Черное зеркало - Волузнев Юрий - Страница 20

— Рейсдаль, между прочим… — ни к кому не обращаясь, произнес Гоша.

— Чего? — не поняла Иришка.

— Нет, я так…

— Брат, что он сказал?

— Рейсдаль, — ответил Игорь, зажевывая только что опрокинутый стопарь. — Художник такой был лет триста назад. Голландский, кажется. Это его картина…

— Настоящая?! — взвизгнула Иришка. — Ну отпад!.. Небось много бабок стоит…

— Нормально…

Гоша зыркнул на Игоря. Промолчал.

Галина Николаевна посмотрела на Иришку и снисходительно улыбнулась.

— Забавная девчушка, — сказала она.

— Уж чересчур… — отозвалась Нина Леонидовна, оторвав взгляд от семейного альбома Липских.

Рыженькая Валя, сидя на диване возле них, делала какие-то пассы вокруг головы Натальи Сергеевны, матери Игоря. Аля молча наблюдала за этим сеансом.

— Теперь не болит? — в надежде на утвердительный ответ спросила Валя.

— Вроде бы полегче… — с сомнением в голосе ответила Наталья Сергеевна.

— Вот видите! — обрадовалась Валя и обратилась к Галине Николаевне: — А вы не хотите?

— Нет, нет! — со смехом отмахнулась она. — Предпочитаю таблетки. Я закоренелый аллопат.

— А вы что, экстрасенс? — спросил Барин у Вали, подсаживаясь к ним.

— Да, — ответила она. — Занимаюсь вопросами оздоровления по методу Порфирия Иванова. И мануальной терапией…

— И что же? Лариса Михайловна тоже этими делами занималась?..

— Да, некоторое время…

— Я слышала, что метод Порфирия Иванова помогает продлевать жизнь, — встряла в беседу Нина Леонидовна. — Давно интересуюсь этим. Даже книжку читала… Но как-то трудно себя преодолеть… Не могу представить, как это — босиком по улице ходить.-.. Здороваться с каждым встречным-поперечным…

— А вы приходите к нам, — пригласила ее Валя. — Сами все узнаете. Не понаслышке… Его учение многим помогает избавиться от болезней всяких… От излишнего веса, например…

— Ну уж! — отпрянула далеко не худенькая Нина Леонидовна, словно ее окатили из ведра. Густо покраснела, поджала губы.

Валя запнулась. Тоже покраснела. Глаза Галины Николаевны весело сверкнули из-под очков.

— Значит, следуя элементарной логике, основатель вашей школы прожил на свете не менее, чем библейские патриархи? — пршцурясь, спросила она с нескрываемой иронией в голосе.

— Да нет, конечно, — смутилась Валя. — Как все…

— А вот у меня был такой случай, — вклинился Барин. — Точнее, у моего друга. Еще в добрые доперестроечные времена… Короче, поехал он на Кавказ по заданию газеты… Дело в том, что прошел слух, будто живет там какой-то чабан чуть ли не полуторавекового возраста… Ну так вот, приятель мой пришел к нему и спрашивает… Точнее, интервью берет… Какой, мол, он вел образ жизни, что сумел дожить до таких лет. А тот ему отвечает: «Не пью, — говорит. — Не курю, с женщинами не балуюсь…» Приятель сидит, записывает. Вдруг в соседней комнате — шум, грохот, крики всякие… Он интересуется, что там происходит. А чабан махнул рукой и отвечает: «Да это брат мой старший домой пришел. Опять где-то надрался…»

Дамы прыснули. Валя разочарованно протянула:

— Так это же анекдот…

Барин хитро прищурился:

— За каждым анекдотом стоит конкретный, когда-то случившийся жизненный факт. Как говорится, нет дыма без огня… Ну хорошо. Тогда я вам про другого своего друга расскажу.

— Вероятно, у вас столько же друзей, сколько вы знаете анекдотов, — лукаво улыбнувшись, предположила Галина Николаевна.

— Не совсем, — хохотнул Барин. — Но в данном случае это действительно из жизни… Дочь у этого моего друга тоже всякими такими делами занимается. — Он повернулся к Вале: — Она у него с кришнаитами связалась…

— Я не кришнаитка, — обиделась Валя.

