Во власти девантара - Хеннен Бернхард - Страница 51

По приказу огромного светловолосого воина, одного из священнослужителей, крупного пожилого человека, отделили от товарищей по несчастью. Ноги ему связали веревкой, другой конец накинули на толстую ветку и подвесили несчастного за ноги. Духовник в отчаянии пытался натянуть сползающую на голову рясу на срамное место.

— Отец Рибо! — испуганно прошептал Гийом. — Что они творят?

— Я слышал, что вооруженные ребята называли твое имя, Гийом. — Фародин оглядел молодого священнослужителя с головы до ног. Не боец, это ясно. — Похоже, ты нажил себе смертельных врагов одновременно в двух мирах. Что ты сделал? Эти люди ищут тебя!

Священнослужитель задумчиво отбросил волосы с лица. Всего лишь небольшой жест, но он причинил Фародину глубокую боль. Так убирали волосы с лица и Айлеен, и Нороэлль, когда погружались в глубокие раздумья. Священнослужитель был на удивление хрупкого телосложения. На лице его Фародин видел далекое отражение Нороэлль. Она продолжала жить в сыне.

Фародин отправился следом за Нурамоном, поскольку опасался, что его товарищ поможет священнослужителю бежать. Последние три года Фародин пребывал в мире с самим собой. Он принял приказ королевы. Вчера на храмовой площади он был готов убить Гийома. Но теперь… Ему пришлось отвести взгляд — так сильно напоминал Гийом Нороэлль. Если он поднимет оружие против этого священнослужителя… Это будет то же самое, что поднять оружие против Нороэлль.

Олловейн предупреждал Фародина, когда тот уходил из лагеря, чтобы втайне последовать за Нурамоном. Слова мастера меча отчетливо звучали в его ушах: Не забывай, он дитя девантара, мастера обманов. Он подло пользуется лицом Нороэлль как маской, за которой скрывается зло. Девантар — это воплощенная ненависть по отношению к альвам и нам, их детям. Все, что могло быть в нем хорошего, отравлено наследием отца. Ты видел, что случилось с Гельвууном. Мы не можем взять его в плен. Иначе сами станем его пленниками. Даже если мы наденем на него цепи, одно слово силы — и мы все будем мертвы. Хуже того: представь себе, что такое существо может сотворить в Альвенмарке! Как нам с ним бороться? Мы должны выполнить приказ Эмерелль! Сегодня днем, на храмовой площади, я понял глубину мудрости королевы.

— Они пришли за тем, чего я не делал, — ответил на вопрос Фародина Гийом.

— Что? — Фародин отвлекся от размышлений.

Тем временем воины на площади начали бить Рибо длинными прутьями. Беспомощный священнослужитель раскачивался на дереве, его крики были слышны по всей округе. Однако никто из жителей не спешил на помощь духовнику.

— Видишь голову быка на щитах? — спросил Гийом. — Это люди короля Кабецана. Его лейб-гвардия. Кабецан посылал за мной. Говорят, у него, живого, гниет тело, и он умирает медленной мучительной смертью. Он приказал мне помочь ему. А я не могу. Если я спасу одну эту жизнь, умрут сотни, ведь Кабецан — жестокий тиран. Он убил своих собственных детей, потому что опасался, что они станут претендовать на трон. Он одержим безумием… К нему можно приходить только обнаженным, поскольку он опасается, что кто-то спрячет в одежде оружие. Тот, кто хочет принадлежать к числу его лейб-гвардейцев, должен на его глазах забить собственными руками новорожденного… Он терпит рядом с собой только людей, лишенных совести. Вместе с Кабецаном зло правит в Фаргоне. Поэтому я не стану исцелять его… Я не имею права. Когда он наконец умрет, страна эта избавится от проклятья.

Крики священнослужителя по-прежнему раздавались на площади.

— Я не имею права… — На глаза Гийома навернулись слезы. — Рибо для меня как отец. Я вырос в бедной крестьянской семье. Когда мои родители… мои приемные родители умерли, он взял меня к себе. Он…

Один из молодых священнослужителей, которых солдаты вытащили на площадь, указал пальцем на дом Гийома.

— Здесь есть второй выход? — снова спросил Фародин.

По площади к ним уже шагали воины.

Священнослужитель покачал головой. Взял со стола длинный нож для хлеба и спрятал в рукав своей рясы.

