Кофе с сюрпризом - Ролдугина Софья Валерьевна - Страница 28

«…Аксония всегда стояла на традициях.

Не всякие изменения и улучшения – к благу, о чём бы там ни возвещали разнообразные прогрессивные общества. Когда подходит время перемен, они происходят сами собою.

Иногда разъяснение нелепых, но жестоких ошибок даруется свыше, как показывает воистину поучительный пример святой Роберты Гринтаунской, которая смело обличала женоубийц, тайных семейных мучителей, несправедливых прожигателей приданного и прочих негодяев, а затем, руководствуясь Писанием, на коем искони зиждутся основы государства нашего, изменила вредоносные законы. Увы, она была подло и жестоко убита вскоре после пламенной своей речи в Парламенте и перед королём. Но труды её не пропали даром – женщины с тех пор стали разумнее и свободнее, что не может не делать счастливым всякого неглупого мужчину.

Иногда верную последовательность изменений находит пытливый ум монарха, и как тут не вспомнить знаменитые «Декреты» Катарины Четвёртой, которая всего за несколько лет сумела упорядочить запутанные правила наследования титулов и значительно упростила ход многочисленных тяжб по земельным вопросам! Это воистину стало ещё одной ступенью в истории Аксонии – ступенью, ведущей к большей ясности, свободе, к пониманию мира и своего места в нём, и равно это верно и для леди, и для джентльменов.

Однако то перемены благие, своевременные, полезные… А есть и такие, кои навязываются вздорностью, капризностью, неумеренностью и прочими женскими пороками, и потакать им – воистину неразумное решение.

Как истинный Джентльмен, я, конечно, могу понять стремление женщины, волею судьбы оставшейся без поддержки мужа, брата или отца и без средств к существованию, иметь возможность при необходимости заводить собственное дело или получать благородную работу, не унижающую её достоинства. Опыты таких восхитительных со всех сторон женщин, как профессор Смит из Аксонского университета или миссис Шварц, после блистательного выступления на весенней конференции готовящейся стать профессором университета города Бримм, показывают, что женщина порою вполне может сравняться умом с мужчиною, и оспаривать это было бы глупо…»

«…или же взять для примера какую-нибудь не слишком высокообразованную, но сметливую в финансовых делах вдовушку трактирщика. Многие помнят, думаю, случай вопиющей несправедливости, когда родной брат усопшего отобрал у его вдовы процветающий паб в столице Альбы. Хотя все соседи и друзья свидетельствовали о том, что ещё при живом муже она в действительности сама управляла пабом, целиком, от приготовления эля до уплаты налогов, заведение отошло к брату покойного. Судья посчитал, что женщина не может быть достаточно самостоятельной, чтоб вести дела настолько большого и успешного паба, а мальчиков-наследников не нашлось, и вдова с пятью дочками осталась без средств к существованию. Ссуды в банке «под дело» вдове тоже не дали. Ей пришлось распродать всё накопленное для её девочек приданное и на эти деньги открыть плохонький паб на окраине!

А ведь всё могло бы обернуться иначе, если б были в Аксонии другие законы, более благосклонные к женщинам.

Однако речь сейчас пойдёт не о сметливых вдовах и не о профессорах, а о ярких бездельных птичках, желающих перенять у мужчин права не на благородные дела вроде работы или учения, а на низменные страсти, кои, надо сказать, и самих мужчин не красят.

И на таких женщин я, даже будучи Джентльменом, смотрю исключительно с Иронией.

Не так давно одна из этих «ярких птичек» впорхнула в наш суетный Бромли и произвела, откровенно сказать, настоящий фурор. Даже если вы чужды светским развлечениям, вы наверняка видели эту особу – назовём её условно мисс К. – где-нибудь на выставке, на скачках или в парке на прогулке. Она неизменно одета ярко, чтобы не сказать вульгарно, и, точно свой личный герб, прикалывает всегда к шляпке или к корсажу брошь в виде маленькой тропической птички. Манеры этой особы смутительны и для женщин, и для мужчин, однако за счёт дерзости своей она привлекает внимание и тех, и других. И если первые увиваются вокруг неё, то вторые – боготворят и считают, что поведение её пример свободомыслия и самостоятельности.

