но нужный все еще не был найден. А ведь он специально писал ее несколько часов подряд, существующие версии дешифраторов откинул сразу, как полностью в этом случае бесполезные.