Дочь моего врага - Чайлд Морин - Страница 10

— Ну, раз вы так говорите. — Он подошел к ней. — Я могу быть еще чем-нибудь вам полезен?

— Нет, спасибо, — прошептала Тула, почувствовав его тепло.

Напряжение между ними начало нарастать. Она сама во всем виновата. Если бы она вчера не поддалась безумному импульсу и не поцеловала его, их отношения до сих пор были бы натянутыми. Если бы она не открыла ему душу, сейчас у нее не было бы никаких трудностей.

Чтобы избежать усложнения ситуации, она поспешно сказала:

— Почему бы вам не заглянуть к Натану, пока я навожу порядок? Мне нужно распаковать все эти коробки.

Пройдя мимо него, она склонилась над одной из коробок и принялась в ней рыться. Ее сердце бешено колотилось. Вынув из коробки несколько книг, она поставила их на верхнюю полку, затем полезла за новой порцией.

Вместо того чтобы удалиться, Саймон подошел к ней и, опустившись на колено, положил ладонь ей на щеку и повернул ее лицо к себе.

— Я не больше, чем вы, понимаю, что между нами происходит. Но вы не можете вечно меня избегать, Тула. В конце концов, мы вместе живем.

— Мы живем в одном доме, — поправила его она. — Не вместе.

В ответ он улыбнулся одним уголком рта.

Тула знала, о чем он думает, потому что сама думала о том же самом. Точнее, больше чувствовала, чем думала.

Она покачала головой:

— Саймон, это было бы ошибкой.

— Что? — спросил он невинным тоном. — Поцелуй?

— Вы говорите не о простом поцелуе.

— Лучше вообще не говорить, — сказал он, переведя взгляд на ее губы.

У Тулы перехватило дыхание, когда она увидела блеск в его глазах.

— Саймон…

— Ты сама это начала, — произнес он, придвигаясь ближе.

— Я знаю, — ответила она, наклонив голову набок.

— Я это закончу.

— Перестань разговаривать.

В следующую секунду его рот накрыл ее губы. По ее телу разлилась волна жидкого огня. Тула никогда раньше не испытывала ничего подобного. Он потянул ее на себя, и она упала на колени. Его язык стремительно ворвался вглубь ее рта. Его ладони заскользили по ее спине, крепче прижимая ее к себе, и она почувствовала, как он возбужден. Она вцепилась в него, словно боясь, что может затеряться в мире наслаждений и не вернуться в реальность.

Оторвавшись от ее губ, Саймон зарылся лицом в ее шею и прошептал:

— Я думал об этом с того момента, как ты вошла в мой кабинет.

— Я тоже, — пробормотала она.

Каждая ее клеточка звенела от электрического напряжения, а в глубине ее женского естества все замерло в томительном ожидании.

Он взялся за края ее свитера и потянул его вверх. При этом его горячие пальцы обожгли ее кожу. К ней давно никто не прикасался.

Так к ней никто прежде не прикасался. Одна маленькая ее частичка кричала, что она должна остановить это безумие, пока еще не поздно, остальная ее часть хотела продолжения.

— Какая красота, — сказал Саймон, коснувшись ее затвердевших сосков, проступивших через розовое кружево бюстгальтера.

Тула задрожала, когда он расстегнул спереди застежку и накрыл ее грудь ладонями.

Наклонившись, он легонько прикусил сначала один сосок. Выгнувшись дугой в его объятиях, Тула издала приглушенный стон и запустила пальцы в его густые волосы.

Ей хотелось поскорее прикоснуться к его обнаженному телу, почувствовать на себе его приятную тяжесть, слиться с ним воедино и унестись на вершину экстаза.

Громкий вопль вернул их обоих к реальности. Отстранившись, Саймон повернул голову и уставился на дверь.

— Что это было?

— Натан.

Все еще дрожа, Тула застегнула бюстгальтер и быстро надела свитер.

— У меня здесь радионяня, поэтому я знаю, когда он просыпается. — Она указала ему на современный прибор, и он кивнул.

Тула быстро поднялась. Саймон тоже встал и схватил ее за плечо:

— Не уходи. Я вижу по твоим глазам, что ты уже начала притворяться, будто ничего не было.

— Нет, я не притворяюсь, — заверила она его, но ее голос дрожал, как и все остальное. Проведя рукой по своим коротким волосам, она добавила: — Но мне следовало бы.

