Дом Люцифера - Ладлэм Роберт - Страница 19

– Почему, черт возьми, мне ничего не сказали об этом новом вирусе? Вам же было известно, где я нахожусь!

– Не смейте говорить со мной таким тоном, подполковник! Сначала с вами не связались просто потому, что дело казалось не таким уж и срочным – один случай в Калифорнии. А ко времени, когда сообщили о двух других аналогичных смертях, вы уже должны были вернуться. И если б сделали это, как предписывал приказ, то вовремя узнали бы об этом вирусе. И тогда, возможно…

Внутри у Смита все сжалось, его, словно током, пронзила мысль: неужели тем самым Кильбургер хочет сказать, что он, Смит, мог бы спасти Софи, если б находился здесь? Но он, собрав всю волю в кулак, тут же отмахнулся от этой мысли. К чему приписывать генералу то, чем он сам занимался все это время? Снова и снова во всем винил себя, сидя здесь, в залитой утренним светом приемной.

Он резко поднялся.

– Мне надо позвонить.

Подошел к телефону возле лифтов и набрал номер Рэнди Рассел. Два гудка, затем включился автоответчик, и он услышал ее четкий деловой голос: «Рэнди Рассел. Не могу сейчас с вами говорить. Оставьте сообщение после гудка. Спасибо…»

Это финальное «спасибо» вышло каким-то ворчливым, точно внутренний голос подсказал ей, что не к лицу все время быть слишком деловой. Но такова уж была по природе своей Рэнди.

Он набрал номер ее рабочего телефона в Институте исследований внешней политики, эдаком международном мозговом центре. Запись на автоответчике еще более лаконичная: «Рассел, оставьте сообщение». И никаких там «спасибо» на сей раз.

И он с горечью подумал, что мог бы оставить сообщение в том же ключе, к примеру: «Смит. Плохие новости. Софи умерла. Извини».

Но он просто повесил трубку. Сообщение о смерти нельзя оставлять на автоответчике. Надо попытаться разыскать Рэнди. Если до завтра не получится, тогда он позвонит ее боссу, расскажет, что произошло, и попросит передать Рэнди, чтобы та ему перезвонила. А что еще остается делать?

Рэнди всегда была легка на подъем, часто отправлялась в долгие деловые поездки. Они с Софи виделись редко. Особенно после того, как начался ее со Смитом роман. Рэнди редко звонила и ни разу не приезжала в гости к сестре.

Вернувшись в приемную, он увидел Кильбургера. Тот нетерпеливо расхаживал взад-вперед в своей новенькой, тщательно отглаженной форме и начищенных до блеска ботинках.

Смит сел в кресло.

– Расскажите мне об этом вирусе. Где он впервые отмечен? Что за тип? Еще одна разновидность геморрагической лихорадки, наподобие Мачупо?

– И да, и в то же время нет, – ответил Кильбургер. – В пятницу вечером в Форт-Ирвине скоропостижно скончался майор Кейт Андерсон. Диагноз – острый респираторный синдром. Но не похоже ни на один из известных нам ОРС. Обильное легочное кровотечение, кровь в грудной полости. Нам позвонили из Пентагона, там подняли нешуточную тревогу. В субботу утром мы получили пробы крови и тканей. К этому времени были зафиксированы еще две смерти, в Атланте и Бостоне. Вас не было, поэтому работой пришлось руководить доктору Рассел, и ее команда трудилась сутки напролет. И вот наконец, когда удалось получить карту ДНК, выяснилось, что этот вирус не похож ни на один из известных. Он не реагировал ни на одну из проб с антителами, которые применялись у нас для других вирусов. И я принял решение задействовать все известные подразделения и лаборатории в мире, однако данные, поступившие от них, были негативными. Совершенно новая и смертельно опасная разновидность.

В коридоре появился доктор Латфалла, главный патологоанатом больницы. За ним санитары везли каталку с покрытым простынями телом. Врач кивнул Смиту.

– Я хотел бы, чтобы вы… – продолжал говорить генерал.

Но Смит не слышал его. То, что он должен сейчас сделать, куда как важнее всего того, что требует от него начальник. Он вскочил и последовал за врачом и санитарами в прозекторскую.

Больничный санитар Эмилиано Коронадо вышел в проулок у черного входа и закурил сигарету. Гордый своим благородным происхождением, он стоял прямо, расправив плечи, и в воображении своем видел бескрайние просторы Колорадо, куда более четырехсот лет тому назад явились в поисках золота его предки.

