Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Стихотворения

Левитанский Юрий Давыдович

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Стихотворения - Левитанский Юрий Давыдович - Страница 2

Изменить размер шрифта:

Сергей Никитин. Времена не выбирают.

Москва, «Аргус», 1994.

Замирая, следил, как огонь...

Замирая, следил, как огонь подступает к дровам.

Подбирал тебя так, как мотив подбирают к словам.

Было жарко поленьям, и пламя гудело в печи.

Было жарко рукам и коленям сплетаться в ночи…

Ветка вереска, черная трубочка, синий дымок.

Было жаркое пламя, хотел удержать, да не мог.

Ах, мотивчик, шарманка, воробышек, желтый скворец —

упорхнул за окошко, и песенке нашей конец.

Доиграла шарманка, в печи догорели дрова.

Как трава на пожаре, остались от песни слова.

Ни огня, ни пожара, молчит колокольная медь.

А словам еще больно, словам еще хочется петь.

Но у Рижского взморья все тише стучат поезда.

В заметенном окне полуночная стынет звезда.

Возле Рижского взморья, у кромки его берегов,

опускается занавес белых январских снегов.

Опускается занавес белый над сценой пустой.

И уходят волхвы за неверной своею звездой.

Остывает залив, засыпает в заливе вода.

И стоят холода, и стоят над землей холода.

1976

Юрий Левитанский. Когда-нибудь после меня.

Поэтическая библиотека.

Москва: Изд-во Х.Г.С., ГФ Полиграфресурсы, 1998.

Светлый праздник бездомности...

Светлый праздник бездомности,

тихий свет без огня.

Ощущенье бездонности

августовского дня.

Ощущенье бессменности

пребыванья в тиши

и почти что бессмертности

своей грешной души.

Вот и кончено полностью,

вот и кончено с ней,

с этой маленькой повестью

наших судеб и дней,

наших дней, перемеченных

торопливой судьбой,

наших двух переменчивых,

наших судеб с тобой.

Полдень пахнет кружением

дальних рощ и лесов.

Пахнет вечным движением

привокзальных часов.

Ощущенье беспечности,

как скольженье на льду.

Запах ветра и вечности

от скамеек в саду.

От рассвета до полночи

тишина и покой.

Никакой будто горечи

и беды никакой.

Только полночь опустится,

как догадка о том,

что уже не отпустится

ни сейчас, ни потом,

что со счета не сбросится

ни потом, ни сейчас

и что с нас еще спросится,

еще спросится с нас.

1976

Юрий Левитанский. Когда-нибудь после меня.

Поэтическая библиотека.

Москва: Изд-во Х.Г.С., ГФ Полиграфресурсы, 1998.

Как зарок от суесловья, как залог...

Как зарок от суесловья, как залог

и попытка мою душу уберечь,

в эту книгу входит море — его слог,

его говор, его горечь, его речь.

Не спросившись, разрешенья не спросив,

вместе с солнцем, вместе в ветром на паях,

море входит в эту книгу, как курсив,

как случайные пометки на полях.

Как пометки — эти дюны, эта даль,

сонных сосен уходящий полукруг…

Море входит в эту книгу, как деталь,

всю картину изменяющая вдруг.

Всю картину своим гулом окатив,

незаметно проступая между строк,

море входит в эту книгу, как мотив

бесконечности и судеб и дорог.

Бесконечны эти дюны, этот бор,

эти волны, эта темная вода…

Где мы виделись когда-то? Невермор.

Где мы встретимся с тобою? Никогда.

Это значит, что бессрочен этот срок.

Это время не беречься, а беречь.

Это северное море между строк,

его говор, его горечь, его речь.

Это север, это северные льды,

сосен северных негромкий разговор.

Голос камня, голос ветра и воды,

голос птицы из породы Невермор.

1976

Юрий Левитанский. Когда-нибудь после меня.

Поэтическая библиотека.

Москва: Изд-во Х.Г.С., ГФ Полиграфресурсы, 1998.

Я люблю эти дни...

Я люблю эти дни, когда замысел весь уже ясен и тема угадана,

а потом все быстрей и быстрей, подчиняясь ключу,-

как в «Прощальной симфонии» — ближе к финалу — ты помнишь,

у Гайдна —

музыкант, доиграв свою партию, гасит свечу

и уходит — в лесу все просторней теперь — музыканты уходят —

партитура листвы обгорает строка за строкой —

гаснут свечи в оркестре одна за другой — музыканты уходят —

скоро-скоро все свечи в оркестре погаснут одна за другой —

тихо гаснут березы в осеннем лесу, догорают рябины,

и по мере того как с осенних осин облетает листва,

все прозрачней становится лес, обнажая такие глубины,

что становится явной вся тайная суть естества,-

все просторней, все глуше в осеннем лесу — музыканты уходят —

скоро скрипка последняя смолкнет в руке скрипача —

и последняя флейта замрет в тишине — музыканты уходят —

скоро-скоро последняя в нашем оркестре погаснет свеча…

Я люблю эти дни, в их безоблачной, в их бирюзовой оправе,

когда все так понятно в природе, так ясно и тихо кругом,

когда можно легко и спокойно подумать о жизни, о смерти, о славе

и о многом другом еще можно подумать, о многом другом.