— Почему? — Саймон поморщился, но не отпустил ее.

Покачав головой, Тула сбросила его руку со своего плеча:

— Потому что ни одному из нас не нужны дополнительные сложности. Нам не следует этого хотеть.

— Да, но мы хотим.

— Жизнь устроена таким образом, что не всегда получаешь то, что хочешь, — возразила она, повернувшись лицом к двери. — Мне нужно проверить, как там Натан.

— Хорошо, — сказал Саймон. — Но запомни: я всегда получаю то, что хочу.

Когда полчаса спустя Тула принесла Натана в свой кабинет, она обнаружила на столе стопку разноцветных скоросшивателей. На ней лежала записка, в которой говорилось: «Хаос можно контролировать. Саймон».

— Зачем надо было подписываться? Как будто я не знаю, кто их принес.

Положив малыша на мягкое одеяло с игрушками, она села за стол и немного побарабанила пальцами по верхней папке, затем пожала плечами и открыла ее.

— Полагаю, немного разобраться в бумагах мне не помешает. Ты как думаешь?

Натану, похоже, было все равно. Он был слишком увлечен красным пенопластовым грузовиком, который держал в своих крошечных ручках.

Улыбнувшись ему, Тула принялась раскладывать свои бумаги по файлам. Это оказалось быстрее, чем она думала. Она даже испытывала удовлетворение, когда аккуратно ставила папки на полку. Закончив, она обнаружила, что на ее рабочем столе полный порядок, чего до сих пор никогда не было.

Ее мобильный телефон зазвонил в тот момент, когда она собралась спускаться вместе с Натаном к ужину.

— Алло?

— Привет, Тула, это Трейси.

Тон ее редактора, как всегда, был дружеским.

— Привет, Трейси.

Трейси сразу перешла к делу:

— Издатель требует материал для обложки твоей следующей книги. Пришли мне его, пожалуйста.

В течение нескольких ужасных секунд Тула не могла вспомнить, куда положила очередное письмо для своих маленьких читателей. Эти письма всегда были на обложках ее книг. Ей казалось, что они приближают ее к читателям. Подобное чувство паники она испытывала всякий раз, когда ее редактору было что-то от нее нужно. Дело в том, что она не всегда помнила, где у нее что лежит.

— Не торопись, Тула, — сказала Трейси, словно прочитав ее мысли. — Он не нужен мне сию минуту. Можешь прислать мне его завтра утром.

— Все в порядке. — Тула вдруг вспомнила, куда его положила. — Я знаю, где он находится.

— Ты, наверное, шутишь.

Рассмеявшись, Тула подошла к шкафу и сняла с полки синюю папку. «Синяя — для писем Одинокого Кролика, желтая — для иллюстраций. Похоже, теперь у меня есть система», — подумала она с улыбкой. Правда, неизвестно, насколько ее хватит.

— Бедняжка Трейси, — с сочувствием произнесла Тула. — Ты слишком долго привыкала к моей неорганизованности, не так ли?

— Ты организованная, — сказала Трейси. — Просто по-своему.

Тула была благодарна ей за поддержку, но прекрасно понимала, что Трейси предпочла бы, чтобы она была еще более организованной.

— Я тут провожу небольшой эксперимент. Представляешь, сейчас у меня в руках настоящий скоросшиватель!

— Удивительно. — Трейси мягко рассмеялась. — Организованный писатель. Не знала, что такое возможно. Можешь прислать мне письмо по факсу?

— Да. Ты его получишь через несколько минут.

— Не знаю, что тебя вдохновило на этот эксперимент, но спасибо.

Закончив разговор, Тула отправила факс, затем снова убрала письмо в папку и поставила ее на полку. Саймон был бы рад узнать, что он прав. Что касается ее самой, она обнаружила, что, наведя порядок в бумагах, она не перестала быть самой собой.

Она улыбнулась малышу:

— Похоже, порядок и хаос могут мирно сосуществовать.

Час спустя Тула сказала Саймону:

— Смотри, чтобы он не выскользнул у тебя из рук.

— Я предельно осторожен, — заверил ее Саймон.

Склонившись над ванной, он одной рукой поддерживал под спину Натана, а другой водил мыльной губкой по нежной коже малыша.