Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Ловушка - Леонов Николай Иванович - Страница 25


25
Изменить размер шрифта:

– Какая жена? – презрительно перебила Вера. – Зачем врать-то? Выгоняешь, так и скажи. Выматывайся, девочка, на улицу, и нет мне до тебя дела. Душевные и благородные люди по экранам табунами расхаживают, а жизнь – штука жестокая…

– Замолчи! Сейчас же замолчи!

– Не запряг, а уже погоняешь! Ты сначала женись, потом кричи.

– Как женись? – Володя опустился на тахту. – На тебе?

– А на ком? – Вера подбоченилась, смотрела снисходительно. – Поселил у себя девушку, а ответственности никакой? Ты как людям объяснишь? Да тебя люди с потрохами съедят…

– Это точно, съедят, – согласился Володя.

Расписались сразу после Нового года, свадьбу не устраивали. Володя составил списки приглашенных, совсем запутался и бумажки порвал. Вера, не желая видеть и показывать свою родню, мужа поддержала:

– Чего пьянку устраивать, лучше стенку купим…

Женившись, Володя, неожиданно даже для себя, оказался человеком с характером. Никакой стенки он покупать не стал, мебель переставлять не разрешил и для начала перевел Веру в вечернюю школу. Не поленился – дело требовало – обошел ее бывших преподавателей. Слушал он всех внимательно, кивал, снова слушал и снова кивал, поглядывал вокруг с любопытством, пришел на педагогический совет без приглашения и сказал:

– Большое спасибо, постараюсь советы ваши учесть. Мне все понятно, кроме одного. Вас так много и вы все такие хорошие, а Вера одна и такая плохая.

Справедливый гнев готов был выйти из берегов, но Володя поклонился, прикрыл за собой дверь. Дома он долго молчал. Вера, знавшая о его визите в школу, ходила по квартире, как тень, понимая, что Володя принимает решение. Ей показалось, что в этот вечер муж стал выше ростом и раздался в плечах.

– Давай сюда все учебники и тетрадки и ложись спать, а я посижу на кухне, – сказал он.

Когда утром она проснулась, Володя все еще сидел за столом, на щеках у мужа проступила рыжеватая щетина, под глазами залегли тени.

– Теперь я более или менее в курсе. – Володя поднялся, выпрямил затекшую спину. – Я составил для тебя распорядок дня. Отправляйся в магазин, купи тетрадки, учебники оберни, приведи себя в порядок.

Вера буквально обомлела, ничего не ответила, выполнила все беспрекословно. Володя взял в институте отпуск и начал заниматься с женой. Они просиживали за учебниками до поздней ночи, медовый месяц удался на славу. Володя нанес официальный визит Вериным родителям; там, как и в школе, молча слушал, прощаясь, сказал:

– Я рад, что вы считаете себя абсолютно правыми. Это освобождает вас от ненужных угрызений совести, а меня от посещений вашего дома.

Вере, хотя она и не переставала жаловаться на занудство мужа, новая жизнь нравилась. Так как он категорически запретил ей краситься и косметику выкинул на помойку, Вера перестала привлекать к себе внимание. В новой школе смотрели на нее проще, без издевки, когда она, стоя у доски, поначалу лепетала беспомощно. Со временем Вера начала вразумительно отвечать, и в отношении к ней преподавателей и учащихся появились признаки уважения.

Вере нравилось, что она теперь не какая-нибудь вертихвостка, а замужняя дама, на переменах не пишет записочки, не шушукается с подружками, кто кому понравился или разонравился, а обсуждает с молодыми женщинами способ приготовления борща. Несмотря на все Верочкины мольбы и даже угрозы, муж ни разу не подвез ее и не заехал за ней на машине. Она чуть не плакала от обиды, но и это «чудачество» Володи обернулось стороной положительной. Машина у мужа Азерниковой есть, данный факт известен и сомнений не вызывал, а она толкается в автобусе. К тщеславию юной соученицы ее более взрослые товарищи отнеслись снисходительно, признали, что Вера – человек порядочный и ведет себя скромно.

Аттестат она получила без блеска, однако легко. Преподаватели на экзаменах не придирались, больше говорили о перспективах на будущее. На выпускной бал Верочка пришла с мужем; у многих женщин мужа не было, а у Азерниковой кандидат наук, скромный и непьющий.

