Бандит - Латынина Юлия Леонидовна - Страница 18

– У тебя рубашка мокрая, – сказал Иванцов.

Валерий молча сел и тоже налил себе водки.

– Кто это был? – сказал Иванцов.

– Знакомые.

– Однако ж и знакомые у тебя, Нестеренко…

Мы не договорили насчет кредита.

Юрий Сергеевич опрокинул в стакан все, что осталось в графинчике, и заглотнул содержимое в один присест, как змея – яйцо. – И не договорим, – сказал Юрий Сергеевич. – Я должен посоветоваться с остальными партнерами. Ввиду твоих… знакомых…

Юрий Сергеевич вскоре поднялся и ушел.

Девица на сцене сняла с себя лифчик и теперь занималась трусиками.

Валерий пошарил по столу в поисках целой бутылки, но таковой не нашел, новую заказывать не стал, а расплатился и вышел на улицу.

Прямо из ресторана Валерий поехал к Шакурову. Шакуров был дома один и долго ковырялся за дверью, откидывая всяческие замки и задвижки.

Наконец дверь распахнулась.

– Ну, как я выгляжу? – сказал Валерий, вплывая в прихожую.

Выглядел Валерий, как мы уже сказали, потрясающе. На нем был серый шевиотовый костюм и неброский галстук в крупную клетку, и от его тщательно расчесанных волос пахло хорошим одеколоном. Кратковременное пребывание на сухом газоне пока не принесло костюму ощутимого вреда, а выплеснутое Шерханом пиво попало в основном в лицо Валерию, не повредив белой рубашки.

Шакуров оглядел своего друга и прикоснулся тонкими пальцами к плоскому, как бетонная шпала, животу.

– Галстук, – сказал Шакуров.

– Что?

– Галстук слишком низко, – пояснил бывший комсомольский работник.

– Галстук не должен доходить до брючного ремня пальца на два, а то он у тебя как девичья коса висит.

Валерий смутился и стал поправлять галстук.

– А где Максимка? – спросил Валерий.

– Пива пошел купить, тут киоск круглосуточный…

– Е-мое, я же ему сказал – никуда от тебя не отлучаться?

Шакуров пожал плечами и наклонился к Валерию.

– Слушай, – зашептал Шакуров, – жена ничего не знает. Мы с Максимом сказали ей, что он с женой поссорился и у нас ночевать будет, ладно?

В этот момент в прихожей появилась Ира.

– Валерий, – сказала она, – ах, это вы. Заходите. Не дом стал, а проходной двор. Представляете, приходит некто Максим и живет у нас тут вторые сутки. Впрочем, он, кажется, ваш знакомый?

– Он у меня работает, – сказал Валерий.

– Ну, повлияйте на него! В смысле примирения с женой. Пусть они там разводятся, но не за наш же счет! Я утром встаю, а он в ванной бреется!

– Ира, – сказал Шакуров, – свари нам кофе.

Женщина хотела было огрызнуться, но решила, что сделает это чуть позже, и ушла на кухню.

– Слушай, – спросил Валерий Шакурова, – это ты сказал Иванцову про «Топаз»?

– Нет.

– Странно, – пробормотал Валерий, – откуда он узнал.

И вытащил из кармашка смятую пачку папирос. – Не курите в квартире, мальчики, – раздался из кухни голос Иры.

Валерий молча поднялся и вышел на балкон. Шакуров последовал за ним.

– У тебя проблемы? – спросил Шакуров. – С этими, с «Топазом»?

– С бандитами проблем нет, – ответил Валерий.

– Отдыхай. – Да я же вижу, что ты пришел совсем дурной!

– Это Иванцов. Просит, скотина, сорок пять.

Шакуров опустил голову.

– Из-за меня, да?

– Да ну его, – разозлился Валерий, – все дорожает. Молоко и то на шестьдесят процентов с мая! Привезли, сволочи, вчера кислое, я им сказал, что, если еще так сделают, самих в этом молоке утоплю. Налоговый инспектор, вон тоже, каждый месяц втрое просит. Дочка, что ли, замуж выходит…

– А Павел Иванович? Он тебе арендную плату не поднимает?

– Не, – сказал Валерий. – Павел хороший мужик. Классно ко мне относится. Ни с того ни с сего помещение дал…

Шакуров осторожно спросил: – Валер, а он тебе не отец?

Валерий усмехнулся: – У меня таких отцов сто штук. Может, и отец. Мамка только с клопами не трахалась.

– Зря ты так.