О, ядовитая иллюзия!

На самом деле такое поведение предполагает не свободу, а зависимость самого худшего свойства. От щедрости окружающих, от собственной скандальной репутации и от благорасположения общества.

Взглянем же правде в глаза.

Мисс К. приехала в Аксонию уже больше трёх месяцев назад. Некоторое время она разъезжала по стране, останавливаясь в гостиницах, но затем, видимо, проценты с её состояния поистощились, и она навязала своё общество благородному семейству – для его же блага умолчу, какому, замечу лишь, что гостеприимный хозяин носит титул не меньше графа. Мисс К. тут же завела множество поклонников, от которых не стесняется принимать подарки, притом весьма дорогие. При этом она не делает различия между, скажем, младшим и не слишком богатым сыном виконта и простым по происхождению, но более чем состоятельным владельцем фабрики. Свои улыбки мисс К. обменивает на подарки, а подарки – на деньги. Один из поклонников – к слову, тот самый юный сын виконта – не так давно преподнёс ей медальон своей покойной бабки. И не прошло и недели, как этот медальон оказался в ломбарде! Счастье, что другой незадачливый поклонник мисс К., тронутый горем обманутого юноши, выкупил медальон и через третьи руки передал его обратно владельцу.

История, воистину достойная занесения в реестр поучительных рассказов!

Деньги мисс К. получает от поклонников; но чтобы обзавестись достаточным количеством почитателей, ей нужна слава, заметность. И она получает её, не стесняясь никаких методов – беспардонно набивается в подруги к благородным леди, требует выводить её в свет… Даже ставки на скачках были оплачены по чеку гостеприимных хозяев мисс К.!

Её сложно не заметить. Всюду она представляется последовательницей прогрессивных взглядов мисс Ширман, громко говорит о свободе и независимости для женщин… И многие благородные леди, увы, поддаются гибельному очарованию.

Не так давно мисс К. без приглашения заявилась в гости к…

Ах, увы, звание Джентльмена не даёт мне прямо назвать имя этой несчастной, однако намекну, что происхождение её в высшей степени благородно, род – древен и отмечен прославленными предками; из всех святых ей, полагаю, больше других покровительствует святая Роберта Гринтаунская, которую, без сомнения, восхитила бы разумность этой леди и умение вести дела. Назовём её леди N. Добавлю также, что гостей эта леди принимает обычно не у себя дома, а… Назовём это «салоном», хотя, конечно, это не салон, а некое другое место, отмеченное печатью респектабельности и старины.

Едва переступив порог салона леди N., мисс К. устроила безобразную сцену, привлекая к себе всеобщее внимание. Слухи твердят о разбитом по случайности чайнике, но любой достаточно смышлёный Джентльмен понимает, чего стоит мнимая «небрежность» особ, подобных мисс К.

Позволю себе предположить, что это происшествие было тщательно подстроено.

Итак, завладев всеобщим вниманием столь непотребным способом, мисс К. начала просить прощения и, говорят, едва ли не расплакалась, пав на колени. Увы, добросердечная (и слишком, слишком юная, лишённая заботы старших и благоразумных родственников) леди N. попыталась смягчить неловкость ситуации и предложила мисс К. остаться на чашку чая.

И меня как истинного Джентльмена очень тревожат слухи о том, что якобы за время недолгого разговора мисс К. сумела очаровать леди N. своими якобы «ширманскими» настроениями настолько, что теперь имеет наглость называться публично её подругой, ссылаться на её покровительство и репутацию.

Неужели это попытка Глашатаев Ложного Прогресса подорвать сами устои нашего общества в лице Воплощённой Женственности Аксонии?

Или просто неудачная шутка судьбы?

Осторожнее, леди N.!

Всегда ваш,