Семь кругов - Дэвис Брайан - Страница 4

До сих пор самый дальний полет Бонни составлял триста миль, но это новое путешествие лежало через весь океан и должно было продлиться несколько дней. В дневные часы драконы погружались в воду по шею, и девочка спала на спине одного из них. По ночам они летели с максимальной скоростью, но порой делали остановки, когда Бонни уставала.

Вздымающиеся крылья несли Бонни, и каждое их движение снова и снова напоминало ей о собственном жутковатом обличье. Годами она старалась прятать свое уродство, которое заставляло ее переходить из школы в школу и из одного приюта в другой. Простой рюкзак кое-как скрывал ее особенность, которая заставляла матерей вскрикивать, малышей плакать, а детей в ужасе бежать прочь.

Бонни с силой помотала головой. Ее крылья были даром, а не проклятием! Они не раз спасали ее и Билли и делали ее… ну… поистине уникальной. Каждый Божий дар имел свою цель, даже такой странный и чешуйчатый.

— Хочешь еще немного отдохнуть? — крикнул Клефспир.

— Сколько еще до берега? — устало выдохнула Бонни.

— Наверно, пару часов.

— Пожалуй, мне лучше передохнуть. Чья очередь?

— Моя. Перебирайся. — Хартанна скользнула ближе.

Бонни устроилась на спине Хартанны, и та заскользила над волнами, как гидросамолет. Когда ее огромное тело с плеском опустилось в воду, она постаралась, чтобы спина выступала из воды. Клефспир пристроился рядом с Хартанной.

— Давай отдохнем подольше, Бонни, — сказала Хартанна. — Мы и так идем с опережением.

— Только не слишком долго. Не стоит заставлять ждать профессора и Билли, — сказал Клефспир. Пустив в ход зубы, он снял с одного из гребней синий джинсовый рюкзачок и, выгнув шею, передал его Бонни. — Сейчас ты должна поесть. В последний раз ты перекусывала много часов назад, а тебе потребуются силы.

— Хорошо, что мы уже почти добрались. Это мой последний сандвич. А как же ты и ма… то есть Хартанна? Я со вчерашнего дня не видела, чтобы кто-то из вас ел.

Хартанна закинула крыло за спину и погладила Бонни по руке.

— Как хорошо, что ты зовешь меня мамой. Я ничего не имею против.

Клефспир обшаривал взглядом бегущие волны, потом опустил голову в воду и извлек извивающуюся рыбу. Он предложил ее Хартанне, которая помотала головой. Своими мощными челюстями Клефспир раскусил рыбью тушку, и та исчезла у него в глотке. Удовлетворенно чмокая, он повернулся к Бонни:

— Уф! Сырая рыба — прекрасная закуска, особенно с плавниками и чешуей. — Он вытянул шею, и его морда расплылась в блаженной зубастой улыбке. — Могу вытащить одну и для тебя. Вроде видел впереди толстого сочного тунца.

Бонни рассмеялась:

— Вот уж нет, спасибо.

— Хочешь остаток пути проделать у меня на спине? — спросила Хартанна. — Ты и без того пролетела дольше, чем можно было ожидать.

— Пожалуй. — Бонни раскинула руки и зевнула. — Я здорово устала.

Оба дракона развернули огромные крылья и бок о бок поднялись в воздух. Бонни пустила в ход свои, чтобы сохранить равновесие на чешуйчатой спине Хартанны. Когда от летящих драконов на поверхность океана снова легли тени, Бонни принялась размышлять. Драконы много лет не видели побережье Британии. Знают ли они, как избежать слежки и где найти укрытие? Их пещеры, скорее всего, обысканы десятки раз. Найдут ли они себе жилище?

Бонни прижалась к высокому гребню Хартанны и пригнула голову, чтобы укрыться от потока холодного сырого воздуха. Она подумала, каково это быть драконом в расцвете сил. Конечно, мать должна была мечтать о возвращении в свои владения. Конечно, дни Артура давно миновали. Преследования едва не уничтожили ее. Не говоря уже о том, что чудесное превращение драконов в людей навсегда положило конец и ее планам, и самой расе драконов.

