Танцы с королями - Лейкер Розалинда - Страница 74

— Мсье Руссо еще можно убедить, — говорила она, пытаясь выиграть время для Огюстена. — Еще одна искренняя беседа могла бы поколебать чашу весов в пользу святой церкви…

— Я согласен с вами. Вы уже проложили дорогу к его сердцу и должны окончательно склонить его на нашу сторону. От меня зависит, использовать ли в полной мере вес моего авторитета, чтобы избавить этого почти во всех отношениях превосходного придворного от его еретических убеждений или поступить иначе. Если он пренебрежет моей отеческой снисходительностью, его водворят в семинарию, где он и будет находиться до тех пор, пока в его голове не наступит просветление.

Лицо Сюзанны стало пепельно-серым:

— Вы арестуете его?

Людовик недовольно поморщился:

— Вовсе нет. Просто его свобода передвижения будет ограничена, чтобы дать ему максимальную возможность воспользоваться благодатью слова Божьего в виде лекций и наставлений святых отцов. Видите ли, мадам, обращение мсье Руссо оказало бы значительное воздействие на многих упрямцев. Туда, куда ступит он, последуют и другие. Все, что мне нужно, — это его обещание, что он будет повиноваться моей воле. Я не желаю ему ничего дурного.

— Вы хотите сделать из него назидательный пример для остальных гугенотов!

Людовик зловеще нахмурился:

— Пока еще нет. Но если семинария не поможет, то Бастилия сделает свое дело.

Когда Сюзанна покидала кабинет короля, ее воспаленный мозг сверлила одна мысль — немедленно предупредить Огюстена. Людовика, который обо всем догадывался, это ни в малейшей степени не беспокоило. Руссо никогда не производил на него впечатления религиозного фанатика; это был, скорее, человек плоти, а не духа, и вряд ли он будет цепляться за остатки ереси, если следствием этого станет открытый вызов королю. У таких дворян всегда на первом месте стояла верность монарху. Придя от такой прозорливости в благодушное настроение, Людовик стал ждать, пока к нему в кабинет не впустят следующего посетителя. Он сам заставил себя поверить в то, что во всех случаях, занесенных в списки, которые ему регулярно вручал де Луво, обращение достигалось умеренными методами, вроде тех, что он применил к Руссо. Король довел до совершенства свою способность игнорировать все, что ему не хотелось знать.

Сюзанна обыскала весь дворец, побывала во всех местах, где, по ее мнению, мог находиться Огюстен. Она даже спустилась на добрую сотню ступеней по лестнице, ведущей к площади, где строилась новая оранжерея, зная, что придворные часто ходили туда посмотреть, как продвигается работа. Отчаявшись найти его в Версале, она отправилась в магазин Маргариты. Впервые после долго перерыва обе женщины, соперницы, встретились лицом к лицу, и встреча эта отозвалась в их сердцах болью неприятных воспоминаний.

— Я пыталась найти Огюстена, — быстро объяснила Сюзанна. — Его нужно предупредить. Если он откажется от обращения, его арестуют.

— Его здесь нет. — Постоянно готовя себя к худшему, Маргарита тем не менее с трудом оправлялась от шока, вызванного словами Сюзанны. — Он уехал к отцу в Гавр. Их дом заняли драгуны.

— Когда ты ожидаешь его возвращения?

— Не раньше, чем через три дня. Неужели его дела совсем плохи? — Маргарита в отчаянии нервно жестикулировала.

— Никакие меры против него, предприниматься не будут, пока он не вернется. А затем король лично побеседует с ним и тогда уже вынесет окончательное решение.

Маргарита издала слабый вздох облегчения:

— Значит, он еще будет располагать кое-каким временем и что-нибудь придумает. Разве мы не можем опять стать друзьями, Сюзанна?

Сюзанна побледнела и направилась к двери.

— Нет, Маргарита! Никогда.

И, резко повернувшись, она чуть ли не бегом выскочила наружу, хлопнув дверью. Казалось, ей самой было крайне неприятно отвергнуть это великодушное предложение забыть о прошлом. По дороге в Париж она тщательно обдумала все, что ей нужно будет срочно предпринять. Потратив несколько часов на сборы в своем парижском доме, она затем в сопровождении вооруженных слуг отправится в Гавр, чтобы предотвратить возвращение Огюстена в Версаль и его арест. Драгунов можно было не опасаться. Ведь они служили королю-католику, следовательно, и она формально находилась под их защитой, хотя ей, как и многим другим католикам, претила изуверская жестокость этих выкормышей маркиза де Луво. Единственное, чего стоило серьезно бояться — засады разбойников, подстерегавших на больших дорогах ночных путников.