— Я пойду, тогда они не станут убивать вас. Но король Кабецан живым меня не получит.

Нурамон преградил ему путь.

— Не делай этого. Идем с нами!

— То есть ты считаешь, что будет умнее пойти с тобой к королеве, которая послала вас убить меня? — В словах Гийома не было вызова, они звучали просто бесконечно печально. — Я знаю, что ты не желаешь мне зла. Однако если я сейчас выйду к ним, то, возможно, спасу вас и моих братьев по ордену. А если ты доложишь своей королеве о моей смерти, то, быть может, она пощадит мою мать. — Он отодвинул засов на двери и вышел на площадь.

Фародин недоумевал, почему Нурамон не стал предпринимать попыток удержать ребенка девантара. Эльф бросился к двери, однако уже было слишком поздно. Воины схватили Гийома.

— Рыцари короля, — звучным голосом сказал он. — Отпустите моих братьев. Вы нашли меня.

Светловолосый командир подал знак своим людям опустить арбалеты. Он подошел к Рибо, схватил старика за волосы и запрокинул ему голову.

— Значит, ты говоришь, что ты и есть чудотворец! — воскликнул рыцарь. Вынул из-за пояса меч и проткнул Рибо горло. — Так покажи нам, на что ты способен!

У Фародина перехватило дыхание. Гийом все еще стоял слишком близко к дому. Если он воспользуется своей силой, то они с Нурамоном лишатся жизни.

Старый священнослужитель качался на веревке. Свисал с дерева, словно туша быка, вцепившись руками в горло.

Фародин распахнул ставни, и они с грохотом ударились о стены дома. Ухватился обеими руками за карниз, оттолкнулся от него и прыгнул вперед. Словно перышко приземлился перед домом.

— Не трогай мою добычу, сын человеческий! — В его голосе звенел лед.

Светловолосый воин опустил руку на рукоять клинка.

— Ты получил свое. Теперь убирайся.

— За оружие хватаешься? Дуэли хочешь? — улыбнулся Фародин. — Я первый витязь королевы Альвенмарка. Хорошенько подумай, прежде чем искать со мной ссоры. Я здесь для того, чтобы забрать священнослужителя по имени Гийом. Как видишь, я был в его доме. Я нашел его раньше тебя. И не позволю отнять у меня добычу. Вчера днем он убил эльфа. И за это ответит.

— Первый витязь королевы Альвенмарка, — передразнил его светловолосый воин. — А я — Умгрид, король Тролльгейма. — Стоявшие вокруг воины захохотали.

Фародин откинул волосы назад, чтобы стали видны его острые уши.

— Так ты, значит, Умгрид? — Эльф склонил голову набок. — Что ж, ты достаточно омерзителен, чтобы быть троллем. — Он слегка обернулся и бросил взгляд на крыши домов, стоящих по периметру площади.

— Все, кто не тролли, убирайтесь. Площадь окружена эльфами. И мы не отдадим Гийома.

Некоторые воины принялись испуганно озираться по сторонам и подняли щиты.

— Слова! Ничего, кроме слов! — Голос командира звучал уже не так самоуверенно, как раньше.

— Тебе следовало спросить у нас разрешения, прежде чем пустить сюда кого-либо из своих головорезов, — послышался голос Нурамона.

Эльф вынул из ножен меч и застыл в дверях Гийомовой хибары.

— Уничтожьте их. — Предводитель воинов вырвал у одного из стрелков арбалет и нацелил его на Фародина.

Эльф щукой бросился вперед. Оттолкнулся руками от грубой мостовой, перекатился через левое плечо и почти добрался до колодца. Арбалетный болт оцарапал его щеку и оставил кровавый след.

Фародин метался из стороны в сторону, стараясь не позволить воину прицелиться в неподвижную мишень. Он приземлился у ног воина с секирой. Человек толкнул его своим круглым щитом, и Фародин потерял равновесие. Он попятился и наткнулся на стену колодца, едва успев увернуться от удара, нацеленного в голову.

Ногой оттолкнул Фародин щит человека в сторону и обнажил меч. Нанесенный левой рукой удар вспорол человеку живот. Эльф вырвал секиру из руки умирающего. Отовсюду к нему устремились воины. Нурамон уже сцепился с двумя солдатами в дверном проеме. Дело было безнадежным. Люди превосходили их числом почти в десять раз.