— Ну, это не суть… Ведь вы, как я заметил, тоже вино не пьете и мясное не кушаете… Так я вот о чем. Дочь моего друга — на вид нормальная, красивая девчонка. А вот что-то стукнуло ей в голову — и все тут. Ходит в каком-то балахоне по улицам… Дома целый алтарь устроила. Питается отдельно от родителей. И ест только свое — никакого ни мяса, ни масла… и вообще все там у них пресное…

— Да, — сказала Валя. — Они не едят ничего из того, что подразумевает убийство…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Вот-вот… Так однажды решила родителей угостить. Принесла откуда-то, от своих, рису, по их рецептам приготовленного. И дала отцу с матерью. Ну, они из вежливости взяли. А друг мой — а он поесть не дурак… Что, думает, сухим холодным гарниром давиться! Подогрел этот рис на сковородке, колбасы туда накрошил — да так и стрескал…

— Какой ужас! — в один голос воскликнули Аля и Валя. — А что потом?

— Да ничего. Правда, дочь, когда узнала, скандал ему закатила…

Галина Николаевна громко расхохоталась. Нина Леонидовна смущенно фыркнула.

Все еще улыбаясь, Галина Николаевна повернулась в сторону Сергея Сергеевича, который, удивленный ее неожиданным смехом, оторвался от тарелки и уставился на нее.

— А я вас помню, — вдруг произнесла Галина Николаевна, встретив его недоуменный взгляд. — По «Мемориалу»… Еще в самом начале, до разногласий…

Сергей Сергеевич быстро отвел глаза, но, услышав обращенные к себе слова, застыл, не донеся до рта наткнутый на вилку соленый гриб. Затем снова обернулся. Неловко поежился:

— Да, вы правы… Я бывал там… Но не часто…

— Вероятно, тоже по пятьдесят восьмой?..

— Да… — замямлил он. — Только, знаете ли… Не хотелось бы вспоминать… Лагерь, подвал в Смоленске… Этот кошмар до сих пор по ночам снится…

— Так вы из Смоленска? — почему-то оживилась Галина Николаевна.

— Д-да…

— Сергей Сергеевич не любит вспоминать об этом, — шепнула Нина Леонидовна. — Вы ж понимаете… Переживает…

— Конечно, конечно… Простите, пожалуйста, — согласилась Галина Николаевна. — Вы не возражаете, если я закурю?

— О нет, что вы! — приветливо улыбнулась Нина Леонидовна. — Я даже люблю, когда вокруг меня дымят… Вот и мой Сергей Сергеевич балуется иногда…

Барин предупредительно чиркнул зажигалкой. Затем достал «беломорину».

— Я тоже, если позволите…

— Ну что вы, что вы!.. И спрашивать не надо.

Беседа как-то прервалась сама собой. Затем, словно нащупывая ускользнувшую нить объединяющей темы, Нина Леонидовна вздохнула несколько наигранно и, ухватившись за расхожий рефрен, произнесла, как бы про себя:

— Слава Богу, что это никогда больше не повторится…

Галина Николаевна вскинула брови, блеснула очками.

— Вы о диктатуре?

Она затянулась, выпустила тонкую струйку голубоватого дыма.

— Не скажите, — с едва уловимой усмешкой на губах произнесла она после некоторого молчания. — Как раз именно сейчас мы более готовы к ней, чем когда бы то ни было… Ну посудите сами, — обратилась она к Барину. — Что мы видим вокруг себя?.. Автоматчики на улицах, наручники, дубинки у милиционеров… взрывы, облавы… Правда, пока только на кавказцев… А по телевизору что показывают! И ведь ничего, привыкли…

Она поймала взгляд Барина, который, молча поддакивая, механически кивал головой и смотрел совсем в другую сторону. Проследила за его взглядом. Нина Леонидовна тоже посмотрела туда.

В компании молодежи шумно лидировала Марина, что-то рассказывая и весело смеясь.

— Красивая девушка, — заметила Галина Николаевна.

— Да, яркая особа… — поморщилась ее собеседница.

Внезапно хлопнула входная дверь.

Игорь обернулся.

— Что там? — спросил он у Сереги, распечатывающего очередной пузырь.

— Да мочалки эти стебанутые слиняли, — махнул рукой тот. — Я тут было попытался к одной пристроиться, к рыженькой. Она от меня так и шарахнулась… Послушай, Игорек. Ты вон на ту телку не претендуешь?

Серега указал взглядом на плотненькую, с аппетитным бюстом и блестящими глазами блондинку.

— Нет, а что?

— Ее Людой зовут… Я ее прощупал. Вроде на мази…

— Ну так в чем проблемы? Давай!

— Все. Беру на себя.

На диване продолжалась светская беседа.

— России необходим порядок, — говорила Галина Николаевна. — Так дальше продолжаться не должно.