Бонни только недавно узнала, что Хартанна когда-то была помолвлена с Клефспиром. Они только начали готовиться к их вечному союзу. Трансформация положила конец их мечтам. Они покинули королевство, понимая, что его жизнь будет краткой, и стали людьми. Когда же они опять стали путешествовать по некогда знакомым землям, посещали ли их печальные воспоминания или сожаления? И когда они в одиночестве лежали каждый в своей пещере, стенали ли они, думая о том, что могло быть? Или, лежа на самоцветных ложах в роскоши регенерационного купола и чувствуя, как упругие лучи света массируют их душевные раны, они расставались со своими печалями?

Немного подремав, Бонни приподняла голову. Теперь вместо бескрайнего океана впереди теплилось какое-то свечение.

— Это Англия? — спросила она.

— Да, — ответил Клефспир. — Если звезды не потеряли свое значение, это ее юго-западная часть. Скоро мы будем на месте встречи.

Туманный берег, приближаясь с каждым взмахом крыльев Хартанны, постепенно обретал очертания. Теперь драконы летели еще быстрее. Бонни понимала, что, когда она летела самостоятельно, они ради нее уменьшали скорость полета. Теперь же они стремительно прорезали воздух, поднимаясь все выше по мере приближения к туманному берегу. Драконы нырнули под пухлые серые облака, скрывавшие горы.

— Я вроде вижу на горизонте высокий пик, — наконец сообщил Клефспир. — У подножия его должен быть холм, где некогда был Камелот. Вот только я будто бы чувствую опасность.

— Я тоже ее чувствую, — сказала Хартанна. Пластины на ее длинной шее отражали мерцание лунного диска, рассыпаясь на десятки бликов. — Клефспир, Бонни должна лететь с тобой к месту встречи. Я буду держаться поодаль. Если там в самом деле опасность, я смогу неожиданно атаковать.

Клефспир раскинул крылья и медленно пошел вниз.

— Очень хорошо. Будь на страже и помни, что ты должна делать в связи с указанием Творца.

Хартанна кивнула:

— Пусть Его свет ведет вас.

Бонни подставила крылья навстречу набегающему потоку воздуха, дюйм за дюймом поднимаясь над спиной Хартанны. Обретя свободу полета, она довольно улыбнулась и, быстро взмахнув крыльями на прощание, нырнула в облака. Опустившись ниже пелены тумана, она стала снижаться. Между ней и землей два пурпурных глаза описывали неторопливые круги. Это были глаза Клефспира. Руководствуясь этими рубиновыми огнями, Бонни следовала за огромным драконьим силуэтом.

Наконец они опустились на вершину холма. Плотная, по лодыжку, трава покрывала просторную поляну, ограниченную с одной стороны крутым обрывом и густым лесом — с другой.

Дракон, изгибая шею, покрутил головой и принюхался к прохладному сырому воздуху. Голос у него был тихий, нечто вроде рокочущего шепота.

— Опасность где-то рядом. — Он, тяжело переваливаясь, направился к деревьям. Бонни последовала за ним. — Оставайся в лесу, пока я не осмотрюсь. Хотя мы прибыли раньше времени, Билли может скоро появиться.

Клефспир продолжал нюхать воздух.

— Ты что-нибудь чувствуешь? — прошептала Бонни.

— Цветы, — тихо пророкотал дракон. — Но я не вижу поблизости ни клумб, ни диких цветов. Запах знакомый… напоминает события столетней давности.

Бонни тоже принюхалась. На этот раз до нее донесся слабый аромат какого-то нежного цветка, может гардении.

— Приветствую тебя, Клефспир! — раздался чей-то голос.

Дракон вытянул шею и насторожился.

— Кто обращается к Клефспиру? Друг или враг? Покажись.

На поляне появился мужчина, он отвесил вежливый поклон.

— Я Маркус, слуга и помощник сэра Патрика, лорда-распорядителя Круглого стола. Я явился как его вестник, чтобы приветствовать вас и проводить к нему.

Бонни уставилась на мужчину. Ей очень хотелось зевнуть. Воздух был наполнен ароматом гардений — нежным и одурманивающим. Перед ней словно плавали какие-то сонные тени, и, когда она пыталась рассмотреть Маркуса, он расплывался.

— Мы обнаружили прореху в нашей системе безопасности, и поэтому я явился лично предупредить вас и сопроводить девочку в надежное место, — с поклоном продолжил Маркус.

— Но такого плана не было, — возразил Клефспир. — Опасность приближается, и я не хочу, чтобы Билли и его учитель столкнулись с ней, когда меня не будет рядом.