Две девочки в голубом - Кларк Мэри Хиггинс - Страница 40

«Все, что нужно, это улыбаться во время проверки милой, доброй улыбкой — точь-в-точь как у моего братца».

Всегда, правда, существует опасность, что служащий отдела иммиграции спросит:

— Это у вас похитили близнецов?

В этом случае он просто скажет, что трагедия произошла с его двоюродным братом.

— Нас обоих назвали в честь дедушки, — объяснит он. — И мы похожи, как родные братья.

У Бахрейна с Соединенными Штатами нет соглашения об экстрадиции. Но к тому времени он превратится в другого человека, так что это уже будет неважно.

Следует ли удовлетвориться достигнутым или стоит предпринять попытку получить горшок с золотом целиком?

«А почему бы и нет?» — спрашивал он себя.

К тому же всегда лучше заканчивать начатое и заметать при этом следы.

Удовлетворенный принятым решением, он улыбнулся.

64

— Миссис Фроли, — медленно произнес Тони Риалто, — я не могу руководствоваться вашей верой в то, что Келли общается с сестрой. Однако единственными фактами, подтверждающими гибель Кэти, являются предсмертная записка и то, что свидетели видели, как Лукас нес в самолет тяжелую коробку. В записке сказано, что он сбросил тело Кэти в море. Буду с вами абсолютно честен. Мы не убеждены в том, что Лукас застрелился. И не полностью уверены, что он сам напечатал эту записку.

— О чем вы? — взорвался Стив.

— О том, что если Лукас был застрелен кем-то из своих подельников, то записка — тоже ненастоящая. Она предназначена создать у нас впечатление, что Кэти погибла.

— Неужели вы наконец-то поверили, что она жива? — умоляющим тоном спросила Маргарет.

— Мы начинаем считать, что существует незначительная вероятность того, что она жива. — Тони Риалто сделал особый упор на словах «незначительная вероятность». — Честно говоря, я не верю в телепатию между близнецами, но считаю, что Келли может нам помочь. С ней надо поговорить. Вы утверждаете, что она назвала имена Мона и Гарри. Она может назвать другие имена или дать какой-то намек о том, где их содержали.

Все смотрели, как Келли взяла игрушечную тряпку для мытья посуды и отправилась на кухню. Послышался грохот — она придвинула стул к раковине. Вернулась она уже с мокрой тряпкой. Опустившись на пол рядом с куклой Кэти, она положила ей тряпку на лоб. Потом заговорила. Все встали и подошли поближе, прислушиваясь.

— Не плачь, Кэти, — шептала она. — Не плачь. Мама и папа тебя найдут.

Келли посмотрела на взрослых.

— Она очень сильно кашляет. Мона заставила ее принять лекарство, но она все выплюнула.

Тони Риалто и Джед Гюнтер переглянулись. Лица обоих выражали недоумение.

Уолтер Карлсон внимательно наблюдал за Сильвией Харрис.

«Она врач, — думал он. — Специализируется на телепатии между близнецами. Судя по выражению ее лица, она нисколько не сомневается, что близнецы и в самом деле общаются».

Маргарет и Стив прильнули друг к другу. Оба рыдали.

— Доктор Харрис, — негромко произнес Карлсон. — Вы можете поговорить с Келли?

Кивнув, Сильвия села на пол рядом с Келли.

— Ты хорошо заботишься о Кэти, — сказала она. — Твоя сестренка все еще плохо себя чувствует?

Келли кивнула.

— Ей больше нельзя со мной разговаривать. Она сказала какой-то тете, как ее по-настоящему зовут, и Мона рассердилась и испугалась. Кэти должна говорить всем, что ее зовут Стиви. У нее очень горит голова!

— Так ты поэтому приложила ей ко лбу мокрую тряпку?

— Да.

— У Кэти не завязан рот?

— Мона сначала завязала, но Кэти от этого стало плохо, и Мона сняла повязку. Сейчас Кэти засыпает.

Келли развязала носок, которым был завязан рот куклы Кэти, и положила свою куклу рядом с ней. Накрыла их общим одеялом и уложила так, чтобы пальцы кукол соприкасались.

65

В номер Энджи постучал Дэвид Туми, управляющий отелем. За семьдесят, худощавый, в очках без оправы, он несколько мгновений изучал ее пронизывающим взглядом. После этого представился и раздраженно спросил:

— Так что там насчет кражи детского сиденья из вашего фургона вчера вечером? Офицер Тайрон из полиции Барнстейбла был здесь. Хотел узнать, не было ли попыток ограбления других машин.