– Чего зря? Чем я ей обязан? Родила – спасибо, а потом чуть в помойку не выкинула, бабка ее упросила, а так три месяца из роддома не забирала.

Валерий помолчал и прибавил с тихим ожесточением: – Ножку от стула отломала и чуть не убила, ножкой-то, а мне пять лет было.

Валера стряхнул пепел вниз, на далекую землю.

– А теперь вот стою – штаны новые, машина новая…

Дальнейшие слова Валерия потонули в шуме – на улицу, скрежеща, выворачивал огромный автофургон.

Свет дальних фар играл в пыльной листве деревьев, фонарь осветил длинную желтую надпись на борту: «Bulgaria». Фургон вдруг стал заворачивать…

– Сукин сын! – закричал Валерий.

Грузовик неудержимо пер и пер, изгибаясь, как гигантская гусеница, и его красная голова упорно втирала в столб новенькую «шестерку» Валерия. «Шестерка» орала не своим голосом. Скрип разрываемого металла мешался с предсмертными воплями сигнализации.

Валерий сиганул с балкона на высокую липу, росшую метрах в двух от окна. Тонкая верхушка дерева затрещала, но выдержала парня. Валерий, перехватывая руками сучья, покатился вниз.

Водитель, увидев человека на липе, испугался. Он, видно, рассчитывал, что у него будет больше времени – пока выбегут из квартиры, пока спустятся по лестнице, та же входная дверь… Водитель открыл дверцу, вывалился наружу и припустил проходным двором к Садовому.

– Стой, падла! – заорал Валерий, спрыгивая с липы на землю.

– Убью!

Но тот очень хорошо понимал, что его и в самом деле могут убить, и именно поэтому стоять не имел никакого желания. – Стой!

Мужик исчез за дальней аркой. Валерий выбежал за ним. Он еще успел увидеть, как водитель прыгнул в припаркованную у тротуара «Волгу» с включенным двигателем и забрызганным грязью номером и как эта «Волга»-взяла с места в карьер.

Валерий засунул руки в карманы и стал глядеть ей вслед. Пальцы его сами собой нащупали завалявшуюся за подкладкой двушку. Он подошел к череде телефонных колпаков, выискал автомат поисправней и набрал номер. Он говорил недолго и скоро повесил трубку.

Когда он обернулся, рядом с ним стоял и Шакуров.

– Убежал? – спросил Шакуров.

– Уехал. Его «Волга» ждала. А грузовик наверняка краденый.

– Машину-то ты застраховал? – спросил Шакуров.

– Завтра собирался.

Вдалеке, за мигнувшим светофором, показался важный, изнутри освещенный троллейбус, поводящий взметнувшимися к небу усами. Перед троллейбусом разбегались веером мелкие легковушки, словно дельфины перед раковиной Нерея. Валерий пошел к троллейбусной остановке.

– Ты куда? – с тоской окликнул Шакуров.

– Получать страховку, – осклабился Валерий.

– Повернулся и добавил: – Да. Вот еще что. Как Максим придет – пусть берет Иру и везет куда угодно. Не увезет Максим, увезет Шерхан – ясно? Действуй.

Троллейбус со скрипом развел створки дверей, Валерий вскочил в него и был таков.

В начале двенадцатого Валерий высадился из метро на станции «Комсомольcкая» и зашагал по пыльной летней мостовой, цепко сверяя в памяти номера домов с тем, который назвал ему верный Устинович, так и не ушедший домой после семи, а продолжавший сидеть в подсобке, как телефонистка на дежурстве.

Через пять минут Валерий остановился у старого семиэтажного дома, выстроенного буквой Г. Второе и третье слева окна на пятом этаже были пусты и черны. Валерий усмехнулся и приготовился ждать.

Ждал он около часа.

Через час к тротуару притерлась «шестерка», и из нее высадился Рыжий. Он сделал ручкой оставшейся в машине компании и, пару раз повертев головой, исчез в подъезде семиэтажки.

Валерия немного удивило, что Рыжий приехал на «шестерке», а не на «Волге». Кроме того, по его расчетам, он должен был вернуться намного раньше. Ведь если Рыжий был в «Волге», поджидавшей водителя автофургона на Садовом, то он ехал сюда на машине, а Валерий – на метро.

Прошло пять минут, окно на пятом этаже вспыхнуло розоватым светом.

«Шестерка» с шумом развернулась и уехала. Валерий ждал.

Еще двадцать минут, и окно погасло. Похоже, бандит, словно сознательная пенсионерка, лег спать, не дождавшись полуночи.