И вдруг по горлу резанула острая боль. Сигарета выпала изо рта, сладостные видения исчезли, в глазах потемнело, перед ним был узкий замусоренный проулок. Из тонкого пореза на шее, оставленного ножом, сочилась кровь. Лезвие ножа плотно прижималось к ране.

– Ни звука, – произнес чей-то голос за спиной.

Перепуганный насмерть Эмилиано лишь буркнул нечто нечленораздельное в знак согласия.

– А ну, расскажи-ка мне о докторе Рассел, – Надаль аль-Хасан еще крепче прижал нож к горлу несчастного. – Она жива или нет?

Коронадо судорожно сглотнул слюну.

– Она умерла.

– А что она говорила перед смертью?

– Ничего… ничего она никому не говорила.

Нож вонзился глубже.

– Ты уверен? Даже своему жениху, Смиту, ничего не сказала? Что-то мало похоже на правду.

Эмилиано был в отчаянии.

– Да она всю дорогу была без сознания. Разве может человек говорить, когда без сознания?

– Что ж, хорошо.

Нож сделал свое дело, и через секунду Эмилиано рухнул без сознания на землю. Из горла потоком хлестала кровь, образуя в проулке липкую темную лужу.

Аль-Хасан осторожно огляделся по сторонам. Выскользнул из проулка, обошел здание больницы и приблизился к тому месту, где ждал фургон.

– Ну? – спросил его Билл Гриффин.

– Если верить санитару, – ответил аль-Хасан, залезая в фургон, – она никому ничего не сказала.

– Тогда, возможно, Смит ничего не знает. И может, даже и к лучшему, что Мэддакс упустил его тогда в Вашингтоне. Сразу два убийства во ВМИИЗе – это вызвало бы подозрения.

– Лично я предпочел бы, чтобы Мэддакс его прикончил. Тогда не о чем было бы говорить и спорить.

– Но Мэддакс его не убил. И теперь убирать Смита необязательно.

– Да, но всего мы не знаем. Может, она все же успела сказать ему что-то в своей квартире.

– Не смогла, раз была без сознания.

– А как тогда она добралась до своего дома? – ехидно парировал аль-Хасан. – Тоже без сознания, что ли? И боссу вряд ли понравится, если она все же успела что-то нашептать о Перу.

– Повторяю, аль-Хасан, – продолжал стоять на своем Гриффин, – слишком много неожиданных смертей и убийств могут привлечь ненужное внимание. Особенно если Смит уже успел рассказать кому-то о том, что несколько раз подвергся нападению. Боссу это понравится еще меньше.

Аль-Хасан колебался. Он не доверял Гриффину, но в данном случае этот бывший сотрудник ФБР мог оказаться и прав. «Тогда пусть сам решает, что делать с этим типом дальше и что ему нравится меньше».

Билл Гриффин почувствовал, как с плеч свалилась неимоверная тяжесть. Но успокаиваться было рано – слишком уж хорошо он знал Смити. Если Джон заподозрит, что смерть Софи не была случайной, он уже не отступится. Однако Билл надеялся, что этот упрямец поверит в то, что его невеста допустила какую-то ошибку в лаборатории. И что все эти нападения на него самого никак не связаны с ее смертью. И если никто его больше не тронет, он в конце концов успокоится. Тогда его Смити будет вне опасности и волноваться о друге Биллу будет незачем.

В подвальном помещении прозекторской, блиставшей кафелем и нержавеющей сталью, Смит не сводил глаз с патологоанатома Латфалла. Вот тот отошел от стола, где производилось вскрытие. В холодном воздухе остро пахло формальдегидом. Мужчины были одеты в одинаковые зеленые комбинезоны.

Латфалла вздохнул.

– Это он, Джон. Вне всякого сомнения. Он умерла от сильнейшей вирусной инфекции, полностью разрушившей ее легкие.

– Что за вирус? – глухо спросил из-под маски Смит, хотя прекрасно знал, какой последует ответ.

Патологоанатом покачал головой:

– Вопрос не ко мне. Скорее, к вам и вашим Эйнштейнам в Детрике. От легких почти ничего не осталось… но это не пневмония. И не туберкулез. Я вообще никогда не видел ничего подобного. Быстрое разрушительное действие.