Мысль Энджи лихорадочно работала.

«Сказать ему, что она солгала полицейскому, что на самом деле просто забыла сиденье? От этого может быть еще больше неприятностей. Коп заявится сюда и выпишет штраф. И что гораздо хуже, начнет задавать вопросы».

— Пустяки, — наконец сказала она.

Энджи бросила взгляд на кровать. Кэти лежала лицом к стене, виден был только ее затылок с короткими темными волосами.

— Мой малыш сильно простужен. Я просто хотела поскорее доставить его домой.

Она видела, как Туми шарит взглядом по комнате. Было ясно, что он не верит ни одному ее слову. Она заплатила наличными за два дня. Он чувствовал, что что-то здесь неладно. Может, слышал тяжелое дыхание Кэти.

Туми и в самом деле все слышал.

— Пожалуй, вам стоит отвезти сына в больницу Кейп-Кода, в отделение скорой помощи, — произнес он. — У моей жены бронхит всегда осложняется астмой. Мальчик хрипит так, будто у него вот-вот начнется астматический приступ.

— Я и сама так подумала, — согласилась Энджи. — Не подскажете, как добраться до больницы?

— Это в десяти минутах езды отсюда. Могу вас отвезти.

— Нет, нет. Спасибо. Не надо. Моя… мать будет здесь примерно через час. Она поедет с нами.

— Понятно. Что ж, миссис Хейген, полагаю, вам нужно как можно быстрее обратиться за медицинской помощью для ребенка.

— Ну, конечно же. Большое спасибо. Вы очень добры. И не беспокойтесь о сиденье. Оно все равно было старое. Ну, вы меня поняли.

— Я вас понял, миссис Хейген. Никакой кражи не было. Но офицер Тайрон сказал, что теперь у вас сиденье есть.

С этими исполненными нескрываемого сарказма словами Туми закрыл за собой дверь.

Энджи немедленно закрыла замок на два оборота.

«Он будет за мной следить, — подумала она, — поскольку знает, что у меня не было никакого сиденья, а обвинение в краже бросает тень на его заведение. Тот полицейский тоже что-то подозревает. Надо убираться отсюда. Но куда податься? Нельзя уезжать со всеми вещами — станет ясно, что я отчаливаю. Теперь еще надо создать видимость, будто я мать. Если уйду прямо сейчас, он сразу почует неладное. Может, лучше немного подождать, потом вынести девчонку, посадить ее в кресло и вернуться — вроде как за бумажником. Из своего офиса он видит только пассажирскую сторону машины. Я заверну чемодан с деньгами в одеяло и положу его с другой стороны. Все остальное барахло оставлю в номере. Так он будет думать, что я еще вернусь. Если он вдруг заговорит, скажу, что позвонила моя мать и сказала, что ждет в больнице. Но может, мне повезет, кто-нибудь будет вселяться или съезжать, он будет занят, и мне удастся скрыться под шумок».

Из окна номера была видна подъездная дорожка. Энджи выждала минут сорок. Дыхание Кэти становилось все более тяжелым и хриплым. Энджи решила открыть одну из пенициллиновых капсул, растворить ее в воде и заставить девочку выпить.

«От нее надо избавляться, но я не хочу, чтобы она умерла у меня на руках».

Вне себя от злости и тревоги, женщина достала из сумки бутылочку с капсулами. Открыла одну, высыпала содержимое в стакан из ванной комнаты, развела водой и вылила в пластиковую чайную ложку, лежавшую возле кофейного аппарата. Потом потрясла Кэти. Та зашевелилась, открыла глаза и сразу начала плакать.

— Ух, да ты так и пылаешь, — взорвалась Энджи. — Ну-ка, выпей.

Кэти затрясла головой, а когда почувствовала языком вкус жидкости, плотно сжала губы.

— Я кому говорю? Пей! — крикнула Энджи.

Она силой влила в рот девочки немного жидкости, но Кэти подавилась, и лекарство струйкой потекло по щеке. Малышка еще пуще расплакалась и раскашлялась. Энджи схватила полотенце и завязала ей рот, чтобы заглушить звуки. Но, увидев, что Кэти задыхается, сняла полотенце.