Отгремела музыка, аттестат и белое платье спрятались в шкаф, Верочка затосковала. Муж притащил в дом несметное количество медицинских книжек, размахивая руками, говорил о самой нужной и гуманной профессии в мире. Вера видела себя то беременной, переваливающейся по-утиному, с тяжелыми авоськами в руках, то в белом халате, пропахшей лекарствами, с коротко остриженными ногтями, усталой и затурканной.

Володя уехал на конференцию, Верочка собрала вещички и уехала в Москву. На столе она, оставила записку: «Пойми и прости. Твоя В.».

Москва приняла Верочку нормально, как море одинокую каплю дождя, продолжая катить свои волны. Метро всасывало в свое гигантское нутро потоки человеческих тел, Верочка не успела опомниться, как эскалатор стащил ее в мраморный зал, окружающие подхватили и внесли в вагон только что подошедшего поезда, двери мгновенно захлопнулись, мраморные колонны мелькнули и исчезли…

– Следующая станция… – пробормотал кто-то в самое ухо невнятно.

У Верочки в Москве жила подруга, которая закончила в Кургане школу два года назад, поступила в университет и жила у своей тетки. Бумажка с адресом в кармане кофточки, кофточка покоилась в чемодане, который, отрывая руку, плотно прижимался к коленке. Вера покосилась на облепивших ее людей, вспомнила, как в детстве забавлялась с ребятами в «сок давить». Смысл игры она забыла, но сдавливали в детстве друг дружку не так сильно и не смотрели со злостью, а смеялись…

И все-таки Верочка доехала до нужной станции, нашла улицу, дом и квартиру, самое невероятное – застала подругу дома. Надя, так звали подругу, усадила ее на тахту и разглядывала с любопытством. Несколько раз она порывалась что-то сказать, только вздыхала, потом позвонила по телефону и сказала:

– Беда, старик, приезжай! – Положила трубку. – Иди мойся, я соображу поесть.

Верочке было абсолютно все равно, что делать, главное – не выходить на улицу, не спускаться в метро, не садиться в автобус, не пытаться получить ответ у глухих, очумевших в безостановочной гонке москвичей. Она не знала, что через Москву ежесуточно проезжает миллион человек, и она пыталась добиться ответа у людей, которые сами не знали, где пересадка, где выход и куда они сейчас едут.

Когда Верочка сполоснулась под душем, переоделась и что-то жевала, прибыл «старик», парень лет двадцати пяти, которого звали Володя. Имя это не вызвало у Верочки никаких ассоциаций: муж, в существовании которого она уже сомневалась, остался в другом мире. Володя, коренной москвич, прожил в этом асфальтовом мире порядочно, закончил факультет журналистики и кое-что уже повидал. Взглянув на гостью, он кивнул, сделал себе бутерброд, плюхнулся в кресло и сказал:

– Ты из Кургана и тебя зовут Вера. Д'Артаньян прибыл завоевывать Париж, имея в кармане пятнадцать экю. Рекомендательное письмо ты не потеряла, у тебя его не было. Позвонить, посоветоваться ты не догадалась или не пожелала. Начало многообещающее. – Он дожевал и аккуратно вытер руки о джинсы.

Надя смотрела на Володю, как и полагается смотреть на Бога.

– Я у вас ничего не прошу, – заявила Верочка, хотела встать, но передумала.

Этот парень в белесых джинсах и облезлом кожаном пиджаке смотрел на нее не только без восхищения, но и с нескрываемой издевкой. Он на слова Верочки не реагировал, даже не улыбался; поднял глаза к потолку и продолжал:

– Рубикон перейден, Карфаген должен быть разрушен. На немедленные съемки у Рязанова, Михалкова или Климова ты не претендуешь, согласна на первых порах учиться в мастерской Герасимова и зарабатывать на хлеб в массовках. Сценарий верен? – Володя вдруг погрустнел, посмотрел на Надю, спросил: – И что я сделал тебе плохого?

Пока нахал щеголял незнакомыми словами и фамилиями, Верочка лишь презрительно кривила пухлые губки, а вот упоминание о массовках кольнуло больно.

– Что же делать? Думай, старик. – Надя старалась на землячку не смотреть. – Я тоже из Кургана, меня не съели. В конце концов во ВГИК поступают не только твои москвичи.