Едва Сюзанна покинула магазин, как Маргарита оставила все дела на попечение помощницы и побежала в мастерскую Пьера Оунвиля. Посвящая ее в некоторые подробности своей деятельности по спасению гугенотов, Огюстен упомянул и о том, что значительную роль в организации сети убежищ и маршрутов переправки играл Пьер и что в случае возникновения непредвиденных обстоятельств она смело могла рассчитывать на его помощь. Пьер, оказавшийся на месте и деловито стучавший молотком, поднял голову, когда вошла Маргарита, и по выражению ее лица понял, что случилась беда.

— Что произошло, мадемуазель?

Она быстро и толково объяснила ему ситуацию.

— Не могли бы вы верхом отправиться к мсье Руссо? — Ее голос слегка дрожал, но звучал уверенно и настойчиво. — Его обязательно нужно предупредить.

Просьба Маргариты была излишней, так как Пьер уже снимал с крючка куртку.

— Мсье Руссо и его спутники опережают меня на несколько часов, но у меня быстрый конь и к тому же я знаю одну глухую, почти заброшенную дорогу через лесные деревушки, которая будет покороче, и успею перехватить их.

Впопыхах Пьер даже забыл попрощаться. Оседлав коня, он взял с места в карьер и почти сразу же скрылся за поворотом дороги, а Маргарита вернулась в магазин и до конца дня не могла собраться с мыслями. Все валилось у нее из рук, и поэтому она испытала большое облегчение, когда пришло, наконец, время закрывать магазин и отправляться домой. Не успела она усесться в кресло в гостиной и перевести дух, как с аллеи, ведущей к дому, послышался быстрый топот копыт и вскоре перед ней предстал Пьер, весь в дорожной пыли. Маргарита вскочила с кресла, и в ее глазах, устремленных на него с надеждой, застыл лишь один немой вопрос. Пьер устало улыбнулся, и из груди женщины вырвался громкий, радостный вздох.

— Мсье Руссо предупрежден, мадемуазель. В ответ он просил передать вам следующее: ввиду того, что дело приняло новый, слишком опасный оборот, для вас и мсье Руссо нет иного выхода, как срочно покинуть Францию. Мне поручено без промедления срочно доставить вас в условленное место на побережье близ Гавра. Это постоялый двор, известный под названием Лиздор. Мсье Руссо и его отец будут ожидать там нашего приезда, а затем оттуда вы отправитесь на паруснике прямо в Англию.

Маргарита сосредоточенно кивнула. Огюстен уже подготовил ее к такой чрезвычайной ситуации, и она хорошо знала, что надлежит делать.

— Если вы поедете со мной, то вам необходимо поесть и немного отдохнуть. А я тем временем рассчитаю слуг и закрою дом. Каждый из наших людей знает, каким маршрутом ему отсюда выбираться. Мсье Руссо, как вы, наверное, знаете, все предусмотрел. Мои сборы будут недолгими.

Слуги, собравшиеся на кухне, получили каждый по увесистому кошельку с золотыми луидорами, которые были заранее приготовлены Огюстеном и хранились в потайном сейфе, откуда их и достала Маргарита. Женщины прослезились — ведь они теряли кров и работу, — но, тем не менее, все трудились быстро и дружно. Одни стали надевать на мебель полотняные чехлы, другие закрывали ставни на окнах и закрывали на крепкие засовы двери. В кухне остались лишь два повара, которые готовили корзины и свертки с едой на дорогу. Маргарита вернулась в комнату, где был установлен потайной сейф, и извлекала оттуда документы и переписку Огюстена. Некоторые из этих бумаг она сожгла, как ей было велено, а другие уложила в дорожные сумы. Замкнув сейф, она поставила на место дубовую резную панель, которая составляла часть интерьера комнаты и скрывала дверцу сейфа. Последние приготовления к отъезду были закончены. За магазин можно было не беспокоиться, ибо на такой экстренный случай существовала договоренность с Люсиль: вдова должна была присмотреть за ним.