Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Сочинения. В 2-х томах

Клюев Николай Алексеевич

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Сочинения. В 2-х томах - Клюев Николай Алексеевич - Страница 43

Изменить размер шрифта:

212. ТРУД

Свить сенный воз мудрее, чем создать

«Войну и Мир», иль Шиллера балладу.

Бредете вы по золотому саду,

Не смея плод оброненный поднять.

В нем ключ от врат в Украшенный Чертог,

Где слово — жрец, а стих — раджа алмазный,

Туда въезжают возы без дорог

С билетом: Пот и Труд многообразный.

Батрак, погонщик, плотник и кузнец

Давно бессмертны и богам причастны:

Вы оттого печальны и несчастны,

Что под ярмо не нудили крестец.

Что ваши груди, ягодицы, пятки

Не случены с киркой, с лопатой, с хомутом.

В воронку адскую стремяся без оглядки,

Вы Детство и Любовь пугаете Трудом.

Он с молотом в руках, в медвежьей дикой шкуре,

Где заблудился вихрь, тысячелетий страх,

Обвалы горные в его словах о буре,

И кедровая глубь в дремучих волосах.

213

Громовые, владычные шаги,

Пята — гора, суставы — скал отроги,

И вопль Земли: Всевышний, помоги!

Грядет на ны Сын Бездны семирогий!

Могильный бык, по озеру крыло,

Ощерил пасть кромешнее пещеры:

«Мне пойло — кровь, моя отрыжка — зло,

Утроба — ночь, костяк же — камень серый».

Лев четырех ветров залаял жалким псом:

Увы! Увы! Разбиты семь печатей…

И лишь в избе, в затишье вековом,

Поет сверчок, и древен сон палатей.

Заутра дед расскажет мудрый сон

Про Светлый град, про Огненное древо,

И будет строг высокий небосклон,

Безмолвен труд, и зелены посевы.

А ввечеру, когда тела без сил,

Певуча кровь и сладкоустны братья, —

Влетит в светелку ярый Гавриил

Благословить безмужние зачатья.

214

Два юноши ко мне пришли

В Сентябрьский вечер листопадный,

Их сердца стук, покой отрадный

К порогу милому влекли.

Я им писание открыл,

Купели слез глагол высокий,

«Мы приобщились к Богу сил» —

Рекли пророческие строки.

«Дела, которые творю,

И вы, птенцы мои, — творите…»

Один вскричал: «я возгорю»,

Другой аукнулся в зените.

И долго я гостей искал:

«Любовь, явись! Бессмертье, где ты?..»

«В сердечных далях теплим светы» —

Орган сладчайший заиграл.

И понял я: зачну во чреве,

И близнецов на свет рожу:

Любовь отдам скопца ножу,

Бессмертье ж излучу в напеве.

215

Братья, это корни жизни –

Братья, это корни жизни —

Воскресные умытые руки,

Чистая рубаха на отчизне,

Петушиные, всемирные звуки!

Дагестан кукарекнул Онеге,

Литва аукнулась Якутке:

На душистой, сеновозной телеге

Отдохнет Россия за сутки.

Стоголовые Дарьи, Демьяны

Узрят Жизни алое древо:

На листьях роса — океаны,

И дупло — преисподнее чрево.

В дупле столетья — гнилушки,

Помет судьбы — слезной птицы.

К валдайской нищей хлевушке

Потянутся зебры, веприцы.

На Таити брякнет подойник,

Ольховый, с олонецкой резьбою,

Петроград — благоразумный разбойник

Вострубит архангельской трубою:

«Помяни мя, Господи,

Егда приидеши во Царствие Твоё!»

В пестрядине и в серой поскони

Ходят будни — народное житье.

Будни угрюмы, вихрасты,

С мозольным горбом, с матюгами.,

В понедельник звезды не часты,

В субботу же расшиты шелками…

Воскресенье — умытые руки,

Земляничная, алая рубаха…

Братья, корни жизни — не стуки,

А за тихой куделью песня-пряха.

216

Миллионам ярых ртов,

Огневых, взалкавших глоток,

Антидор моих стихов,

Строки ярче косоплеток.

Красный гром в моих крылах,

Буруны в немолчном горле,

И в родимых деревнях

Знают лёт и клекот орлий.

В черносошной глубине

Есть блаженная дубрава,

Там кручинятся по мне

Две сестры: Любовь и Слава.

И вселенский день придет, —

Брак Любви с орлиным словом;

Вещий, гусельный народ

Опочиет по дубровам.

Золотые дерева

Свесят гроздьями созвучья,

Алконостами слова

Порассядутся на сучья.

Будет птичница-душа

Корм блюсти, стожары пуха,

И виссонами шурша,

Стих войдет в чертоги духа.

Обезглавит карандаш

Сводню старую — бумагу,

И слетятся в мой шалаш

Серафимы слушать сагу.

Миллионы звездных ртов

Взалчут песни-антидора…

Я — полесник хвойных слов

Из Олонецкого бора.